Снова
полноводная забурлит река,
ты опять свободой опьянен
слегка,
снова соловьиные песни на заре
и закаты дивные августа на
дворе.

Но
пройдут зарницы, летние деньки,
отплетут девицы из цветов
венки,
ну а там и поздняя осень
подойдет,
а за нею снова будет Новый год,

И
пристанешь к берегу и придешь к
зиме?
Думая что оберег-поясок на мне,
вечерами длинными зиму
переждешь
клятвами наивными ты прикроешь
ложь.
И укрывшись пледом, в кресле
задремав,
грезишь ты о лете, закурив
впотьмах.

* * *

Да
странная метаморфоза —
Дряхлеет тело и тяжел подъем.
Но замечаешь вдруг — как пахнут
розы!
И как прозрачен чистый водоем.

И как
роса искрится и сверкает,
Кувшинки мирно плавают в реке,
Как облако плывет и тает,
И как гроза грохочет вдалеке.

А как
бездонно-величаво небо!
Ты слышишь как курлычут
журавли?
В той дальней роще я ни разу не
был,
Вдруг чувствуешь все запахи
земли.

Как
зелена листва, как изумрудна,
Ты слышишь песнь, пропетую
скворцом,
Все это вдруг ты замечаешь
чудо,
Склонившись в восхищеньи пред
Творцом

Так в
суете сует и жизнь проходит,
И очень часто лишь на склоне
лет
Ты видишь звезды вдруг на
небосводе,
Предчувствуя последний свой
рассвет.

* * *

Негодуя,
к чертям отпустила,
Подавая подругам пример,
И другому двери открыла,
Позабыв про пристойный манер.

Приняла,
не забыв, не простила,
Усмехаясь внутри, про себя,
А зачем? Ведь уже не любила,
Ведь давно не любила тебя.

Что
любовь? Зачем она? При чем?
Толком до сих пор никто не
знает,
Подставляю вновь тебе плечо,
А люблю ли роли не играет.

Когда
все тихо, мирно и спокойно,
Становится с тобой нам скучно
вдруг,
И затеваем мы друг с другом
войны,
Не замечая ничего вокруг.

Мы, как
котел, куда поддали пару,
Бурлим и хлещем степи кипятком
И кто из нас сильней подкинет
жару
Никак не можем выяснить потом.

И,
запыхавшись, словно часовые,
Стоим на страже мы своих
держав,
Стоим и смотрим будто бы чужие,
Не понимая, кто из нас не прав.

И,
отдохнув от битвы понемногу,
Готовимся с тобой опять к
войне.
Я обращаюсь к Богу за подмогой,
Чтоб не обращаться к Сатане.

* * *

Мне
объясняют, редкий пыл.
Это много смысла в точке
красной.
А мне, как прежде, Шишкин мил,
Корова, речка: все так ясно.

Ну, на
худой конец, Ван Гог
Иль этот? Как его? С Мадонной!
По точкам мастер так бы смог
И не извел бы красок тонну.

А эти
брызги по холсту
Что, извините, означают?
Шофера пьяного мечту?
Иль моль, опившуюся чаю?

Как
Мандельштам нам объяснил,
Сказав в своем творенье:
Художник здесь изобразил
Глубокий обморок сирени.