Карьере Сергея Мутовина свойственно наличие политической интриги. К примеру, в прошлом году в результате открытого конфликта с руководством региональной администрации он оставил пост руководителя областного госпредприятия «Дорожная служба Иркутской области». Однако именно губернатор Александр Тишанин стал одним из инициаторов продвижения его в качестве главы предвыборного штаба «Единой России» на выборах в Госдуму. Сегодня Сергей Мутовин возглавляет самую многочисленную фракцию в Законодательном собрании, работает вице-спикером. Наш собеседник горд тем, что всегда оставлял за собой право на самостоятельный выбор. В разговоре с корреспондентом «Конкурента» НАТАЛЬЕЙ МИЧУРИНОЙ он признался, что первый такой выбор он сделал, когда ему было 17 лет.

В рабочем кабинете нашего героя нахожу два портрета. Президента Путина и внука Серёги. Говоря о первом, хозяин кабинета даёт сравнить два раритета. Автографы президента на благодарственных письмах за участие в организации выборных кампаний 2000 и 2004 года, действительно, отличаются. Трёхлетний тёзка — объект иного поклонения для Мутовина. Сегодня это самый близкий ему человек. «Стараюсь с ним как можно больше общаться, — говорит Сергей Прокопьевич. — Может быть, это попытка компенсировать тот дефицит внимания, который не получили в своё время сын и дочь. Когда я приходил с работы, дети уже спали, а когда уходил, они ещё спали. Вместе проводили лишь отпуск и свободные воскресенья. В остальное время ими занимались жена, дедушка с бабушкой, детский сад, школа. Думаю, ситуация типичная для многих семей».

— Вам доводилось сидеть и в кресле чиновника, и в кресле депутата, и бизнесмена. Где вам было комфортнее, где работа понятнее?

— Самые конкретные задачи стоят в бизнесе. Там понятен результат твоего труда. С точки зрения отдачи твоих конкретных действий, возможности оперативных решений, мне ближе бизнес. Откровенно говоря, во властных структурах ответственности и хлопот поменьше. Здесь зачастую действует принцип: собака лает — караван идёт. Хотя, придя в Законодательное собрание, я для себя нашёл нишу и занял её.

Сергей Мутовин — из числа бывших комсомольских вожаков, чьё место в рядах истеблишмента было заранее определено, как ни странно, его решением отказаться от поступления в вуз, а пойти работать. В 22 года руководитель первичной комсомольской ячейки Тайшетского автотранспортного предприятия стал заведующим отделом Тайшетского горкома ВЛКСМ. Было это во времена строительства Байкало-Амурской магистрали. Теперь Сергей Мутовин говорит, что первым высшим его образованием было политическое. Окончил Высшую комсомольскую школу. «Комсомол — ни с чем не сравнимая школа, — говорит он.— Нигде таких знаний общения с людьми не получишь. Научился многому, появился опыт мягкого продвижения своих идей. Я же толком говорить не умел. Помню тот страх, который у меня был перед аудиторией. Это как перед боем».

— Вы по жизни боец, поэтому занялись боксом, или бокс вас сделал бойцом?

— Бойцовский характер — это от родителей. А увлечение боксом появилось благодаря моему брату. У него был приятель — тренер по боксу. Я был десятилетним пацаном. Мне нравилось. Когда мы учились со второй смены, у нас считалось нормальным в восемь утра приходить в спортзал.

— Вы часто руководствовались принципом «добро должно быть с кулаками»?

— У нас с братом разрыв в возрасте 13 лет. Старшие были студентами, а я ещё шкет. В детстве, как все нормальные пацаны, дрался. Иначе было невозможно выжить во дворе, заклевали бы. Улица требует таких вещей. Но у нас был железный принцип: никаких металлических вещей, кроме мелочи и ключей от дома. Я и теперь готов физически постоять за себя, но, по счастью, уже очень давно не приходилось этого делать.

— В детстве вы себя кем мыслили?

— Хотел стать геологом. Оказала влияние романтика этой профессии. Много болтался по тайге. Но после школы пошёл работать слесарем. Родители были в шоке: двое старших детей, брат и сестра, получили высшее образование. Они-то и меня видели студентом вуза. Но я хотел понять, где моё место. Вот так, ничего не говоря ни матери, ни отцу, через день после выпускного пошёл на завод.

Хотя совершенно точно не мог себе представить, что жизнь повернётся таким образом, что я займу один из кабинетов в этом здании. Я ведь из простой семьи.

— А амбиции?

— Ну это само собой разумеется. Как и любым человеком, мною движут амбиции. Вы не подумайте, что я кокетничаю, но я никогда не ставил перед собой цель занять вот такое-то место в жизни. Всё получается само собою. Безусловно, какие-то жизненные ситуации говорили о том, что надо принимать решение, делать выбор.

— Это про вас: оказаться в нужное время в нужном месте?

— Это, скорее, ложное впечатление. На халяву ничего не доставалось. Избираясь депутатом Законодательного собрания в 2004-м, например, я сам очень серьёзно работал. Тогда я был руководителем крупного областного предприятия, а губернатор Говорин (Борис Александрович Говорин — Чрезвычайный и Полномочный посол России в Монголии, возглавлял администрацию Иркутской области с 1997 по 2005 годы, ранее — мэр Иркутска. — «Конкурент») особо не одобрял моё желание стать депутатом. Я пришёл к нему и сказал: вот так, мол, и так. Он: «Хочешь — иди». И на этом всё. С его стороны не было лоббирования и разговоров с руководителями предприятий, мэрами. Единственное, когда он со мной связался после этого нашего разговора, так это на следующий день после подсчёта голосов, тогда стало ясно, что я победил. Он позвонил и поздравил.

— Вы ведь были в очень добрых отношениях с Борисом Александровичем?

— Да мы друзья и по сей день. До сих пор созваниваемся, общаемся. В городе я работал его замом. Он настоял на этом. С июля по декабрь 1996 года должность руководителя Правобережного округа была вакантной: я не давал согласия на то, чтобы занять её. Тогда работал в частном бизнесе и чувствовал себя комфортно. Надо сказать, что как только мы с Борисом Александровичем тесно сталкивались по работе, наши личные отношения ухудшались. Мы переставали созваниваться, семьями общаться, потому что постоянно с ним находились в состоянии, мягко говоря, дискуссии, начинали цапаться. Я позволял себе высказывать своё мнение. Я и сейчас позволяю себе высказывать своё мнение на любом уровне. Не всегда это бывает полезно. Но это мой характер.

— Вам приходилось бывать жертвой этой черты своего характера?

— Довольно часто. Ничего не могу с этим поделать. Есть такое выражение: спина больная, не гнётся.

— Ваш уход из дорожной службы — одна из причин этой «болезни»?

— Возможно.

— Вы не жалели, что не приняли приглашение продолжить работу в сфере дорожного строительства?

— После досрочного прекращения контракта со мной, как руководителем дорожной службы области, были предложения занять аналогичные посты на предприятиях разных регионов, начиная от Магадана и заканчивая Московской областью. Я даже не обдумывал их серьёзно. Здесь моя родина, корни.

— Сейчас вы по-прежнему ревностно наблюдаете за дорожной отраслью?

— Я по-прежнему считаю, что если в ближайшие два-три года не будут предприняты кардинальные меры с её финансированием, то дорожная сеть Иркутской области рухнет. Сейчас она держится на старых ресурсах, на людях — фанатах своего дела. Многое они выполняют по инерции. Иная работа зачастую даже не оплачивается. Просто люди привыкли, что сигнальный столбик надо красить, обочину нужно окосить, кювет надо почистить, и так далее. У заказчика просто денег нет. Многие депутаты, особенно одномандатники, по привычке подходят ко мне и говорят: а что делать-то в этом году, на дороги вообще не дали ни копейки?

— И что вы им советуете?

— Покупать лошадей. Это ирония, но масштабы проблемы она не уменьшает. Хотя комплекс предприятий, которые в состоянии строить дороги, в регионе сохранился. В отличие от Питера, где уже много лет строят объездную: там как раз деньги есть, но строить некому. У нас же, как минимум, семь фирм могут неплохо строить дороги. Проблема одна — финансирование. Для того, чтобы в течение пяти лет достроить опорную сеть дорог (у нас ведь более тридцати населённых пунктов не имеют круглогодичной связи), надо порядка 30-40 млрд. рублей.

— Надо быть большим оптимистом, чтобы серьёзно говорить о таком финансировании, когда два важных объекта, связанных с региональной транспортной инфраструктурой — мостовой переход через Ангару и объездная дорога вокруг Иркутска, обещанные президентом во время референдума, — слабо финансируются. Здесь в чём причина, на ваш взгляд?

— Эти объекты включены в федеральную инвестпрограмму. Я слежу за оперативной информацией о её выполнении. В программе есть мост с лимитом финансирования 2007 года 948 миллионов рублей, а профинансировано на начало апреля — ноль. Здесь есть и обход Иркутска. Как всегда, нашлись люди, которые вовремя не передали какую-то цифру, бумажку. Деньги заложены, финансирование, думаю, будет. Просто нашим коллегам-чиновникам надо побыстрее шевелиться. Очень часто отсутствие опыта у новых работников администрации приводит к таким вещам.

— Вам не кажется, что это системная проблема?

— К сожалению, это так.

— У вас есть представление о том, как сложится судьба поправок в Устав Иркутской области по вопросам утверждения ряда высокопоставленных чиновников администрации Законодательным собранием?

— Этот вопрос не закрыт. В прошлом году Законодательное собрание приняло 101 закон, подписано губернатором — 100. Не подписан один — по уставу. Согласительная комиссия к согласию не пришла. Надо сказать, что работать по действующему уставу остаётся недолго. Появится новый субъект федерации — доработается, примется.

— Вы полагаете, что эта норма будет включена в устав нового региона?

— Это уже будет решать новое Законодательное собрание, избранное в октябре 2008 года. Но я бы настаивал на этом. Почему? Если ранее губернатор избирался всем населением, по своим моральным полномочиям он был намного выше депутатов, ведь за каждого депутата отдавали голоса лишь 1/45 часть населения области, то теперь депутаты Заксобрания наравне с президентом несут ответственность за работу губернатора. Потому что президент предлагает кандидатуру, а полномочиями высшего должностного лица наделяют депутаты. На мой взгляд, вполне логично, чтобы Законодательное собрание могло спрашивать в том числе и за кадровую политику. Мы же наделили полномочиями губернатора, почему не можем спросить?

— Пока не удаётся.

— Стереотипы действуют. Губернатор по закону — высшее должностное лицо, никто не оспаривает этого, но правами это должностное лицо наделили депутаты. Вот наши разногласия по этому поводу. Если я не прав, объясните, в чём я не прав.

— Почему согласительная комиссия по этому вопросу прекратила свою работу?

— Она работает, но не так активно, как по другим законопроектам. Например, по закону о выборах депутатов Законодательного собрания мы уже пришли к соглашению о том, что в законе останется порог явки 7% и вопрос о тройке остаётся. Борьба вокруг этого законопроекта ведётся ещё и потому, что партия, победившая на выборах, сможет предложить президенту свою кандидатуру губернатора. Коллеги это поняли и согласны на казавшиеся спорными нормы закона.

— Почему должность уполномоченного так сложно разыгрывается?

— Это не должность так сложно разыгрывается, это взаимоотношения между Законодательным собранием и администрацией так развиваются. Депутатский корпус считает, что Геннадий Хороших (кандидатура предложена губернатором Александром Тишаниным. — «Конкурент») не тот человек, кто должен быть уполномоченным. В администрации считают, что предложенный депутатами Валерий Лукин не та фигура. Договориться надо. Искать более компромиссную кандидатуру. Чтобы провести на эту должность человека, надо набрать на сессии не менее 23 голосов депутатов. Даже если будет выработана единая позиция внутри единороссов, я имею в виду президиум «Единой России», членом которого является губернатор, и фракции, то нам удастся провести это назначение. Нас в Заксобрании 25 человек.

— В поисках консенсуса часто приходится стучать кулаком по столу на заседаниях фракции?

— Здесь о стучании по столу, окриках и речи быть не может. Надо уважать не только личность, но и выбор людей. Это на предприятии просто: ты за всё отвечаешь. Это там, как говорится, самозванцев нам не надо — бригадиром буду я, вот и весь плюрализм. В руководстве коллективом политиков такие методы не пройдут. Хотя есть партийная дисциплина.

— В своё время вы заявили о себе как о непримиримом борце за партийную дисциплину. Как далеко вам удалось продвинуться на этом поприще?

— Раньше находились члены фракции, которые могли игнорировать решение фракции по голосованию по отдельным вопросам. С тех пор, когда я возглавил фракцию, таких случаев стало меньше. Теперь решения о консолидированном голосовании принимаются президиумом, а потом обсуждаются на фракции.

Кстати, о партдисциплине. Неделю назад на заседании президиума мы обсуждали вопрос о посещаемости сессий рядом депутатов. Мы направили документы на имя руководителей предприятий, где работают наши злостные депутаты-прогульщики. Таких двое, оба прошли в Законодательное собрание по партспискам. Если реакции никакой не последует, будем искать иные методы воздействия на них.

— Например?

— Они должны написать заявления о сложении полномочий. Партия должна принять решения о том, нужны ли ей такие депутаты. Надо однопартийцев либо заставить работать, либо забрать у них мандаты. У нас ведь есть в списке и другие люди. Они с удовольствием будут ходить на сессии и будут работать.

Внешне решение Мутовина баллотироваться в Законодательное собрание выглядело вполне закономерным. Работа возглавляемой на тот момент им дорожной службы главным образом зависела от финансирования из бюджета. Но окружавшие его на тот момент люди полагают, что это ещё была и попытка максимально заполнить пустоту, образовавшуюся после трагической гибели 19-летнего сына. Рождение внука по-настоящему вернуло его к жизни. «Нам есть о чём поговорить с этим молодым человеком», — говорит Сергей Мутовин.

Мутовин Сергей Прокопьевич родился 14 июня 1955 года в Тайшете в рабочей семье. В 1972 году по окончании школы работал слесарем Тайшетского ремонтно-механического завода. С 1973 по 1976 — автослесарь Тайшетского автотранспортного предприятия. С 1977 по 1980 — заведующий отделом Тайшетского ГК ВЛКСМ. С 1980 по 1984 — начальник управления коммунального хозяйства Тайшетского горисполкома. С 1984 по 1986 — начальник Тайшетского ремонтно-строительного участка. С 1986 по 1992 — главный инженер, начальник управления коммунального хозяйства Иркутска.

С 1992 по 1994 — первый заместитель председателя комитета по строительству, архитектуре и ЖКХ администрации Иркутска, директор МУП «Байгрантур», акционерного общества «Байгрантур».

С 1996 по 1999 — председатель комитета по управлению Правобережным округом Иркутска. С 1999 по 2006 — начальник ГУ «Иркутское облдоруправление», генеральный директор ОГУП «Дорожная служба Иркутской области». В 2004 году избран депутатом Законодательного собрания Иркутской области. С 2006 года — вице-спикер, председатель комитета по здравохранению и социальной защите ЗС. Руководитель фракции «Единая Россия».

Образование высшее: в 1994 году окончил Иркутскую государственную экономическую академию по специальности «экономика и управление на транспорте».

Награжден орденом Дружбы народов, Знаком «Почётный строитель России».

Женат.