– En+, компания ранее не публичная, сейчас активно ведёт себя в регионах, где сосредоточен её бизнес. С чем это связано?

– С окончательным формированием нашей стратегии дальнейшего развития. Мы долго думали над тем, куда мы будем дальше двигаться. И первым пробным шагом движения на восток был листинг «РУСала» на Гонконгской фондовой бирже. И постоянное общение с азиатскими коллегами привело нас к пониманию того, что будущее нашей страны за экономическим сотрудничеством между Сибирью, Китаем, Кореей и Японией. Это является мощнейшим экономическим стимулом для развития тех регионов, где присутствует наша компания, и развития самой компании. Пора воплощать эту стратегию в жизнь. Думаю, что мы будем выходить на рынки Азии не только с нашими продуктами, но и с нашими компаниями.

– В последнее время активно обсуждается возможность обмена с «РусГидро» акций дочерних предприятий, в том числе 40% акций «Иркутскэнерго» на 25% акций «ЕвроСибЭнерго». Как продвигаются переговоры об этом? Верно ли утверждение, что обмен акциями стал причиной сдвижки на 2012 год сроков IPO «ЕвроСибЭнерго»?

– Сначала хочу отметить, что «РусГидро» является нашим партнёром во многих проектах, в том числе в строительстве Богучанского энергометаллургического комплекса. Мы давно знаем компанию, и нам с ними очень комфортно работать. Обсуждаемые в прессе варианты обмена акций действительно интересная тема, потому что они позволят компании «ЕвроСибЭнерго» практически полностью консолидировать операционные активы и сделать работу более экономически эффективной как для нас самих, так и для «РусГидро». Любое действие, которое приводит к экономической эффективности, увеличивает стоимость компании, поэтому, конечно, сначала имеет смысл закончить эти шаги и только потом выводить компанию на IPO.

– Ваша стратегия предполагает перемещение центра управления компании из Москвы сюда, ближе к Сибири?

– Мы уже открыли в Иркутске представительство группы и будем переводить офис «ЕвроСибЭнерго», который является головной компанией для энергетической группы. Вчера с коллегами ездили смотреть на возможные участки земли в Иркутске, для того чтобы построить бизнес-центр, где будет размещаться не только «Иркутскэнерго», но и головной офис «ЕвроСибЭнерго», серьёзное представительство En+ Group. Надеюсь, в этом году начнём строительство. 

– Кроме основных бизнесов – энергетики и металлургии, какие отрасли вам сейчас кажутся привлекательными, куда ещё хотелось бы инвестировать?

– Наша стратегия как группы заключается в инвестировании в производство промышленных ресурсов  – алюминиевую промышленность, энергетику, производство ферромолибдена, железной руды, угля, урана. Кроме того, в этом году мы начали развитие транспортно-логистического направления.   Это будет отдельная компания, которая нацелена на инвестиции в инфраструктуру – железные дороги, порты, вагоны и так далее. 

У нас уже есть форвардные компании,  в том числе железная дорога недалеко от Абакана. 

Для нас вопрос логистики очень важен. Если из Австралии до Шанхая плыть 14 дней, а из Южной Африки – 23 дня, то из порта на российском Дальнем Востоке – около четырёх дней, а по железной дороге – два дня. Поэтому у нас в Сибири есть реальные конкурентные преимущества, которые нам могут помочь занять большую долю рынка в Китае, Корее, Японии. «РУСал» уже поставляет около трети рынка алюминия Японии, около трети рынка – Корее. Я думаю, что мы займём треть рынка в Китае в ближайшие пять-семь лет.

– Как развивается ваш проект с «Росатомом»? Вы в самом деле видите будущее у ядерной энергетики в Сибири?

– У нас есть совместное предприятие с «Росатомом», которое разрабатывает  реактор на быстрых нейтронах. В мире, наверное, не более пяти таких проектов. И мы больше остальных, как нам кажется, продвинулись. Мы допускаем, что центр и научные разработки вполне могут базироваться в Иркутске. Несмотря на тяжёлую трагедию, которая произошла в Японии, мы не разделяем точки зрения, что ядерная энергетика будет отмирать, наоборот, она будет переходить на новый этап, на реакторы следующего поколения, более надёжные и эффективные.

Реактор, который мы разрабатываем, – это, по сути, большая батарейка мощностью 100 мегаватт. Его планируем вывести на коммерческие испытания к 2018 году, а потом в течение трёх лет начать широкомасштабное производство. Реакторы такого плана помогут развить месторождения, на которых иным способом электроэнергию доставлять невозможно – протянуть ЛЭП слишком далеко, строить станцию слишком дорого. А с этой батарейкой можно приехать и поставить её, после 15 лет работы заменить её на новую.

– У вас есть отношения с The Climate Group? Сейчас какие совместные проекты вы ведёте?

– У нас будет ещё больше партнёров из числа неправительственных организаций, потому что, безусловно, фокус на устойчивое, сбалансированное развитие в двадцать первом веке просто необходим для любых крупных компаний, по-другому просто жить сейчас нельзя. Партнёрство с The Climate Group очень интересная тема, буквально три недели назад мы были в Пекине на так называемой программе «China redesign programm», где партнёр помогает десяти китайским городам выйти на новый уровень энергоэффективности, доступа к альтернативным источникам энергии. Китай в этом направлении достаточно хорошо продвинулся. И мы хотим использовать опыт этих десяти китайских городов, чтобы привнести его в Россию. Мы договорились с The Climate Group, что следующим проектом будет сотрудничество подобного плана в нашей стране, прежде всего в Иркутске. Одна из компаний, с которой мы работаем, вместе с The Climate Group проводила редизайн легендарного небоскрёба Эмпайр Стэйт  Билдинг в Нью-Йорке. В результате этих мероприятий уровень потребления электроэнергии там сократился на 30-40%. Можно делать вещи подобного плана и у нас. Мы полагаем, нужно думать не только о конкурентоспособном производстве, но и о бережном использовании.

– Нашлись ли покупатели на квоты на выбросы в связи с реализацией проекта по реконструкции Братской ГЭС?

– У нас есть покупатели, но мы не спешим с продажей, так как цены постоянно растут. То, что происходит с выбросами парниковых газов в мире, понятно. Уверен, рано или поздно они будут облагаться налогами. Тот же Китай потребляет 3,5 миллиарда тонн угля в год, треть из этого идёт в атмосферу. По данным Маккензи, насколько я помню, это может означать дополнительных налогов от 10 до 12 долларов за тонну углекислого газа. Поэтому квоты, которые мы получили в результате наших инвестиций в модернизацию Братской ГЭС, планируем продать и заработать около 40 миллионов евро.