Более трёх десятилетий Борис Растоскуев посвятил руководству Красноярской ГЭС, взяв станцию под своё крыло ещё в период строительства, а затем подняв предприятие до больших производственных высот. Но не только промышленные успехи отличают вклад первого директора. Очень многое из того, что было создано на берегах Енисея в некогда безлюдной тайге по мере промышленного возмужания ГЭС, там, где сегодня красуется город гидростроителей Дивногорск, связано с именем Бориса Растоскуева и хранит добрую память о нём. 

В марте этого года первому директору исполнилось бы 95 лет. У красноярских гидроэнергетиков и многих дивногорцев к этой дате очень трепетное отношение.

Растоскуев принадлежал к той плеяде талантливых руководителей советского периода, которые самоотверженным трудом в 1960–1980-е годы задавали стремительный ритм отраслевого развития Красноярья, в первую очередь в промышленности и энергетике. Вклад Бориса Александровича отмечен звездой Героя Социалистического Труда, двумя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, золотой медалью «Серп и молот», Государственными премиями РСФСР и Совета Министров СССР, званиями Почётного энергетика СССР и Почётного гражданина Дивногорска. 

А ведь в свои юные годы Борис Растоскуев и не предполагал, что возьмётся за гидроэнергетику. Окончив с отличием школу-десятилетку, он собирался поступать в военизированный институт инженеров железнодорожного транспорта. Однако приёмная комиссия по идеологическим соображениям «забраковала» абитуриента. По тем же причинам не приняли Растоскуева и в школу морских лётчиков. Не-справедливые обвинения в адрес родных Бориса остались, наконец, без внимания в гражданском вузе. И студенту довелось торить свой трудовой путь уже не по военной стезе. 

Окончив с отличием гидромелиоративный факультет Омского сельскохозяйственного института, Борис Александрович в 1944 году приступил к работе в управлении строительства Усть-Каменогорской ГЭС на Иртыше. Вскоре он был командирован на реку Большая Алматинка, где возводился целый каскад гидроэлектростанций. Там Борис Растоскуев начинал прорабом, а завершал строительство в должностях начальника стройучастка и начальника производственно-технического отдела. С вводом станций в эксплуатацию был назначен главным инженером каскада. С тех пор всю дальнейшую деятельность Борис Александрович связал с гидро-энергетикой. 

В 1955 году Растоскуев увидел строившуюся Красноярскую ГЭС. К тому времени у него за плечами уже имелся большой опыт инженера-строителя. Все эти знания и умения ему потребовались сразу – с 1956 года он участвует в строительстве в качестве главного инженера станции, а с 1960-го уже возглавляет ГЭС. 

Задачи, выпавшие на долю руководителя, оглушали своей масштабностью. Мало было построить станцию на века, требовалось создать крепкий костяк эксплуатационников, способных в без преувеличения сложнейших условиях наряду со строительными работами осваивать образцы уникального гидросилового и электротехнического оборудования. Директор собирал специалистов из разных уголков Советского Союза, привлекал с других гидроэлектростанций страны. И в результате появившаяся на Енисее новая станция ожила. В течение длительного времени орденоносный отряд тружеников Красноярской ГЭС признавался лучшим среди эксплуатационных коллективов Минэнерго СССР. 

В работе Борис Александрович задавал тон остальным – в отношении к делу, в профессионализме и ответственности, в трудовой дисциплине и производственной культуре. Он служил примером, руководил не начальственным криком, а собственным умением, способностью убеждать, предвидеть, научить. По принципу «делай, как я» создал на предприятии, по существу, свою школу гидроэнергетиков-эксплуатационников. Оставленный им управленческий почерк превратился в традиции, поддерживающие и сегодня Красноярскую ГЭС на отраслевой вершине отечественной гидроэнергетики.

– Мне кажется, Борис Александрович нашёл своё призвание в работе на красноярской земле. Он строил, а затем поднимал предприятие с любовью – к своему делу, к своей профессии, с личным участием в судьбах окружавших его людей, – тепло вспоминает сегодня своего легендарного предшественника действующий директор Красноярской ГЭС Сергей Каминский. – Причём его волновало не только производство и всё, что с ним связано, но и то, что было вокруг станции, в том числе условия быта гидростроителей. Во многом поэтому в своё время бараки рабочих на правобережье Енисея не исчезли бесследно под натиском тайги, а превратились в славный и уютный город Дивногорск, полюбившийся своей чистотой и архитектурной гармонией с окружающими природными ландшафтами и самим гидростроителям, и многим жителям краевой столицы. 

У Сергея Николаевича за время работы под руководством Бориса Растоскуева сложилось очень живое, неэнциклопедическое, восприятие профессионального стиля первого директора Красноярской ГЭС. В памяти отложились очень характерные для Бориса Александровича человеческие нотки.

Мы познакомились едва ли не сразу, как только я пришёл работать на станцию в качестве начальника производственной смены, – рассказывает Сергей Каминский. – Моя должность предполагала частое деловое общение. Поначалу оно, конечно, было чисто формальным. Он начальник, я подчинённый. Да и разница в возрасте сказывалась. Однако по мере того, как я осваивался в профессии, в коллективе, стали заметны любопытные черты Бориса Александровича, отличавший его высокий профессионализм. Помню, однажды он предложил мне возглавить направление внешних связей предприятия в должности своего заместителя. Я, привыкший к исключительно технической работе, даже не сразу взял в толк, для чего такое назначение понадобилось. Только спустя какое-то время понял, насколько прозорливым оказалось решение директора. 

С тех пор не раз замечал, как далеко в будущее мог смотреть Борис Растоскуев – в деле развития предприятия, в подборе кадров. Он удивительным образом безошибочно определял профессиональный потенциал сотрудников. Эта его способность смотреть дальше и глубже заражала своей содержательностью и эффективностью. Позднее, уже в собственной работе, я сформулировал для себя аналогичный принцип: «Если не заниматься будущим сегодня, завтра тебя в этом будущем может и не быть». 

Но что особенно приятно удивляло в Борисе Александровиче, так это то, что он при всей совокупности своих способностей, весомости авторитета и должности оставался в меру демократичным человеком, всегда уравновешенным, отзывчивым. Люди откликались на такое отношение. Когда он шёл по цехам, от него никто не прятался. И главное, он умел убеждать не начальственным приказным тоном, а верными аргументами в дискуссиях «на равных», находил психологический подход к людям.

Довольно ярко такие его качества раскрывает одна история из нашего общего с ним производственного прошлого. Однажды мне довелось обсуждать с Борисом Александровичем свои представления о реализации одного проекта. Изложенные предложения казались мне поначалу весьма удачными и правильными. Он внимательно выслушал, но обсуждать и что-то доказывать не стал, а сразу сказал: «Ты знаешь, я бы не советовал так поступать». Когда я попытался убедить его в обратном, он выдал просто поразившую меня фразу: «Хочешь, я на колени встану, но только не спеши с действиями». 

Я тогда просто опешил. Ведь директор мог коротко отрезать: «Нет, и всё!», а он меня по-человечески, едва ли не как подчинённый, просил не торопиться и прислушаться к его мнению. Следом он сказал, что объяснения займут слишком много времени, будет проще и правильнее, если я ему поверю на слово, а позднее, мол, всё сам пойму. Так и вышло. С тех пор его слово обрело для меня особый вес. 

Запомнился Сергею Каминскому ещё один случай, наглядно характеризующий участливость Бориса Растоскуева. Тогда произошла авария на одном из генераторов. Пришлось срочно устранять неполадки. Специалисты работали без выходных. И как раз в это время у Сергея Николаевича подошёл срок отпуска. Откладывать отпускную поездку было нельзя, но и за билетами на самолёт охотиться было совсем некогда – авральная работа занимала всё время. В тот момент и выручил Борис Александрович: успокоил, сказал, что сам позаботится о билетах. И своё обещание сдержал – билеты добыл. 

Вот таким особенным был Борис Александрович. Таким он остаётся в нашей памяти – созидателем, подлинным мастером своего дела, человеком с большой буквы. 

В ПАМЯТИ КОЛЛЕГ

Не просто руководитель – талант

Фёдор Зигфрид, председатель общественной организации «Ветераны Красноярской ГЭС», Почётный гидроэнергетик, проработавший на Красноярской гидроэлектростанции почти 40 лет, 15 из которых – главным инженером:

– Борис Александрович запомнился человеком дела. В его традиции было совершать ежедневные обходы станции. Мог заглянуть в любое подразделение и лично оценить качество работы персонала. Нередко, исходя из увиденного, давал поручения и не ленился при необходимости проверять исполнение. Уважал порядок и дисциплину. Примером тому был сам. 

Одно из главных качеств Бориса Александровича как руководителя – он умел мобилизовать коллектив на решение самых сложных задач. И, что очень важно, несмотря на свою требовательность и некоторую строгость в работе, он оставался душевным, отзывчивым человеком. Даже в сложных ситуациях, когда требовалось кого-то покритиковать за ошибку, никогда не повышал на других голос. Сам же как профессионал оставался для коллег большим авторитетом. Работать рядом с ним было очень хорошей школой. Лично мне он привил умение ставить задачи, видеть перспективу, подбирать кадры, правильно организовывать работу – свою и коллег. 

Дмитрий Краснобаев, заместитель директора по основному производству ОАО «Красноярская ГЭС»:

– Борис Александрович Растоскуев сыграл важную роль в моей судьбе. Когда в 1980 году я пришёл на Красноярскую ГЭС начинающим практикантом в группу тиристорного возбуждения электротехнического цеха, директор лично посодействовал, чтобы меня зачислили в штат в качестве слесаря. Благодаря этому мне удалось получить не только нужные трудовые навыки, но и рекомендации коллег, положительно повлиявшие на мой дальнейший путь в профессии. 

Удивительно, насколько внимательно Борис Александрович умел слушать людей. Ему хватало терпения выслушивать даже слишком подробные доклады «оперативников» и при этом не перебивать. Хотя окончательные выводы всегда делал не только из услышанного, но и на основании увиденного. Умел из большого объёма информации «выуживать» главное – зерно. Для своей большой должности он во многом оставался человеком демократичным, доступным в деловом общении с коллегами. Старался внешне не проявлять каких-то отрицательных эмоций. Поэтому в коллективе его не боялись, а уважали. 

Вспоминается случай, как однажды я застал Бориса Александровича в машинном зале за любопытным занятием. Он стоял и внимательно наблюдал за тем, как рабочие меняли лампы освещения. Причём, я тут же заметил, один из них был без каски. Мне подумалось тогда: ну всё, сейчас директор влепит замечание за нарушение техники безопасности. Ведь, разумеется, Борис Александрович не мог не заметить такой непорядок. Однако директор в итоге поинтересовался вовсе не причиной отсутствия каски на голове рабочего, о нарушении ТБ он дал понять лишь строгим выражением лица, а тем, как часто приходится менять лампы в цехе. Вот таким он был человеком – способным увидеть каждую деталь, но при этом доносить свою мысль по-разному: когда словом, а когда и взглядом.