Ситуация грустная и анекдотичная. Её знают все, кто хоть раз себе что-то травмировал.  Огромная очередь из костыльных, подбитых и недобитых. И ты с немым вопросом в голове: «Как я тут оказался?».  Знакомая тётенька-врач  сразу по телефону обрисовала план действий: «Не говорите, что домой заходили. Говорите, что только сейчас с улицы привели его, прямо с земли подняли. А то поедете в травмпункт по месту жительства». По месту жительства не хотелось: далеко это, и с подвёрнутой ногой по голому льду… Короче, пока доедешь до эскулапа, заодно можно будет предъявить  ещё один ушибчик-переломчик. Мы соврали и остались тут. Час прошёл в очереди к специалисту по всему – пальцам, ногам, рукам и прочему. «Травма левой нижней конечности», – глубокомысленно произнесла врач на излёте первого часа; нас особенно обрадовало слово «левой», потому как сразу видно  – человек в курсе. Врач на наши смешки не ответила. Много нас таких хромает тут.  И отправила хромать в другую очередь на полтора часа – теперь фотографировать нижнюю конечность. От скуки я начала разглядывать страдальцев.

Напротив сидела прекрасная блондинка с окровавленным пальцем. Рядом её утешал то ли действующий, то ли перспективный муж. Он-то и рассказал нам по-учительную историю. Оказывается, дамы могут не только рвать друг другу волосы. Есть у женщин в нашем климате и иная техника борьбы. Блондинка поссорилась с подругой. И та ей в пылу драки откусила фалангу пальца.  Говорят, суровые иркутские дамы могут друг другу и нос сломать, но тут какое изящество! Откусила как есть, вместе с прекрасным длинным маникюром. 

Но историю пришлось прервать – в двери вошла интеллигентная мама. С мальчиком лет 15-16. Мальчику кто-то сделал качественный фиолетовый макияж в левый глаз. Молодой человек был мрачен и свирепо косил правым здоровым оком. Пацана повели в кабинет, мамаша было кинулась следом, но её напор отбили. Мама считала минуты, подпрыгивала, охала на каждый шорох в кабинете. Наконец сынуля вышел в сопровождении врача. Тот ворчал: «Что, молодой человек, так и запишем – лестница?». «Так и запишем», – отвечал боец. 

– Доктор, что, что с ним?! – родительница кинулась целовать офигевшее чадо.

– Поздравляю, женщина. Ваш сын подрался с лестницей. И получил от неё в глаз.  

– Да, и чё? – спросил сын.

– Да, и что? – сурово заявила мамаша. И доктор отпрял, поняв, что в его историю болезни запишут: жестоко избит крупной дамской сумкой. И в эту историю, в отличие от драчливой лестницы, поверят все. Мамаша уже распушила боевые перья, но тут всех отвлекла медсестра. Все побежали куда-то к кабинету, откуда все выходят загипсованные. 

– Чё делать-то? Я ему пока гипс накладывала, он уснул у меня, храпит, – растерянно произнесла медсестра. – Нога с гипсом вверх так и торчит. Я разбудить его не могу!

– Так друг-то снаружи, пусть берёт и уносит алкаша этого. 

– Так он снаружи на лавочке тоже спит. Они все спят! 

Спящего красавца через какое-то время проволокли через нас наружу. Кто-то из родных  подогнал такси.  Вот ему будет сюрприз. Помню – бухал, потом не помню, очнулся – гипс. 

«О боже, боже! Кровь», – заорал кто-то. Этот кто-то оказался в чёрных лаковых ботинках, в  чёрном длинном пальто и с кровью на руке. Субъект покачивался и сначала орал просто. Потом орал матом, потом огляделся, нашёл глазом человека в белом и снова включил децибелы:  

– Вы же врачи, вы подписывали гиппопо… по-по, – он мучительно задумался и вдруг вспомнил. 

– Вы же Гиппократу давали! Ой, мама, кровь, кровь, она течёт! 

И начал было падать в обморок. Но передумал. Чёрное пальто же, а пол грязный. Предложение встать в очередь он проигнорировал как оскорбляющее его духовно богатую личность.  Поскольку личность снова принялась орать, её пришлось пустить без очереди. В перевязочной он тоже разминал связки. Потом заорала медсестра: «Да у вас тут царапина! Не надо вам повязки!». «Я умру, я сейчас точно умру», – вежливо предупредила личность. Наконец  он появился – с обмотанной рукой, как командир партизанского отряда. Упал на руки друзей, и те понесли товарища наружу. По местам боевой славы. «Вперрёёд! За пиваасом!» – махал «Ленин», указывая перебинтованной рукой путь куда-то в светлое будущее. 

– Поскакал наш орёл, – философично произнёс мужик в белом халате, глядя в заснеженное окно.

– Ещё вернется, попой чую, – затянулся сигаретой второй.

– Но это будет уже не наша смена.