В
экономике ценят эффективность,
а не эффектность

Вам не
кажется странным, что мы по
привычке, еще с советских времен,
продолжаем ждать чуда от главы
государства? Вот выйдет на трибуну,
раскроет отчетный доклад — и
настанет в жизни полная ясность.
Иными словами, от Владимира Путина
— и как от и.о. президента, то есть
призванного на роль "отца
родного", и как от кандидата на
эту же роль, в будущем ждут некой
программы чуть ли не на все времена.
А он ее все никак не провозглашает.
Хотя должен бы заигрывать с
избирателем, сулить "дальнейшее
неуклонное повышение
благосостояния". Но у кабинета
Путина другой стиль. Эти люди не
провозглашают комплексных
программ, предпочитая решение
текущих проблем. И именно это,
несмотря на обыденность, как раз и
ведет напрямую к реальному
повышению уровня жизни народа,
преодолению экономического и
социального кризиса.

А вспомним,
сколько копий и желчных перьев
политриторики ломалось прежде,
когда прежние кабинеты обещали
погасить долги по зарплатам и
пенсиям к очередному сроку.

Правительство
Путина тоже обещает. Например, по
пенсионным долгам рассчитаться к
апрелю. Не к выборам, что крайне
польстило бы избирателю, но
фактически неисполнимо, а к апрелю,
что как раз реально. А размер пенсий
уже повышен с 1 февраля на 20
процентов. И без победных реляций.
Таков стиль. Да и долги по зарплате
бюджетникам на начало этого года в
сравнении с началом прошлого
сократились более чем вдвое — на 7,7
млрд. рублей. Правительство
полностью рассчиталось по зарплате
с бюджетниками федерального
подчинения. Теперь остались долги
только организациям регионального
подчинения, и здесь вряд ли уместно
"вешать собак" на федеральный
центр. Известно, что трансферты
регионам у многих губернаторов, как
у фокусников, растворяются без
следа. Но даже здесь наметился
перелом. Внедрение новой методики,
по которой Федеральный фонд
финансовой поддержки регионов
сосредоточил средства
действительно в социально отсталых
областях, уже приносит плоды: число
регионов-"доноров" впервые за
долгие годы переросло "чертову
дюжину" — в 2000 году их будет уже 18.

В 1999 году,
впервые за последние годы, и опять
же без шумихи и помпы, в полном
объеме, включая зарплату,
профинансированы федеральные
учреждения здравоохранения. Это же
касается и армии, привычно прежде
"забываемой" при дележке
бюджетного пирога — ей выделили не
только запланированное, но еще и
добавили 2,5 млрд. рублей.

И это все не
воздушные деньги, которые раньше
числились, но никогда не
обеспечивались доходами, а
реальные рубли. Все происходит на
фоне явления, от которого мы за 90-е
годы порядком отвыкли, — все более
заметного экономического роста. Да,
он пока не очень велик — прирост ВВП
за минувший год составил 3,2%. Но это
реальный рост. Все чаще приходят
непривычные известия: в регионах
растет производство продукции
машиностроения (вы помните, когда у
нас в последний раз росло
машиностроение?!) — причем как
тяжелого, но и для легкой и пищевой
отраслей. Еще в начале года
девальвация рубля привела
буквально к реанимации
отечественного производителя
товаров потребительского рынка,
задавленного было корейскими и
китайскими поделками. А теперь
выясняется, что мы еще не
разучились делать радиоприемники,
пылесосы и многое другое, полезное
и необходимое. Причем практически
во всех регионах появились отрасли
с весьма бурным ростом отдельных
видов производств (более чем на
10-15%), зато другие сокращаются, а то и
вовсе свернуты. Никакой трагедии
для сворачивающихся нет. В
экономике это называется
структурной перестройкой. Мы
слышали об этом с начала 90-х годов.
Это словосочетание молитвенно
твердили многие реформаторы — как
молодые, так и не очень. От
заклинаний, однако, дело не
двигалось. Не двигалось оно и от
громких амбициозных программ, как
бы они ни назывались.

То есть при
правительстве Путина "без шума и
пыли" происходит то, за что
боролись десять лет кряду. Простой
пример — угольная отрасль, где
тысячи неэффективных шахт
искусственно поддерживались за
счет бюджета. В минувшем году туда
направлено почти вдвое больше
запланированных в бюджете 5,8 млрд.
рублей на ликвидацию убыточных
организаций и социальную защиту
высвобождаемых шахтеров, а доля
средств на покрытие убытков
угольщиков сокращена больше чем
двое. Не случайно на фоне
"политических терзаний" МВФ
(давать или не давать
"воюющему" Путину денег?).
Всемирный Банк кредитовал
продолжение реформ в угольной
отрасли.

Даже самая,
казалось бы, безнадежная сфера —
оборонный комплекс — демонстрирует
признаки оживления. На этот год
объем оборонного заказа увеличен
наполовину. Дело не только и даже не
столько в том, что армия сейчас
воюет в Чечне. В оборонных НИИ и на
предприятиях ВПК при хроническом
недофинансировании по-прежнему
сосредоточены практически все
лучшие наши "мозги" и
"руки". Они способны (пока еще)
не только на научные открытия, но и
на создание самых передовых
технологий. А без этого России даже
при высоком экономическом росте не
только не догнать развитые страны,
но и не приблизиться к ним в
будущем.

Мы не видим
надрыва в работе правительства. Нет
истеричных селекторных совещаний,
никто не орет матом на совещаниях, в
кабинетах демонстрируя
"сур-р-ровую" борьбу с
неплатежами и взаимозачетами —
этим бичом российской экономики,
загнавшим ее в тень и съедающим
"живые" деньги. Кстати, темпы
прироста просроченной
задолженности (результата
неплатежей) существенно
замедлились: если в январе-ноябре
1998 года она росла в среднем за месяц
на 4,7%, то в тот же период минувшего
года — на 1,4%. Постепенно, но верно
растет сбор налогов и других
поступлений в бюджет. В январе в
федеральный бюджет поступило свыше
50 млрд. рублей — почти в два раза
больше, чем в прошлом году. Таким
образом, результаты экономического
роста, увеличившего прибыль
предприятий и снижения налоговых
ставок на предприятия и физических
лиц переводятся в реально
наполненные статьи бюджета. Это
дает основания поверить, что
правительство действительно
готово выполнить свои социальные
обязательства, и прежде всего — по
зарплатам и пенсиям.

Говорят, что
относительное благополучие — не
результат работы правительства, а
всего лишь следствие высоких цен на
нефть, они держатся на уровне свыше
$20 за баррель уже 9 месяцев. Сейчас
Россия может без напряжения
провести текущие платежи по
обслуживанию своего внешнего
долга. Но, судя по всему, Путин и его
кабинет понимают, что нефтяные
дивиденды — вещь преходящая, а
потому (опять же без литавр, в своем
стиле) готовятся к новым временам. К
примеру, на недавнем саммите глав
государств — членов СНГ
обнаружилось, что Москва стала
проявлять больший прагматизм. В
частности, она дала понять, что не
стоит спешить с введением уже
завтра принципов свободы торговли
в СНГ. Подсчитано: иначе ущерб
России составит миллиарды
долларов. Украина с неприятным
удивлением обнаружила, что
российские партнеры все
настойчивее требуют оплаты за
поставки энергоносителей — не
деньгами, так украинскими
предприятиями. И в самом деле:
дружба — это, конечно, хорошо, но
долги все же надо отдавать.

Остается
надеяться, что правительство
Путина и дальше сохранит спокойный
стиль решения проблем. Тогда и
экономический рост станет
стабильным, и доходы населения
пойдут вверх, а инвестиции, наконец,
— в Россию. В экономике, как
известно, ценят эффективность, а не
эффектность.

Александр
БЕЛОВ, кандидат экономических наук.