"Знаю,
умру на заре!.."

Светлана ЖАРТУН

Светлана Курасова ушла из
жизни в возрасте тридцати четырех
лет. До последней минуты она
мечтала о новых ролях и спектаклях,
в которых выйдет на сцену. Болезнь
развивалась стремительно, опережая
сознание тех, кто разделял ее
последние минуты и не хотел верить,
что может прийти день, когда Светы
не станет.

"Нам не
дано предугадать…" И все же
кажется, что человек глубоко в
подсознании чувствует срок
отпущенной ему земной жизни, а те,
кому суждено пребывать в ней
недолго, стремятся успеть сделать
как можно больше, торопятся
оставить о себе память яркими
поступками.

Света
Курасова впервые обратила на себя
внимание в театральном училище,
когда почти девчонкой сыграла в
дипломном спектакле роль Вассы
Железновой. В драматургии А.М.
Горького женские образы всегда
сложны, многие с надорванной
психикой, трагическим прошлым и
настоящим, требующим определенного
мужества, чтобы выжить в мире зла.
Васса — жена слабого мужа, мать
неблагополучных и развращенных
детей, нечеловеческие усилия
прилагает она, чтобы сохранить
семью, скрывая ее пороки. Эту роль в
театрах играют актрисы с большим
профессиональным опытом, женщины,
сами пережившие достаточно много.

Как
девчонка-студентка смогла понять
свою Вассу, прожить вместе с ней ее
любовь и отчаянную борьбу за детей,
за дом, в котором рушатся основы и
поселился страх — Светлана и
сегодня, наверное, не смогла бы
рассказать. Много читала, примеряя
опыт взрослых женщин на себя,
представляла переживания, которые
испытывает мать, борющаяся за
благополучие своих чад. Одним
словом, разумом и врожденным
наитием почувствовала характер
своей железной Вассы, передала его
трагическую суть.

Выпускница
училища казалась очень взрослой, и
ее педагогу по мастерству Вере
Александровне Товма пришлось
пустить в ход все свое красноречие,
чтобы убедить руководство
драматического театра в том, что
такая актриса, как Курасова, в
труппе необходима: "Света
глубокая, серьезная, талантливая
девочка. Она героиня по сути своей и
может играть любые роли…".

В театр ее
взяли, не очень представляя, как
будут использовать: разительным
было несоответствие юного возраста
и глубокого женского "нутра". И
сама Курасова, вступая на
профессиональную сцену, новичком
себя не чувствовала — она была
уверена в себе, независима, чуть
надменна. Многим казалось, что
Света, не успев начать актерской
карьеры, заболела звездной
болезнью, и чтобы преодолеть в себе
гордыню, ярко выраженное тщеславие
— не самые лучшие качества для
театра — ей предстояло многое
изменить в себе.

Независимость
юной актрисы часто вызывала
негативную реакцию: "Ну, ну,
пожуем, как говорится, увидим". Но
Света оказалась настолько
непрактичной и не защищенной в
жизни, что многие поняли: обидеть ее
все равно, что обидеть ребенка.
Курасову приняли такой, какая она
есть, переделывать и воспитывать не
стали. Наоборот, удерживали от
порывов альтруизма, к которым она
была всегда готова. Она могла
запросто отдать более нуждающемуся
последние деньги, зная, что до
зарплаты еще жить да жить. Не было
просьбы, на которую она бы не
откликнулась: оставалась сидеть с
детьми подруг, с их кошками,
собаками, которых некуда девать,
когда семья отправляется в отпуск.

Среди ролей
первых лет работы Светланы
Курасовой в театре выделилась
Анфиса в одноименном спектакле по
Леониду Андрееву. Эта пьеса давно
забыта, режиссер Борис Деркач
отыскал ее среди
маловостребованных книг
библиотеки и понял, что героиня
совпадает с натурой Курасовой — по
силе чувств, по неоглядности в
поступках, легкой ранимости и
благородству души.

В период
предчувствий, нигелизма, попрания
мещанских устоев, период между двух
революций 1905-1917 годов, который
назвали "серебряным веком",
именно тогда наиболее модным стал
образ роковой женщины, живущей
страстями, исповедующей любовь как
заклинание и дар Божий.

Наверное,
было бы неправдой утверждать, что
актриса полностью справилась с
ролью — много неровного, робкого
было у Анфисы-Курасовой. Но была и
неподдельная искренность, сила
чувств, сломавшие гордыню ее
героинь, сводящие с ума и
парализующие волю. Курасовой
удалось сыграть на сцене женщину,
существующую в пространстве
свободы и зависимости от роковой
страсти, живущую рассудком и
безрассудно подчиняющуюся чужим
прихотям.

Для молодой
актрисы это была сложнейшая работа,
потребовавшая особого
эмоционального напряжения, умения
строить образ на парадоксальном
переломе чувств. И опять, как в
Вассе Железновой, могло показаться:
не рано ли — актриса, не
наработавшая сценического опыта,
мастерства, может эксплуатировать
только свои оголенные нервы, и
болезненные фантазии воображения.

Но Светлана
была умна и понимала, что должна
существовать граница между
личностным "я" и сценическим
образом. Играя роковых женщин,
соблазнительниц или
легкомысленных барышень, в жизни
она оставалась сама собой и,
кажется, не играла никогда. В каждую
роль она "вгрызалась", включая
в работу не только интуицию, полет
свободного воображения, но и
знания, почерпнутые из книг.

Курасова для
режиссеров была неудобной актрисой
— слишком много задавала вопросов и
требовала не абстрактных, а вполне
конкретных ответов. Но за эту
неуспокоенность,
сосредоточенность в работе ее и
любили, понимая, что там, где
Курасова не добьется результата
наитием, сможет помочь себе логикой
рассуждений. Ей все время казалось,
что она мало знает, и она стала
учиться дальше.

Она
поступила на актерский факультет
Государственной академии
театральных искусств (ГИТИС) и
училась пять лет, экономя из своей
скромной зарплаты деньги на дорогу
и столичную жизнь. Она смотрела
лучшие спектакли театров Москвы,
работы выдающихся актеров
современности. Многие, поступая
учиться в столичные вузы, мечтают о
карьере в именитых театрах.
Светлана Курасова такой цели перед
собой не ставила — она училась с
большим интересом, даже не помышляя
о показах во МХАТе, например, или
Малом театре: "Таких актрис, как
я, в Москве много, и надо иметь
острые локти, чтобы пробиться.
Лучше я буду работать в Иркутске,
здесь я — индивидуальность, и у меня
есть свои роли…"

В спектаклях
"Звезды на утреннем небе (о
девицах легкого поведения,
высланных во время Олимпиады из
Москвы) и "Дорогая Елена
Сергеевна",
спектаклях-бестселлерах, шедших по
нескольку лет на полных аншлагах,
Курасова играла своих сверстниц.
Она была настолько естественна, и
органична, что казалось — пришла с
улицы, прихватив с собой манеры
поведения ее самых типичных
представительниц.

Она очень
любила друзей, была преданной и
готовой организовать любую
авантюру, лишь бы серые будни
превратить в праздник. Наверное,
актер Яков Воронов надолго
запомнил один из своих дней
рождения, когда Света Курасова
вместе с друзьями, разбудила его в
пять утра, вручая шары и
транспаранты, которые они накануне
расписали яркими сполохами красок.

Она удивляла
своей энергией и стремительностью,
с какой находила выход из, казалось
бы, безвыходного положения. К маме в
Казахстан она всегда пробивалась
"с боем": билет на проходящий
поезд достать было невозможно и,
вычислив в кругу своих знакомых
влиятельную особу, правдами и
неправдами вытаскивала ее на
вокзал, заставляя хлопотать за
себя. Отказать ей почему-то не могли
и, впихнув в переполненный вагон,
долго удивлялись: "С какой стати,
знакомы-то шапочно…"

Наверное, у
Светы обаяние было особенное. И еще
бесстрашие, с каким она не шла —
бежала по жизни. Она должна была
везде успеть, быть в центре событий,
не пропустить интересного. Роли в
театре и вечеринки в Доме актера
для нее были одинаково важны — на
сцене она реализовывала энергию,
накопленную во время встреч с
друзьями или при случайных
знакомствах. "И жить торопится, и
чувствовать спешит" — все это
было про нее, про Свету Курасову.

Плохо ей
стало внезапно — резко заболела
спина. Диагноз установили быстро —
рак позвоночника, "черный рак".
Она долго лежала в больнице, потом
ее выписали. Света решила, что пошла
на поправку, и послушно выполняла
все предписания врачей. Она мысли
не допускала, что может умереть и
боролась за жизнь отчаянно,
мужественно перенося страшные
боли. Каждое движение вызывало у
нее крик, но она говорила:
"Ничего, это пройдет…"
Светлана уговаривала друзей,
ухаживающих за ней, чтобы не
пугались, и боялась только остаться
одной.

Света
Курасова за свой короткий срок
успела многое и жила так, как
подсказывало ее неуемное и доброе
сердце. Вот только не успела
продолжить себя, не выполнила
основной обязанности женщины — не
родила ребенка. Но, может быть, роли,
которые она сыграла на сцене, и были
ее детьми — о каждой она заботилась,
переживала, старалась вдохнуть
свою душу.

Она была
отмечена божественным даром —
талантом и успела реализовать его.
Света очень хотела дожить до своего
дня рождения. Успела. Умерла ближе к
утру. Смерть она приняла достойно…