Часы морской экспедиции Кука
Фотографии этого артефакта мы вам показать не можем, потому что достоверно не знаем, миф он или когда-то существовал в реальности. Более сотни лет в Иркутске ходит легенда о часах морской экспедиции Джеймса Кука. Якобы хранились они у одного иркутского священника, выкупившего их у жителя Камчатки Никифора Никифорова, которому, в свою очередь, достались от управляющего островом капитана Василия Шмалева. Шмалеву же, как гласит предание, подарок этот был вручён экспедицией Джеймса Кука, в 1779 году стоявшей в гавани Петра и Павла. История эта так и была бы забыта, если бы не камчатский писатель и историк Леонид Пасенюк. В 1960-е годы он обратился к ангарскому коллекционеру Павлу Курдюкову с просьбой помочь разыскать иркутский след часов Кука. В поисках активное участие принимала «Восточно-Сибирская правда».
«В Сибири, в Иркутске, удалённом от всех морей, есть столовые часы, принадлежавшие морской экспедиции знаменитаго Кука…» – так начиналось письмо иркутского протоиерея Прокопия Громова в петербургскую газету «Северная пчела» от 29 января 1853 года. Собственно, с этого-то письма и началась «вторая жизнь» часов Кука – сначала на Камчатке, потом в Иркутске. И всё благодаря писателю, краеведу Леониду Пасенюку. Однажды, изу-чая «Исторический очерк главнейших событий на Камчатке» дореволюционного историка А. Сбигнева, он обнаружил фразу: «За содействие экспедиции Бем впоследствии получил от английского правительства большую серебряную вазу, а Шмалев – столовые часы, принадлежащие Куку» (Магнус Карл фон Бем, премьер-майор, начальник Камчатки, первым встретивший экспедицию Кука. Капитан Василий Шмалев – управляющий гавани после Бема. – Авт.). В этом труде как раз и давалась сноска на статью протоиерея Громова в «Северной пчеле». «Так я вышел на описание этой истории, отыскав её в «Северной пчеле», – рассказал «Иркутскому репортёру» 87-летний Леонид Пасенюк (сейчас писатель живёт в Краснодаре).
«За три новых колеса к английским часам… восемь пиастров»
В 1779 году морская экспедиция Джеймса Кука, а именно суда «Резолюшн» и «Дискавери», остановилась в гавани Петра и Павла на Камчатке. Знаменитого мореплавателя Кука уже не было в живых – он погиб ранее на Гавайях. Экспедицию возглавлял капитан Чарльз Клерк (Кларк), сильно недуживший. Корабли, радушно принятые русскими, попытались продолжить путь. Но, отбыв из гавани, натолкнулись на льды и вынуждены были вернуться к русским во второй раз, однако помочь Клерку уже не успели – он скончался и был похоронен на Камчатке. Тогда-то управляющему полуостровом капитану Василию Шмалеву «на память и в признательность за гостеприимство» мореплаватели якобы и оставили столовые часы с корабля Джеймса Кука. В статье в «Северной пчеле» протоиерей Громов ссылается на местное предание, согласно которому Шмалев подарок «отдарил пушными зверями на 700 рублей по тогдашним ценам». От Шмалева часы перешли к протоиерею Степану Никифорову, а от него – к сыну Никифору Никифорову. В 1835 году Прокопий Громов, приехавший в Нижнекамчатск, увидел у старца Никифора Никифорова на стене часы, стоящие «на безыскусственном из лиственничного дерева пьедестале». Часы были покрыты слоем копоти и, по словам владельца, не ходили уже два десятка лет. Протоиерей Громов «увлёкся, однако же, их древностью и достопамятностью» и просил уступить диковинку. Старец отказал, сказав, что часы эти как память об отце будут с ним до смерти, а уж после пусть просит посетитель их у наследников. Через два года старец скончался, а племянник Никифорова уступил иркутскому священнику часы за 300 рублей. Морем часы были доставлены в Петропавловскую гавань. Случившиеся здесь иностранцы «недёшево взяли» за очистку часов, и тогда под полувековой копотью проступили бронзовые и деревянные детали. «Часы пошли, но за всем тем открылась надобность некоторые повреждения в музыкальном отделе исправить за границею за неимением таких мастеров на Камчатке», – вспоминал Громов. Протоиерею помог торговец из США Сно, взявшийся за организацию починки. Чинил часы в 1843 году «подданный на Сандвичевом острове Гонолулу часовой мастер Бордман», о чём у Громова сохранилась расписка Сно от 1845 года. «За три новых колеса к английским часам, за оси к ним и тетивы получил он (Бордман) от капитана Сно восемь пиастров, да за то, что часы находились в починке 15 дней, по четыре пиастра за день», – писал Громов. Расписка удостоверяет, что получил Сно от русского Громова three hundred and forty rubles for repair of clock (340 рублей за починку часов). Сно свидетельствовал: часы якобы удивили англичан, находившихся на Сандвичевых островах, «в техническом и особенно в историческом отношении».
«200 вёрст на собаках, 500 вёрст на оленях»
В 1846 году Громов покинул Камчатку, забрав часы в Охотск. «От Охотска до Якутска 30 дней везены были зимним путём, 200 вёрст на собаках, 500 вёрст на оленях и 300 вёрст на лошадях». От Якутска в 1847 году в Иркутск доставил их купец И.П. Баснин. Протоиерей Громов посчитал: от Камчатки до Иркутска часы проехали 6000 вёрст, или 3500 морских миль. В Иркутске, по его словам, часы пошли без ремонта. Он даже назвал дом, в котором часы Кука хранились, – во Владимирском приходе под номером 101.
А уж как любовно описывал протоиерей Громов свои часы! Внешне они представляли собой футляр в виде тупоконечной башни из крас-ного дерева на четырёх бронзовых позолоченных лапах. «Внутренность их делится на три отдела – ходовой, боевой и музыкальный. Колесо, приводящее маятник в движение, горизонтальное. Бой часов с репетициею. Музыкальный отдел составляют медный вал и колокольчики. Заводятся посредством ключа на восемь суток», – писал священник. «Вдоль по углам из того же металла отливные украшения, каждое в 20 дюймов длины и в один дюйм ширины, сверху изображающие человеческую голову, книзу оканчивающиеся в виде гирлянды. На верху футляра и по углам пять башенок из красного дерева и из бронзы». На циферблате внизу через прорезь «высказывается число месяца». Над циферблатом по правую и левую стороны кружки с надписями: chime, not chime, strike, not strike (перезвон – нет перезвона, бой – нет боя). Поверх них «полукруг, по дуге которого особая стрелочка показывает дни луны, а под дугой изображена среди звёзд и сама луна, изменяющаяся согласно счислению дней». Над лунным полукругом был ещё один, на котором было названо шесть музыкальных пьес – марши, менуэты. «…Если нужно, чтобы музыка играла всякое время, стоит тронуть за снурок с правой стороны футляра. Снурок слева служит для спроса: который час?» «Футляр вышиною два фута, шириною тринадцать дюймов, в диаметре восемь дюймов». Громов обнаружил на циферблате надпись: «Eardley Norton London». Эрдли Нортон был известным английским часовщиком 18 века, поставлявшим хронометры и музыкальные устройства в том числе и для королевских домов. Часы его работы были и у Екатерины II. Несколько экземпляров производства фирмы Эрдли Нортона хранится в Ангарском музее часов.
– Вряд ли эти часы принадлежали самому Джеймсу Куку, – говорит Леонид Пасенюк. – Скорее, это часы корабельного обихода, находившиеся в довольно большом помещении, недаром Громов называет их «столовыми».
«С показанием числа месяца и фазов луны»
В 1969 году московская «Неделя» написала об ангарском коллекционере часов Павле Курдюкове, и в его адрес посыпались письма со всего СССР.«В одном из многочисленных писем краснодарский писатель Леонид Пасенюк обращается к Павлу Васильевичу с просьбой разыскать столовые часы великого английского мореплавателя Джеймса Кука, которые, по его предположениям, находятся в Иркутске», – писала «Восточка» в 1969 году. «Действительно, я увидел рассказ о вашем коллекционере в «Неделе» и решил написать, – говорит Леонид Пасенюк. – Буквально на днях разбирал бумаги и нашёл письмо от Павла Курдюкова, оно до сих пор сохранилось. Перечитал, жаль, что тогда он ничем не смог мне помочь». Павел Васильевич передал письмо Пасенюка в «Восточку» в надежде, что какой-то след часов отыщется. Он просил читателей отозваться – возможно, часы сохранились в одной из иркутских семей… Как оказалось, история в «Северной пчеле» не мистификация. Часы действительно были. Знал о них и летописец Нит Романов, записавший, что в декабре 1860 года «протоиерей Громов предлагал любителям редкостей большие столовые английские часы с боем, с показанием числа, месяца и фазов луны и с музыкальным отделом в 6 пьес. Часы эти были оставлены на Камчатке экспедициею знаменитого английского мореплавателя Кука». Романов указывает и цену часов – 200 рублей серебром. «Восточка» в 1969 году сообщила некоторые сведения о самом Громове: «Образованный церковник – кандидат богословия, преподававший церковную историю и еврейский язык в духовной семинарии».
Никто не ожидал продолжения истории, но после публикации в «Восточку» позвонила женщина и сообщила, что 25 лет назад видела подобные часы у Григория Николаевича Тюкеля, иркутского часового мастера, который устанавливал часы на здании ВСЖД, ремонтировал хронометры в нашей обсерватории. Женщина рассказала, как в начале 1940-х Тюкель получил в подарок часы, которые показывали время, число, месяц, фазы луны и имели, пусть и неисправный, музыкальный отдел. От Григория Тюкеля часы перешли в качестве подарка его родственнице – Клавдии Тотенцейхер. Ещё один читатель, Андрей Петрович Вотяков, увидевший заметку в «Восточке», рассказал, что он служил в армии с часовым мастером Аароном Тюкелем, очевидно, братом Григория Тюкеля. Вотяков утверждал, что «предполагаемые часы Кука» принадлежали именно Аарону Тюкелю. А потом в редакции раздался ещё один звонок. На этот раз сообщили, что осталась в живых сестра Клавдии Тотенцейхер – Галина Яковлевна Тюкель, возможно, именно она что-то знает о судьбе часов, которые могли быть часами Кука. Статья заканчивалась интригующе – корреспондент начал набирать номер Галины Яковлевны… И тут повествование оборвалось – более «Восточка» о часах не написала ни слова…
«Иркутский репортёр» пытался выяснить, было ли продолжение у этой истории. Но сотрудники Ангарского музея часов, как, впрочем, и работники Иркутского областного краеведческого музея, были единодушны: рассказ о «часах Кука в Иркутске» – это пока лишь красивая историческая зарисовка. Никаких следов столовых часов знаменитой морской экспедиции Джеймса Кука в Иркутске не обнаружено. «Что вы хотите, прошло уже более 150 лет, в Иркутске был большой пожар, многие сведения утеряны, – усмехается Леонид Пасенюк. – Конечно, хотелось бы, чтобы след часов отыскался, но надежды на это мало. Если бы они сохранились в какой-то семье или в частной коллекции, то с такой замечательной историей наверняка бы уже были обнаружены».
Удивительное предание благодаря писателю Пасенюку выдержало уже около десятка переизданий, в частности в журнале «Вокруг света». Оно даже было переведено на английский язык в одном из иностранных журналов. История вошла в многотомник по истории Сибири (раздел «Камчатка»). Надеемся, что публикации из старых номеров «Восточки» о мастере Тюкеле добавили ей своего шарма. Хотя часы эти, наверное, уже навсегда утеряны, но история от этого не теряет своего очарования. А всё же, кто знает? Может быть, в каком-то иркутском доме до сих пор хранятся старинные часы в виде «тупоконечной башни из красного дерева на четырёх бронзовых позолоченных лапах». А хозяин и не знает, что это часы Джеймса Кука.
