Ситуации бывают разные: можно предъявить работникам пенсионного дела самую «скучную» трудовую книжку с тридцатилетним рабочим стажем на одном предприятии, а можно – книжку с потрёпанным вкладышем, да ещё с кучей справок, небрежно заверенных работодателем. В отделении Пенсионного фонда сидят дотошные люди, которые привыкли чуть ли не с лупой изучать этапы трудового пути будущего пенсионера. Трогательным человеколюбием эта работа вряд ли отличается. Сотрудники ПФР находят немало законных, по их мнению, причин «подрезать» трудовой стаж очередного претендента и ввести его в шок по поводу кровных, на которые он рассчитывал. Вот три поучительные истории, которые закончились благополучно благодаря судебным решениям. Доказать правоту в самом пенсионном ведомстве не получилось. Но руки в таком случае опускать нельзя.

Его величество – свидетель

Пожалуй, это одна из наиболее сложных ситуаций, которая может возникнуть в связи с пенсионными хлопотами. При обращении в Управление Пенсионного фонда РФ в Октябрьском районе Иркутска у Рудольфа Маликова (здесь и далее фамилии изменены) отсутствовал самый главный документ – трудовая книжка. Она была у него похищена ещё в 1997 году, о чём свидетельствует справка правоохранительных органов. Стаж, который ему удалось подтвердить документами, составил всего 2 года и 2 месяца, а требовалось 9 лет. Понятно, что у специалистов Пенсионного фонда не было никаких оснований начислить ему страховую пенсию по старости, когда пришёл срок.

И самое обидное для этого человека заключалось в том, что его действительный трудовой стаж был значительно больше. С 1983-го по 1991 год он проработал в Иркутском областном производственном объединении фотохудожественных работ «Иркутскоблфото». В лихие девяностые предприятие наспех закрылось. Когда впоследствии Маликов обратился в архивное ведомство, там ответили, что запрашиваемые документы на хранение не передавались. Тогда по совету юристов он стал искать свидетелей, с кем когда-то вместе трудился. Нашёл двоих, как и требовалось для суда. Одна женщина подтвердила, что как раз в те годы работала вместе с Маликовым, он изготавливал обложки для удостоверений. Второе свидетельство было письменным с удостоверением подписи у нотариуса. Бывший коллега, начальник сувенирного цеха, тоже подтвердил, что работал с ним с 1983 года до самого закрытия предприятия. Для убедительности предоставил выписку из своей трудовой книжки.

Кировскому районному суду Иркутска эти свидетельства позволили принять решение в пользу истца. Драгоценные 9 лет трудового стажа добавились к тем самым двум годам. А значит, появилось право на страховую пенсию по старости в 60 лет – перед самой реформой.

Швец, жнец и на дуде игрец

Повоевать за свой трудовой стаж пришлось и Николаю Кротову. Мастеровой по своей натуре, он уверенно брался за любую работу на селе. Но нигде особенно не задерживался. В молодости был плотником, строителем, каменщиком, водителем. Эти профессии активно осваивал в Тулунском районе в 1980-х годах. Первая запись в трудовой книжке датирована 1976 годом. Потом их появилось немало: характер работ нередко был временным или по договору. Не всегда сельские кадровики и те, кто исполнял обязанности за них, скрупулёзно и точно вносили записи в трудовую книжку. И вот настал момент, когда Кротов обратился с заявлением в Управление Пенсионного фонда РФ в Октябрьском районе Иркутска. В назначении пенсии ему было отказано в связи с отсутствием необходимого страхового стажа и величины индивидуального пенсионного коэффициента. В стаж, который требуется, как раз не вошли те самые небольшие периоды работ, когда он пробовал себя на колхозной ниве в самых разных профессиях. Разве он думал тогда о неточных записях в трудовой книжке, размытых печатях и о том, что документы некоторых организаций, где он работал, не будут в последующем сданы в архив?

Лишь отчасти Кротову повезло при обращении в архивный отдел администрации Тулунского района. Там ему выдали справку, что он работал с начислением зарплаты в колхозах «Россия» и «Путь Ильича». Но благодаря этой справке его трудовой стаж подрос совсем немного, всего лишь на 8 месяцев, и составил 5 лет 11 месяцев, чего было явно недостаточно для положительного решения о пенсии. Ему оставалось обратиться в Кировский районный суд Иркутска, что он и сделал.

Оценив записи в трудовой книжке, архивную справку, суд пришёл к выводу, что трудовую деятельность истца в спорные периоды времени можно считать доказанной. Самое главное: в этом документе содержатся наименования организаций, даты приёма и увольнения, ссылки на приказы, печати организаций. К тому же есть то, о чём суд в своих решениях повторяет многократно: небрежное ведение трудовой книжки – увы, это встречается очень часто – никоим образом не должно ущемлять права самих работников, гарантированные государством. Так что для Кротова процесс закончился благополучно: восстановив необходимый стаж, он получил право на страховую пенсию по старости.

Драгоценная буква списка

Свои волнения при оформлении пенсии были у Александра Братчикова, который всю жизнь посвятил детям. Как известно, 25 лет педагогического стажа дают право учителям и воспитателям на досрочную пенсию. С соответствующим заявлением, когда подошёл срок, он и обратился в Управление Пенсионного фонда в Свердловском районе Иркутска. Но в назначении досрочной трудовой пенсии специалисты Пенсионного фонда ему отказали. По их мнению, не хватило льготного стажа. Там «споткнулись» о период в его деятельности, когда он работал в Свирской средней школе в должности руководителя военного дела, преподавателя ОБЖ, учителя физкультуры. Это было в начале 1990-х годов. Причина отказа: должность «руководитель военного дела» не включена в «список должностей и учреждений, дающих право на досрочное назначение пенсии по старости лицам, осуществляющим педагогическую деятельность в детских учреждениях». Эти списки утверждены постановлением правительства. В них есть должность «военный руководитель». Вот она звучит правильно. При этом было подчёркнуто, что тождество наименований должностей «руководитель военного дела» и «военный руководитель» законом не установлено. Хотя ветераны вспомнят, что словосочетание «военное дело» в школе звучало довольно часто.

В результате такого разночтения должностей у Братчикова пропали из льготного педагогического стажа два с лишним года. И о досрочной пенсии по выслуге лет пришлось только мечтать. Решать свою проблему он пришёл в Свердловский районный суд Иркутска. И очень правильно сделал, потому что в судах подобные гражданские дела не такая уж редкая практика.

Итак, что выявлено по существу вопроса? Если обратиться к архивным справкам, а они были представлены, там есть сведения о начислении заработной платы учителям. Должность истца указывается – «военный руководитель». И в табеле учёта рабочего времени тоже значится «военный руководитель». А вот в приказе о приёме на работу и в трудовой книжке название должности указывается неверно – «руководитель военного дела». Кадровик должна была знать, но, видимо, не знала. Мелочь, а сколько проблем через годы это принесло преподавателю! И опять же суд подчёркивает: такая ошибка в трудовой книжке не изменяет сущность выполняемой работы и не может служить форменным основанием для отказа в назначении досрочной пенсии. Так что, согласно судебному решению, с включением этих двух с лишним лет в льготный стаж педагог смог оформить свою долгожданную пенсию. В этом случае нелишним будет совет: лучше заранее сверить записи в своей трудовой книжке с названиями должностей и учреждений по списку. Если есть расхождения, то в текущем периоде отдел кадров ещё может внести исправления.