«Я тебя зарежу, как барана!»

Дошкольница Замира и её старшая сестра Камилла стали единственными очевидцами трагедии, случившейся 8 марта нынешнего года в посёлке Залари. В зал областного суда, где отец девочек Киёмиддин Алиев сидел в клетке, малолетних свидетелей не пригласили, чтобы лишний раз не травмировать. Зачитали их показания, полученные на следующий день после убийства в присутствии педагога и законного представителя. Камилле пришлось, кроме того, пройти через следственное действие «Проверка показаний на месте». 14-летний подросток на манекене показывал, как «папа запихивал голову мамы в печь, которая не топилась», как он «держал нож под подбородком у мамы», а ещё «порезал маме руки, прямо большие дырки сделал» (потом девочка, улучив момент, спрятала этот нож). «Вот так папа брал маму за волосы и бил об стены и металлическую трубу, а вот так пинал маму по голове», – продолжала Камилла демонстрировать с помощью манекена детали совершённого на её глазах преступления. «Когда папа убивал маму, он кричал: «Я тебя зарежу, как барана!» – рассказывал ребёнок.

Киёмиддин Алиев (родственники и соседи называли его для удобства Колей) в течение нескольких часов жестоко истязал свою бывшую супругу – и дома, и во дворе, перетаскивая с одного места на другое за волосы. То наступал ногой на шею, то раздевал на улице донага и засыпал снегом, то выдирал клок волос. И всё это время перепуганные дочери не спускали с родителей глаз. Старшая, Камилла, старалась держаться поближе к матери, которой ничем не могла помочь. А малышка Замира иногда по требованию сестры уходила в другую комнату. Но сидеть там одной девочке тоже было страшно, и она возвращалась к маме с папой.

Скандалы в этой семье были обычным делом. Супруги Алиевы расторгли брак год назад, но продолжали жить в одном доме. Киёмиддину Алиеву, гражданину Таджикистана, идти было, во-первых, некуда, он должен был проживать по месту регистрации. К тому же он не мог бросить четверых детей, помогал бывшей супруге их содержать. Кроме Камиллы и Зарины в семье подрастали сыновья 12 и 13 лет (в день трагедии они уехали на соревнования). Да и родственники бывшей жены в один голос подтвердили, что «Динару он любил и потому не уходил». Хотя у Киёмиддина и был иностранный паспорт, но жить он предпочитал по русскому обычаю: «Бъёт – значит, любит».

8 марта Алиевы ходили к сестре Динары в гости, чтобы в семейном кругу, как в прежние добрые времена, отметить Международный женский день. Купили мясо, приготовили в ограде шашлык, выпили. А вернувшись домой, поругались. Ссора вспыхнула, как обычно, по пустяковому поводу – на этот раз, по словам Камиллы, из-за лобзика. «Папа подарил этот лобзик маме, а мама отдала его дяде Андрею», – пояснил, как мог, ребёнок. Сам Алиев на следствии растолковал более доходчиво: он приревновал бывшую супругу к другу её детства. Тот, впрочем, в день ссоры находился далеко – в местах лишения свободы. Но Динара, как уверял бывший благоверный, не забыла свою детскую привязанность, и это не могло его не злить.

«Папа раньше также бил маму», – говорили обе девочки на следствии. А взрослые родственники к этому добавили, что Динара не раз писала заявления в полицию о том, что муж её избивает. Но потом она его прощала, и правоохранители не давали ход жалобам в отношении иностранного гражданина. Только в этот раз драка обернулась многочасовым истязанием и глумлением над женщиной, завершившись её гибелью. «Подсудимый предвидел возможность смерти бывшей жены, но относился к этому безразлично. Он проявил исключительные бессердечие и безжалостность. Убивая женщину на глазах у малолетних детей, понимал, что этим причиняет ей особые физические и нравственные страдания», – говорит начальник уголовно-судебного управления прокуратуры Иркутской области Лейла Примачек, выступившая в судебном процессе в качестве государственного обвинителя. По заключению судмедэкспертизы, смерть Динары Алиевой наступила на месте происшествия от закрытой черепно-мозговой травмы, осложнившейся отёком головного мозга.

«На меня надевали противогаз»

По словам государственного обвинителя, Алиев сам пришёл в полицию, убедившись, что его бывшая супруга скончалась. Это обстоятельство признано судом в качестве явки с повинной. Согласно протоколу задержания, подозреваемый был «с задержанием согласен, поскольку виноват в смерти Алиевой Д.В.». На предварительном следствии он поначалу признавался в преступлении, стараясь, правда, выставить себя при этом не таким уж конченым злодеем. Но позднее заявил, что убивать супругу не хотел и нанёс ей гораздо меньше ударов, чем перечислено в обвинительном заключении со слов несовершеннолетних свидетелей: всего лишь 4-5 раз хлопнул ладонью по щекам. А смертельные травмы, уверял Алиев в суде, потерпевшая получила, когда сама упала на крыльце в состоянии алкогольного опьянения и ударилась о бетон лицом. И порезы нанесла себе сама. Волосы он бывшей жене тоже не выдирал – она их якобы выстригла ножницами. Раздевал он её во дворе догола и снегом засыпал вовсе не для глумления, а чтобы ей стало легче после ушибов. Да и вообще, когда он собирался утром 9 марта на работу, Динара была жива. Он, как обычно, попрощался с ней перед выходом из дома. Признательные же показания, по словам обвиняемого в убийстве, из него выбили сотрудники полиции, которые «три раза надевали ему на голову противогаз и по очереди наносили телесные повреждения, требуя говорить, как надо».

Однако суд критически отнёсся к словам подсудимого, посчитав их способом защиты. «Вина Алиева в совершении убийства с особой жестокостью полностью подтверждена в ходе судебного следствия совокупностью доказательств – показаниями свидетелей, протоколом осмотра места происшествия, экспертными заключениями, – говорит старший советник юстиции Лейла Примачек. – По заключению эксперта, травмы, несовместимые с жизнью, не могли быть получены женщиной при падении, зато вполне объясняются показаниями очевидцев. Девочек, несмотря на их малолетний возраст, специалисты признали вполне способными в силу развития и уровня интеллекта давать достоверные, правдивые показания. Склонности ко лжи и фантазированию у детей, ставших очевидцами преступления, не обнаружено». Кроме того, вину подсудимого подтвердил его разговор с сестрой Динары, который та записала на телефон. Алиев утром просил свояченицу сходить к ним домой. «Я, наверное, убил Динку, – сказал он. – Сходи, пожалуйста, посмотри. Лежит холодная». Когда она подходила к дому, навстречу ей выбежали племянницы. Они сказали тёте, что «мама там холодная спит».

«Заявление Алиева, что признания выбиты из него полицией, тоже не нашло подтверждения, – говорит гособвинитель. – Следственные органы провели проверку и отказали в возбуждении уголовного дела. Подсудимый утверждал также, что и на детей в ходе следствия оказывалось давление. Но их показания признаны допустимыми доказательствами, поскольку даны в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса». Не прошла и другая попытка подсудимого уйти от ответственности: Алиев заявил, что, так как он иностранец, плохо владеет русским языком и подписывал протоколы допросов, не понимая, что в них написано. Выяснилось, между тем, что гражданину Таджикистана предоставлялась возможность давать показания на родном языке, но он не воспользовался этим правом. Ведь в России он живёт много лет, хорошо говорит на русском языке, умеет на нём читать и писать. Во всяком случае, в суде Алиеву не потребовался переводчик при даче показаний, он не раз подавал письменные ходатайства собственного сочинения. Кроме того, к материалам уголовного дела приложена копия сертификата Санкт-Петербургского государственного университета, подтверждающая, что Алиев Киёмиддин Бобомуродович «владеет знаниями русского языка, истории России и Основ российского законодательства». Так что и этот номер ему не удался.

Объективными доказательствами вины Алиева в совершении особо тяжкого преступления стали экспертные заключения. Правда, судя по показаниям детей, их отец попытался, как мог, убрать следы преступления. «Папа принёс из коридора тазик бирюзового цвета. В нём была грязная вода, после того как мама помыла днём полы. У мамы уже всё лицо было в крови, и волосы были в крови. Папа наклонил маму и стал мыть ей голову. Потом папа помыл руки и полы протёр своими штанами, – рассказывала Камилла. – А маму голой положил на кровать и накрыл одеялом. Я подходила к маме, но она не разговаривала». В сокрытии улик подсудимый тем не менее нисколько не преуспел. Сестра и подруга Динары, сотрудники «Скорой помощи» и полиции на следующее утро увидели во всех комнатах дома и на снегу во дворе огромное количество бурых пятен. Брызги крови были повсюду – на стенах, на мебели. На замытом кое-как полу с разводами валялись клочки окровавленных волос. Нож и ножницы, изъятые при осмотре места преступления, тоже оказались заляпанными.

Несмотря на все свои старания, подсудимый признан виновным в совершении убийства с особой жестокостью. При этом судом были учтены в качестве смягчающих обстоятельств и явка Алиева с повинной, и наличие малолетних детей, и провоцирующее поведение потерпевшей, которая в пылу ссоры оскорбляла и пыталась ударить бывшего супруга. (Самая маленькая участница семейной драмы, шестилетняя Зарина, так рассказывала следователю о начале скандала в семье: «Мама и папа были на празднике. А когда пришли, мама назвала папу свиньёй, и он начал маму бить. Тогда мама взяла нож и хотела зарезать папу».)

Иркутский областной суд приговорил убийцу к 13 годам лишения свободы в колонии строгого режима. И это не самое суровое наказание за умышленное причинение смерти женщине, которая в течение многих лет была его спутницей. Да ещё на глазах собственных малолетних дочерей.