10 января довоенного 1937 года «Восточно-Сибирская правда» сообщила: «Строительство крупного завода по переработке угля в жидкое топливо намечено в нынешнем году на площадке близ Ангары в 25 километрах от Черемхова. Это результат работы, начатой научно-исследовательской лабораторией угольного бассейна под руководством химика М. Вологдина, по превращению методом прямого полукоксования черемховских углей в жидкое топливо. Ещё лучшие результаты получило Новосибирское отделение Всесоюзного НИИ газа и искусственного топлива. Применив метод гидрирования, отделение достигло огромного процента выхода из углей смолы».​

5 сентября того же года продолжение темы: «К проектированию в Черемхове завода искусственного жидкого топлива приступил Всесоюзный трест «Газмонтажпроект». Его строительство, предположительно, начнётся весной будущего года. Лабораторные опыты полукоксования черемховских углей для получения жидкого топлива (бензин, керосин и других) дали прекрасные результаты. В настоящее время на Редьковской опытной станции под Москвой ведётся полукоксование черемховских углей в промышленном масштабе».

В феврале 1939 года состоялась областная партийная конференция, и на ней с докладом о третьем пятилетнем плане развития страны выступил первый секретарь обкома К. Качалин. Он рассказал, что в течение пятилетки в области должно начаться строительство ряда крупных промышленных и энергетических объектов, в том числе завода жидкого топлива мощностью 130 тысяч тонн в год.

Об этом же Качалин говорил в марте на XVIII съезде ВКП (б): «У нас имеются огромные запасы угля – черемховские​ угли, которые исчисляются в 100 миллиардов тонн. Химический состав этих углей такой, что они могут служить сырьевой базой для развития химической промышленности. Мы сейчас завозим в область бензин из южных районов, в то время как можем производить жидкое топливо из них. По моему мнению, необходимо построить в Иркутской области завод по производству жидкого топлива из черемховских углей».

Своими силами

Началась Великая Отечественная война, тем не менее проблема получения искусственного жидкого топлива не сходила с повестки дня. Посмотрим газетную хронику тех лет.

1943 год

7 марта. Развитие производства искусственного жидкого топлива на базе местных углей – тема состоявшейся в Иркутске первой научно-технической конференции. С докладами о путях развития промышленности искусственного топлива, сырьевой базе её заводов, об очистке бензина, керосина из первичных смол и так далее на ней выступили заведующий промышленным отделом обкома ВКП (б) Н. Ярополов, доценты госуниверситета В. Ларина и горнометаллургического института Г. Кропачев, инженер А. Якжин и другие.​

1 сентября. Закончили работу курсы инженерно-технических работников заводов жидкого топлива при Иркутском горнометаллургическом институте. Курсанты прослушали лекции по сырью, печам, технологии и организации нового производства.

1944 год

8 августа. Коллектив химико-технической лаборатории Восточно-Сибирской железной дороги проделал большую творческую работу по использованию местных сырьевых ресурсов и экономии топлива. Под руководством начальника лаборатории кандидата технических наук А. Перепелицы разработаны конструкции печей для заводов жидкого топлива. Они введены в эксплуатацию и дают выход смолы в два-три раза больше, чем такие же печи других конструкций.

1945 год

10 ноября. За годы войны промышленность города Усолья-Сибирского увеличила выпуск продукции почти в два раза. Введены в строй новые предприятия – махорочная фабрика, завод жидкого топлива…​ ​ ​ ​ ​ ​

Кроме Усолья-Сибирского к концу войны закончилось строительство завода в Черемхове. Вначале вступила в строй его первая очередь в составе печного цеха, выпускавшего смолу и полукокс, затем вторая – химический цех с готовой продукцией в виде моторного топлива, мазута, фенолов.

Однако оба предприятия были сравнительно небольшой мощности. Усолье-Сибирский завод выпускал в сутки пять тонн жидкого топлива, а значит, в год – менее двух тысяч тонн, в то время как на более крупном Черемховском себестоимость бензина оказалась вдвое выше отпускной цены и после войны он ограничился полукоксованием угля.​

Привет из Блехгаммера​

Ещё до Дня Победы – 9 марта 1945 года – Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение в счёт репараций за колоссальный ущерб, нанесённый войной стране, вывезти из советской зоны оккупации Германии оборудование с комбината искусственного жидкого топлива в населённом пункте Блехгаммер (Верхняя Силезия), а затем из иных мест – ещё с двух ему подобных. Одному, под номером 18, планировалось вернуть жизнь в городе Салавате Башкирской АССР, другому, под номером 17, – в Новочеркасске Ростовской области, а тому, что из Блехгаммера, под номером 16, – в Иркутской области.

Дело в том, что Германия, не имея собственных месторождений нефти, обеспечила себя искусственным жидким топливом благодаря тому, что до развязанной ею Второй мировой войны и в начале её построила целый ряд крупных производств по его выработке из угля методом гидрирования при температуре 450–485 градусов и давлении 500–700 атмосфер. Это позволяло ей получать в год 5-6 миллионов тонн моторного топлива для авиации, танковых и моторизованных войск, автомобильного транспорта и так далее.

Планировалось, что перемещаемый в далёкую Сибирь огромный комбинат будет вырабатывать в год из местных черемховских углей 550 тысяч тонн (в Блехгаммере производилось до 700 тысяч) бензина, а также синтетические масла, газ пропан-бутан, фенолы, серу. Кроме того, из Германии вывезли котлы высокого давления и турбины в расчёте на сооружение крупной теплоэлектроцентрали, как впоследствии выяснилось, в половину мощности будущей Иркутской гидроэлектростанции.

Генеральным проектировщиком необычного по масштабам и оснащению производственного комплекса назначили институт «Гипрогазтоппром», главным инженером проекта – В. Иломанова, начальником комбината – Н. Ярополова, главным инженером – Я. Непомнящего.​ Они, отцы-основатели гигантского предприятия и города при нём, лично выезжали в Блехгаммер, чтобы контролировать работу по отбору, демонтажу и отправке всего необходимого оборудования в​ Советский Союз.

Намеченный к строительству комбинат могли разместить на территории​ Черемховского угольного бассейна вблизи реки Ангары, о чём говорилось выше, а в итоге выбрали площадку длиной 14 и шириной от 2 до 4 километров между железнодорожными станциями Китой и Суховская на границе Усольского и Иркутского районов. И сюда уже 15 мая 1945 года прибыл из Германии первый эшелон с металлоконструкциями, трубами, котлами, насосами. Вскоре на высоком откосе берега реки Китоя, откуда пошёл и есть город Ангарск, высадился передовой отряд строителей, который занялся разгрузкой поступающего оборудования и сооружением для себя жилья в виде землянок. Следующий отряд разместился ближе к станции Китой, и ему была поставлена задача возводить временный посёлок, получивший название Майск.

В одном из районов области…

Хотя комбинат-16 являлся объектом строжайшей секретности, поначалу его строительство – пусть и скупо, без указания точного адреса – в открытой печати освещалось. Тем более что в марте 1946 года прошла первая сессия вновь избранного Верховного Совета СССР, и в принятом ею законе о плане восстановления и развития народного хозяйства страны на ближайшие пять лет говорилось: «Создать промышленность по переработке угля и сланцев в жидкое топливо. Довести в 1950 году выработку жидкого топлива из угля и сланцев до 900 тысяч тонн».

Через месяц в докладе на собрании партийного актива городов Иркутска, Черемхова и Усолья-Сибирского первый секретаря обкома ВКП (б) А. Ефимова во всеуслышание заявил: «Сотни миллионов рублей вкладывается в сооружение в области завода жидкого топлива».

И прямо на следующий день «Восточно-Сибирская правда» известила читателей: «Закладка крупного завода жидкого топлива, который будет работать на базе местного сырья, состоялась 19 апреля в одном из районов области. Его строительство утверждено Законом о пятилетнем плане, принятым первой сессией Верховного Совета СССР. Первые кирпичи первенца послевоенной пятилетки положили депутаты Верховного Совета СССР А. Ефимов, В. Иванов и директор будущего предприятия Н. Ярополов. На закладке присутствовал также начальник строительно-монтажного треста «Главнефтегазстрой» Министерства топливной промышленности СССР тов. Дворников. Сейчас развернулись работы по возведению ремонтного и механического цехов этого гиганта-завода. Сооружение его первой очереди закончится к концу пятилетки. Предприятие будет давать для хозяйственных нужд страны керосин, различные масла».​ ​ ​

Прошла неделя, и новая информация на эту тему: «Рядом с будущим крупным заводом жидкого топлива началось возведение временного жилого посёлка строителей, а также электростанции, авторемонтной и механической базы. К будущим объектам подводятся железнодорожные пути, на очереди сооружение водопровода, складов. Скоро начнётся строительство ремонтно-механического завода».

Не заставила себя долго ждать и следующая новость: «Согласованы техноэкономические соображения по составлению генплана рабочего городка строящегося в области крупного завода жидкого топлива. Этот новый социалистический городок, рассчитанный на десятки тысяч жителей, разместится в сосновом бору. Сотни многоэтажных благоустроенных домов, одно- и двухквартирных домиков-коттеджей гостеприимно откроют двери перед рабочими, ИТР и служащими нового предприятия. Дома этого городка будут полностью электрифицированы, радиофицированы, оборудованы водопроводом, канализацией, газом, центральным отоплением. В нём построят дом культуры, кинотеатр, техникум, школы, детсады и ясли, больницу, магазины и другие социально-культурные и бытовые учреждения».

​Не обошлось без фальстарта

Реализовать столь масштабный и ответственный проект было поручено квартировавшему в городе Усолье-Сибирском строительно-монтажному тресту № 32 «Главнефтегазстроя». На первом этапе ему предстояло построить и сдать в эксплуатацию объекты, без которых невозможно вести какое-либо серьёзное строительство, – авторемонтную, механическую, литейную мастерские, складские помещения, несколько зданий культурно-бытового назначения и жилых домов. Однако установленные планы по их вводу в строй не выполнялись. И это несмотря на то что трест имел достаточное количество рабочих, строительных механизмов, в его распоряжении были​ кирпичный завод, механизированный лесопункт. На 1 июня 1946 года нужно было сдать заказчику 18 складов и 9 навесов, но сооружались только 8 складов, и поэтому прибывшее из-за рубежа ценное оборудование продолжало оставаться под открытым небом.

Прошло ещё полгода, а ситуация на стройке по-прежнему не менялась. Оставались низкими исполнительская дисциплина, производительность труда, а стоимость работ – чрезмерно высокой. Не решались такие важные вопросы, как снабжение объектов электроэнергией, водой и теплом.

По поводу исполнительской дисциплины «Восточно-Сибирская правда» даже выступила с фельетоном под заголовком «Недалеко от наших мест…». Это слова из сатирического стихотворения Владимира Маяковского, в котором рассказывалось о том, что «недалеко от наших мест жил-был трест» и были в этом тресте «совбарышни» и «совслужи». Одни «в определённые часы пудрили носы», другие «приходили всегда аккуратно, а уходили ещё аккуратней». Словом, всё в этом тресте было прекрасно, только не было… работы. И автор фельетона с огорчением писал: «Есть в нашей области строительно-монтажный трест, и поручено ему строительство крупнейшего в стране завода жидкого топлива. Но в тресте только «пудрят носы» и «приходят всегда аккуратно»…

Возможно, не к месту будет сказано, но в этом тресте начинали свой трудовой путь легендарные строители Ангарска Н. Басурманов, Н. Плаксин и другие.​ ​

Да, ГУЛАГ. Однако…

​В марте 1947 года Иркутский обком ВКП (б) принял постановление «О ходе жилищного строительства в области», и в нём трест № 32 снова подвергся резкой критике. На этот раз за то, что в минувшем году не подготовил к сдаче в эксплуатацию ни одного жилого коммунального дома. У руководства области, как говорится, лопнуло терпение, и по его ходатайству директивные органы страны приняли решение поручить строительство комбината-16 Главному управлению промышленного строительства Министерства внутренних дел СССР, другими словами – ГУЛАГу.

И уже осенью от места слияния Китоя и Ангары вдоль и вширь по Транссибирской​ магистрали начали размещаться отделения исправительно-трудового лагеря, названного Китойским. Куда ни глянь, везде развернулось строительство временного жилья – бараков и юрт. Так появились 2-й, 7-й, 8-й, 13-й жилые районы, посёлки Южный, Дальний. Подразделения лагеря располагались и в черте будущего города на территории 18-го, 19-го, 20-го, 25-го кварталов.​

6 июля следующего года начальником Китойского ИТЛ и строительного управления № 16 был назначен генерал-лейтенант С. Бурдаков, главным инженером – полковник Р. Зурабов. До этого Бурдаков возглавлял Ухто-Ижемский ИТЛ, трест «Башнефтестрой» и Туймазинский ИТЛ, Зурабов – ИТЛ и управление строительства № 907 на сланцевых месторождениях в Эстонской ССР.

Ровно через месяц в докладе на собрании партийного актива области первый секретарь обкома ВКП (б) А. Ефимов не скрывал своего оптимизма в отношении затянувшейся стройки: «На неё в последнее время пришло новое руководство – товарищ Бурдаков, пришло много новых работников. Надо полагать, что на стройке будут новые твёрдые порядки и правильная организация работы…» Об этом он говорил и в феврале 1949 года, выступая на первой конференции её партийной организации: «Важнейшими задачами коммунистов стройки являются наведение порядка, взятие под неослабный контроль таких вопросов, как планирование, организация труда и повышение его производительности».

Есть данные, что в Китойском ИТЛ трудилось не менее 50 тысяч заключённых. А если считать тех, кто работал по найму и военнослужащих, то число занятых на возведении ​ различных объектов доходило до 70 тысяч. «Вся местность, – читаем воспоминания очевидца, – была изрыта траншеями и котлованами, тут и там росли стены зданий будущих предприятий и жилых кварталов. Сновали грузовики, гружённые бетоном, кирпичом, лесом, металлом. Буквально по всему междуречью, точно в гигантском муравейнике, работали люди и механизмы».

Так что, хотя и сейчас, спустя многие десятилетия, в это трудно поверить, уже в конце 1948 – начале 1949 года были заложены фундаменты всех технологических заводов комбината – гидрирования, полукоксования, газового, а осенью 1950 года вступил в эксплуатацию его первенец – ремонтно-механический завод, занимавшийся восстановлением узлов и деталей прибывшего из Германии оборудования. Ещё год спустя на сооружаемой в тесной связке с этими заводами теплоэлектроцентрали дала ток тогда самая крупная на востоке нашей страны турбина мощностью 25 мегаватт. Последующий же запуск этой станции на полную мощность позволил не только обеспечить электроэнергией строительство-16, но и предавать её в соседние города: в Усолье-Сибирское, где расширялись мощности химического комбината, и в областной центр, где возводилась первая на реке Ангаре гидроэлектростанция и ждал электрификации 130-километровый участок Транссибирской железнодорожной магистрали в обход озера Байкал.

Действительно, сооружение комбината искусственного жидкого топлива набрало такие высокие темпы, что в апреле 1954 года на нём был получен первый продукт – метанол. Тогда же в этом «одном из районов области» началось строительство второго закрытого, с ещё более строгим режимом секретности предприятия «Почтовый ящик № 79» (комбината-820) Министерства среднего машиностроения, ответственного за реализацию в стране атомного проекта. И он тоже возводился на таких скоростях, что уже в 1957 году выдал первую продукцию – обогащённый уран-235. Один за другим на иных площадках нового промышленного узла в Прибайкалье сооружались и вступали в эксплуатацию заводы цементный, гипсовый, керамический, электромеханический, котельно-вспомогательного оборудования, швейная и мебельная фабрики, мясоперерабатывающий и молочный комбинаты, птицефабрика, хлебозавод с макаронным цехом, холодильник с цехом мороженого.​ ​

Однако больше всего впечатлял растущий буквально на глазах новый город. Сперва этот баловень судьбы назывался посёлком Ангарским и в нём развернулось массовое возведение двухэтажных каменных домов, в которые люди стали переезжать из понастроенных вокруг землянок-блиндажей и юрт. Вскоре после того, как в апреле 1948 года был заложен первый такой дом, началось заселение 26-го, 27-го, 35-го, 36-го, 37-го и других жилых кварталов со школами, детскими садами, магазинами, столовыми. А когда в посёлке число жителей достигло 30 тысяч, местные власти обратились с ходатайством, и в мае 1951 года засекреченным Указом Президиума Верховного Совета РСФСР он удостоился статуса города областного подчинения с присвоением наименования Ангарск.

И во всём перечисленном большая заслуга тогдашних отцов города – руководителей ​строительства-16 С. Бурдакова и Р. Зурабова. Первого не случайно жители Прибайкалья дважды избирали депутатом Верховного Совета СССР, второй удостоился звания Героя Социалистического Труда. В дальнейшем Семён Николаевич возглавлял в городе Мелекесе Ульяновской области строительство Государственного научного центра – НИИ атомных реакторов. Роберт Сергеевич после 13 лет службы в Сибири был переведён в Москву, где почти столько же лет проработал начальником Главного строительного управления Министерства среднего машиностроения. В Ангарске его именем названа одна из улиц в центре города. ​

Китойский ИТЛ упразднили в 1961 году. Через пять лет управление строительства-16 удостоилось высокой правительственной награды – ордена Трудового Красного Знамени. В его дальнейшем «послужном» списке другие новые города – Байкальск и Саянск в нашей области, Краснокаменск в Читинской, кварталы жилых домов в столице Узбекистана Ташкенте, Ленинском районе Иркутска.

Окончание читайте здесь.