Первая роль – роль Буратино с букварём под мышкой на празднике в честь Дня знаний – сама нашла первоклашку, привычного к публичным выступлениям ещё с детсадовского возраста. Воспитатели часто использовали маленького декламатора с обширным репертуаром стихов, чтобы погасить излишнюю активность расшалившейся детворы. Так и повелось: все школьные годы парнишка участвовал в разных сценических проявлениях. Поэтому совершенно логично десятилетку заканчивал… в театральном классе. Да-да, не в физико-математическом или гуманитарном, не с уклоном английского языка, а именно в театральном. В средней школе №77 города Владивостока в 1989 году родился уникальный эксперимент, единственный в Советском Союзе: молодой руководитель театрального кружка Николай Пинчук убедил чиновников образования открыть класс с театральным уклоном. Сюда приходили преподаватели института искусств, чтобы нести ученикам азы мастерства актёра, сценической речи, истории театра.

— Конечно, по вдохновению, не по указке, мы готовили постановки, театрализованные выступления, — рассказывает юбиляр. — Наш педагог Николай Рудольфович был очень молод, старше нас всего-то лет на десять, и по-товарищески делился с нами всем, что увлекало его самого. Он был поглощён театром, был страстный меломан, мы впитывали его широкий музыкальный кругозор, играли на сцене, играли на инструментах… Никто нам не внушал: «Вы будете артистами!» — просто нам показывали незнакомую, особенную сторону жизни. И к ней не могла не возникнуть любовь. Сделать это профессией решили четверо из нас, вместе мы и поступили на театральный факультет. Вместе окончили, а после выпуска почти всем курсом были приняты на работу в драматический театр Тихоокеанского флота, который в 1995 году вернулся в родную гавань после сорокалетнего отсутствия. Труппу пришлось возрождать практически с нуля, вот мы и стали боевой командой нового состава, чтобы вместе творить новую историю театра, которому, вообще-то, насчитывалось на тот момент уже больше 70 лет.

Четверть века артист посвятил службе в театре ТОФ. Несмотря на лозунг «О флоте и для флота», здесь не замыкались на военно-морской тематике, играли всё: Шекспира и Островского, современную отечественную драматургию, зарубежных авангардистов, собственные новаторские пробы. На афише соседствовали «Квадратура круга» Валентина Катаева и «Билокси-блюз» Нила Саймона, «Мещанин во дворянстве» Мольера и «Чморик» Владимира Жеребцова. Один из актёров, Роман Колотухин поставил бессловесную драму «Стрелочник», которая блеснула на фестивале малых форм в Японии. В этой постановке, правда, позднее, наш герой играл Ангела. Случилось побывать и в Корее, на международном фестивале в городе Чун-Хоне, где дальневосточники получили три награды.

Жизнь кипела на сцене, а нередко – на палубе. Театр ТОФ совершал походы на военных кораблях, останавливаясь в воинских частях, радуя жителей Сахалина, Камчатки, Магадана. Бывали и «сухопутные», «гражданские» гастроли, выезды на общероссийские и межрегиональные фестивали. В Омске, к примеру, дальневосточная труппа привлекла к себе всеобщее внимание, прилетев на военном самолёте, выделенном командованием флота. Параллельно с магистральной драматической линией, наш менестрель активно развивался как музыкант, участвовал в концертных программах, входил в состав джазовых музыкальных групп. Стаж заправского «лабуха» Кашуцкого — больше двадцати лет, трудно поверить, что у артиста нет базового музыкального образования, только «дворовые университеты» и природная одарённость. С удовольствием работал на радио, пользуясь повышенным спросом как диктор. Тем временем, на сцене Театра ТОФ лицедей вырос в одного из ведущих актёров. В галерею артиста вошли такие показательные образы, как шекспировский герцог Орсино и мольеровский Журден, неистовый Бусыгин — «самосожженец» в «Сукиных детях» Леонида Филатова и трагически сломленный Сергей из криминальной драмы Дмитрия Богославского «Любовь людей».

В общем, кораблик актёрской судьбы летел на всех парусах к новым горизонтам, как вдруг стрелка компаса взбесилась, а внутренняя навигация отказалась следовать привычным маршрутом. Может, кризис среднего возраста, может, ещё что, но успешный профессионал почувствовал острую необходимость в перезагрузке. Оставив изведанный тихоокеанский фарватер, в 2020 году он оказался у берегов Байкала по приглашению главного режиссёра Иркутского академического театра им. Н.П. Охлопкова – дальневосточника Станислава Мальцева. Начался новый этап биографии, и творческой, и личной. Он оказался щедрым на счастливые сюрпризы. Началось с того, что в охлопковской труппе Сергей нашёл свою судьбу и сыграл свадьбу с талантливой актрисой Алёной Бочкарёвой. Сценическое «новоселье» тоже удалось. Артист органично прижился в новом коллективе, стал незаменим в музыкальной обойме труппы, сыграл за пятилетку пятнадцать ролей, многие из которых — настоящие профессиональные удачи.

Одна из культовых – Киса Воробьянинов в «Двенадцати стульях». «Уездного предводителя команчей» играли легендарные комедианты, достигшие вершин популярности. И каждый раз мы встречались с несложной карикатурной пластикой, почти имбецильной мимикой и заторможенной речью. И вдруг перед нами совсем иной Ипполит Матвеевич — в ретроспективе светский лев и герой-любовник, в душе романтик и авантюрист, аристократ, низринутый на социальное дно. У нас вдруг открылись глаза на внутреннюю драму этого человека. Он – изгнанник из рая, поверженный баловень судьбы, сентиментальный Пьеро Вертинского, чья музыка неслучайно сопровождает персонажа в охлопковской постановке. Кульминацией роли становится финальная сцена спектакля, где Киса Кашуцкого переживает весь спектр разрушительных эмоций: от отчаяния до исступлённого гнева, от злорадного торжества до полного фиаско. Глядя на это пронзительное актёрское соло, скупое на реплики, невероятное по внутреннему накалу, — публика всякий раз сперва замирает, а после взрывается бурными овациями.

— Хочу поблагодарить режиссёра Андрея Любимова за небанальную трактовку этого образа, — говорит Сергей. – За попытку увидеть в герое не гротесковую маску, а живого человека с драматичной судьбой и сложными переживаниями. Я ухватился за это с большим интересом. Всегда хочется играть личностный объём, неоднозначные, может быть, даже спутанные чувства. Мне, честно говоря, не особенно хочется играть положительного героя в консервативном понимании. Привлекают характеры и судьбы противоречивые, спорные, где присутствуют разные краски, где возможны полярные оценки. Вот, как, например, директор школы из драмы «Деньги для Марии». С одной стороны, демагог и ханжа, холодный моралист, а с другой – носитель собственной правды, в которой он искренне и прочно утвердился. И ведь, по факту, денег-то он дал больше всех остальных, хотя не отдал последнее, заметьте. В работе над такими образами есть место глубокому поиску, подробным нюансировкам, они требуют гибкости, иногда даже нового узнавания себя.

Так было с Павлом Петровичем Кирсановым. Увидев распределение ролей в инсценировке по Тургеневу «Дети», артист был искренне удивлён. Он почти не сомневался, что ему достанется мягкий и щепетильный мечтатель Николай Петрович, но постановщик Андрей Шляпин безошибочно угадал в Сергее Кашуцком «изящного и породистого» дворянина с наглухо закрытой от окружающих внутренней драмой. Попадание в образ оказалось снайперски точным.

— Видимо, чего-то я о себе не знал, — признаётся исполнитель.

– Совершенно не моего характера ещё один персонаж – синьор Монтекки в трагикомедии Григория Горина «Чума на оба ваши дома!», — продолжает мой собеседник. – Это сложный образ, отчасти нарицательный у автора, этакое воплощение «крёстного отца» криминального клана, если следовать символической природе пьесы. Вжиться в него было непросто. И знаете, что меня выручило? Я пофантазировал, как эту роль играл бы Аль Пачино. Не поймите буквально. Я не играю Аль Пачино, который играет дона Монтекки, я ничего с голливудской звезды не «срисовываю». Просто как бы подключаюсь к энергии большого артиста – и это даёт мне какой-то кислородный запас для погружения в тему. Тут я чуть-чуть запускаю вас в свою ремесленную «кухню». Был в моей практике случай, когда приблизиться к роли помог мысленный «контакт» с гениальным актёром Николаем Гриценко, бесподобно сыгравшим генерала вермахта в вагоне поезда («Семнадцать мгновений весны»). Наверное, у каждого моего коллеги есть подобные тайные инструменты, только ему понятные и только для него пригодные.

То, что наш герой магические инструменты извлекает из личной «кинокопилки», не случайно. Сергей очень любит и хорошо знает кинематограф. Страстной театралкой и кинолюбительницей была его мама, и это передалось сыну. Ещё зелёным школьником он хорошо знал экранных кумиров и нашей необъятной страны, и заграницы. Между прочим, первое узнавание на улице в почти незнакомом Иркутске у артиста связано не со сценическими успехами, а тоже с кино. В глухую «ковидную» годину группа энтузиастов в Приморье практически «на коленке», с мизерным бюджетом, собранным за счёт, прости господи, краудфандинга, сняла сериал «Осенние визиты» по фантастике Сергея Лукьяненко. Невообразимая фабула, туго закрученная интрига, персонажи-оборотни. Одного из них сыграл Сергей Кашуцкий. Съёмочный опыт обернулся нежданным резонансом.

— В 2021 году, когда мы все ещё в масках ходили, в иркутском гастрономе на Карла Маркса ко мне подошёл человек, который узнал меня по этому сериалу, — вспоминает кинодебютант. – Это был врач, который шёл со смены в «красной зоне». Подошёл поговорить. Узнал в маске, по одним глазам практически, что меня особенно удивило. Оказывается, есть интернет-сообщество любителей Лукьяненко, которые почти поголовно смотрели нашу скромную работу. Потом по этой роли меня «вычисляли» ещё несколько раз. А вообще, бывает, что здороваются незнакомые люди на улице. Видимо, я уже интегрировался в иркутский контекст.

И в Иркутский, и в Охлопковский. Везде пришёлся ко двору. Органично вписался он в слаженную команду уникального пластического спектакля «Холстомер», глубоко и проникновенно сыграв постаревшего князя Серпуховского, без единого слова поведав всю скорбь бесславно растраченной молодости, попранной дружбы и потерянной любви. Несбыточной мечтой каждой засидевшейся старой девы – мужчиной тонкого ума, старомодных манер и благородного воспитания – мы видим его в «Рождественских грёзах» по тексту Надежды Птушкиной. Ярким и фееричным явлением стала в его исполнении роль пастора Дункана в американском ситкоме «Примадонны». Оригинальный штришок, блестящая находка: половину действия благочестивый лицемер отыгрывает в обнимку с контрабасом, описывая вокруг него замысловатые пируэты, извлекая красноречивые щипки и флажолеты. Ради этого артист освоил самый басистый и массивный музыкальный инструмент. Теперь в небольшом инструментальном ансамбле охлопковцев наш виртуоз играет не только на гитаре, но и на контрабасе. Влился он и в состав популярного иркутского джаз-банда «Дети ветра», лидером которого является охлопковский артист Алексей Орлов (II).

В общем, миграция с востока в середину страны привела к отрадному итогу. Впрочем, почему же к итогу? Об итогах говорить даже неловко, ведь мужчина — в самом расцвете сил. Впереди столько предстоит. Пожелаем артисту покровительства муз, заинтересованности режиссёров, поддержки товарищей и окрыляющего семейного счастья.