Для меня Папа – не просто близкий и родной человек, а есть, был и останется навсегда Великим Артистом, Художником, Мастером, Человеком.

Виталий Константинович прожил счастливую жизнь, прожил её, как хотел, это может позволить себе только цельный, уверенный в своём предназначении человек. Способность познавать себя и жизнь во всей её полноте, живо интересоваться всем, что происходит вокруг на протяжении всех своих земных лет – эти качества присущи исключительно человеку глубочайшего ума и неудержимой души.

Всегда требовательный, взыскательный, дисциплинированный, он готовился к спектаклям и премьерам, тщательно и глубоко изучая своих сценических героев, до мелочей вникая в их характер, отношение к миру, внешние данные. Он был серьёзен в профессии, не позволял даже намёка на расслабленность ни себе, ни другим. Когда я стала взрослеть и погружаться в свою профессию, а мы с папой всю свою жизнь посвятили искусству, я поняла, насколько важны эти качества и как по духу я близка к своему отцу. Для меня он был и остаётся Высотой в духовном, профессиональном и личностном плане.

Папа – это мой Учитель, Наставник. В стихотворении Гёте «Апофеоз художника» Мастер говорит своему Ученику:

«Так вот. Не только взгляд и руку,

Но так же разум упражняй!

Будь трижды гением – нелепо

Инстинкту подчиняться слепо.

Искусство вне ума – мертво!

Пусть тот художник, кто не мыслит,

Себя художником не числит:

Едины мысль и мастерство!»

Мне кажется, так мог сказать и мой папа, чья жизнь блистательно подтверждает эти гениальные слова. Для меня они являются постулатом всей моей жизни, за что я очень благодарна отцу.

Когда я приходила на его премьерные спектакли в театр, то ловила себя на мысли о том, что для меня папа-актёр случился до того, как я увидела его впервые на сцене драмтеатра. В детстве я даже представить себе не могла, что настоящий, сказочный Дед Мороз, царствовавший в своём заснеженном государстве и приходивший ко мне в канун новогодней ночи, был моим папой. На сцене театра первый раз я увидела его в роли Лаэрта в трагедии Шекспира «Гамлет». Это было потрясение. Мы с мамой зашли в гримёрку и навстречу мне вышел ослепительной красоты молодой человек в белоснежной рубашке, высоких ботфортах и со шпагой в руках. Я застеснялась и даже спряталась за маму, от него веяло горячим темпераментом, молодостью и желанием биться на шпагах. Это был 1960 год, мне было 5 лет. И детские впечатления от перевоплощения и ярких образов папы-актёра не притупились, а впоследствии стали ещё ярче.

Роли, роли, роли… каскад блистательных ролей. И опять возникают в памяти слова Гёте:

«Твой дивный труд не оттого ли

Людские покорил сердца,

Что мощно выразил он своего

творца?»

Всегда, когда я читаю эти строки, передо мной встаёт мой папа. Мой любимый папа, талантливейший человек во всём. Я думаю, что театр в себе тоже сочетает все виды искусства. Это синтез искусств. Нас всегда тянет в театр, потому что здесь мы можем увидеть всё сразу. И действие, и игру актёров, и слово, и танец, и вокал, и работу художников, и музыку, усиливающую действие. Всё, что связано с искусством, тут, в театре. Поэтому, я считаю, театр вечен.

Я очень люблю наш замечательный Иркутский театр, храм-театр. Он, как мне кажется, воплотил в себе самые лучшие стороны русского академического театра. И даже его архитектура говорит об этом. Театр – это загадка, разгадку которой мы находим только к концу спектакля. Мы знаем произведение, по которому написан сценарий, пьесу, но то, что будет на сцене, для нас всё равно остаётся загадкой. А как это будет сделано, как сыграно? Только досмотрев до конца, мы найдём ответ. 175 лет, которые отмечает наш замечательный театр – такая большая, значительная цифра. Это действительно много. Но в то же время и мало. Мало для театра, который развивается, растёт. Я желаю нашему театру процветания на долгие века.