– Попал я на «рынок», где «покупатели» набирали себе солдат-новобранцев, – рассказывает Василий Александрович о том, как оказался на фронте. – Пока сообразил, что к чему, всех парней разобрали, и мне дали роту девок. 250 человек со всей России, и почему-то все шофёры. Вот так я стал девчатами командовать.

– У девчонок-то, наверное, хорошо быть начальником, – предполагаю.

– Честно говоря, не совсем. У них свои особенности, свои взаимоотношения. С ребятами проще: что не так – в открытую поругаются да разойдутся. А девчата похитрее, недоброжелателям пытаются исподтишка досадить. И потом, у них же свои болезни. То одна, то другая приходит ко мне: «Я не могу в наряд вступить». Ну а мне что делать? Иди, говорю, в медпункт.

«Начальником у девок» Василий Столбов пробыл недолго – вскоре его назначили командиром батареи артиллеристов, которая в составе 47-й армии направлялась на освобождение Сталинграда.

Через день после того, как лейтенант Столбов прибыл в распоряжение стрелкового полка, случился его первый бой в роли командира батареи – бой победный, но очень кровопролитный.

– Встали мы у ручья, через него мостик был, а дальше дорога. Задача была не дать пройти танкам через этот мост, – рассказывает Василий Александрович. – Мы окопались, орудия веточками во рвах замаскировали и сидим проверяем, у кого крепче нервы: у нас или у немцев. Нужно было подпустить врага поближе, чтобы стрелять наверняка. Впустую нельзя – маскировка-то слетает. Но тогда один из наших всё-таки не выдержал – пальнул. Мы и ругались, и орали: «Не стрелять, не стрелять! Пусть поближе подойдёт!». Куда там – уже всё началось.

С нами работала пехота – уже обстрелянная, с Дальнего Востока. Ребята запаслись противотанковыми минами, привязали их к телефонным проводам и ждали по парам: один в одном окопе, другой в соседнем. Пока танк идёт, они с помощью проводов мину перетягивали, чтобы враг на неё попал. А потом залягут и мне орут: «Ваааська! Тудыть твою растудыть! Давай огня!». Ни один танк не прошёл через позиции. Но зато и из наших в живых осталось всего несколько человек: я, старшина, коневоды и работники медпункта. Остальных положило. Вот так.

Лицо прежде часто улыбавшегося Василия Александровича становится очень серьёзным, губы сжимаются, а брови сходятся в переносице.

– Сколько тогда погибло молодых ребят, – с горечью говорит он. – Только по официальным данным больше 20 миллионов. Это же великая цена, ни с чем не сравнимая. И как можно теперь так безалаберно относиться к тем людям, с помощью которых это было сделано? Сейчас героев войны грабят, родственники выставляют их из квартир.

Василия Александровича поддерживает жена Галина Ивановна.

– Люди столько пережили на фронте. Муж три года пробыл на передовых, спал под открытым небом, получил три ранения, но поля боя не покинул.

– Мы ночевали в окопах, пока до Польши не дошли, – кивает, снова погружаясь в воспоминания, ветеран. – Ни разу не спали в доме, в России всё сожжено было. Но я был тогда молодой, организм имел крепкий.

Ветеран демонстрирует свои фотографии: вот молодой солдат запечатлён на фоне пушки в лесу. «Это я под Потсдамом, – поясняет он. – А вот в Берлине с товарищем, тоже лейтенантом». За штурм Берлина Василий Столбов награждён орденом Александра Невского.

– Я даже название улицы помню, по которой там пушки катил, – Блюберштрассе, – говорит он. – Артиллерия шла, прикрываясь щитами, и палила по зданиям. Хотели даже по рейхстагу стрелять, но по телефону нам сказали: «Не стреляйте по куполу, он стеклянный!».

В Германии лейтенанту Столбову пришлось служить ещё полтора года – в оккупационных войсках.

– Я даже комендантом был одно время, – вспоминает он. – Следил, чтобы немцы контрибуцию платили: мясом, молоком. А ещё под моим руководством демонтировали завод под Берлином, где ракеты делали, – его тоже нужно было отправить в Россию-матушку. Там работали и германцы, и наши. Кстати, немцы исключительно дисциплинированный народ, не то что русские. Помню, как воскресенье – у меня полное КПЗ наших пьяниц: то подрались, то порезались, то ограбили кого.

В 1947 году Василия Столбова направили в Россию. «Стали сокращать оккупационные войска, да я и сам ходатайствовал, что хочу домой – хватит немцев охранять».

Лейтенанта перевели в Иркутск, но война его не закончилась: по направлению райкома партии он устроился работать оперуполномоченным в отдел ББ – борьбы с бандитизмом.

– Тогда на улицах Иркутска орудовали несколько банд, сформированных в основном из дезертиров с фронта. Например, банда Крючникова. Работали они так: едут вдвоём-втроём в тёмное время суток по улицам на санях и когда видят одинокого пешехода, лошадь пускают в галоп, а сами здоровенным крюком его хватают, и за город. Ограбили там и выбросили. Или ещё «Чёрная кошка». Называлась так потому, что её участники на ограбленных домах мелом рисовали кошку. Но ничего, собрались они как-то на «малину» в домике одной старушки, а мы нагрянули и взяли всех.

В «ББ» Василий Столбов проработал год. Потом ушёл в кадровики – чем больше война уходила в прошлое, тем спокойнее становилось в городе. А в начале 1965 года Столбов был назначен главой учебного пункта, организованного на базе школы милиции. Под руководством фронтовика в мае 1970-го пункт был преобразован в Межобластную школу подготовки младшего и среднего начальствующего состава УВД, в которой обучались милицейские кадры для Читинской области, Красноярского края, Бурятии, Якутии и других регионов. Василий Столбов возглавлял ЦУ более 15 лет. За это время школа успела приобрести неофициальное название – «Столбовка». Сейчас каждый пятый милиционер в области – её выпускник.

– На прошлое 9 Мая ко мне подошли четыре генерала и говорят: «Василий Александрович, мы же у вас учились», – с гордостью рассказывает ветеран. Он до сих пор частый гость в «Столбовке», правда, нынешним состоянием правоохранительных органов не всегда доволен.

– Раньше, если в районе уровень раскрываемости преступности был ниже 90%, начальника с должности снимали. А сейчас 50% – и всё прекрасно, – хмурясь, говорит он. Но, пожурив милиционеров, тут же признаёт: – Сейчас кадры не те. В милицию никто не рвётся: вон сколько мальчишек погибло в Чечне, – а получают зарплату в три раза меньше, чем сотрудники в прокуратуре. Поэтому реформу надо начинать не только в МВД.

Семья Столбовых помогает милиции с кадрами уже сейчас. Правнук Василия Александровича заменил прадедушку в правоохранительных органах – 22-летний Василий Фёдорович Столбов работает оперуполномоченным в Ново-Ленино.

Всего у отпраздновавших недавно 60-летие со дня свадьбы Василия и Галины Столбовых одна дочь, три внука, три правнука и три праправнука. Фотографии самого маленького из них – двухлетнего Бэна, длинноволосого кудрявого малыша на фоне современных пейзажей, – лежат вперемешку с военными фото Василия Александровича из Берлина. Их прислала праправнучка Анна, вышедшая замуж за уроженца Германии и живущая сейчас в израильском городе Хайфе.