– Театр – что-то высокое, недостижимое. Я так считала в юности, и сейчас ничего не изменилось. Театр – это храм. Здесь рождается что-то подлинное, глубинное, то, что делает людей богаче, мудрее. Когда-то мы, юные, придя в театр, увидели матёрых мастеров, потрясающих людей. Среди них: Галина Алексеевна Крамова, Николай Иосифович Харченко, Константин Георгиевич Юренев «Грузинский князь Маминайшвили», Александр Николаевич Терентьев, Алексей Алексеевич Павлов. Они стали нашими учителями, после того как в театральной студии при Иркутском драматическом театре было оглашено магическое слово «принят». И нас с первого курса стали занимать в спектаклях. Педагоги-режиссёры Ефим Табачников, Лев Иванов, Олег Дашкевич, Михаил Шнейдерман заботливо и бережно вовлекали нас в тайны театрального искусства, обучая актёрскому ремеслу. Они отличались высокой культурой, были носителями русской театральной школы, системы Станиславского.

Я думаю, не совсем случайно Иркутск – театральный город. Помню поколение моих родителей, они уставали. У моего папы периодически давала о себе знать фронтовая рана… Билеты в театр были недорогими, но и денег лишних не было. Они откладывали и шли в театр, и так поступали многие. Надевали лучшее платье, снимали валеночки, надевали туфли… Не осуждаю современность, ритм бешеный, люди все делают на бегу. А тогда поход в театр – праздник! Это была культура, которая передавалась из поколения в поколение. Так и появился лучший иркутский зритель. И мы, актёры, ответственны перед людьми высокого уровня. Задаёшь себе вопрос: «Как ты прожил, играя роль в спектакле?» Главное, попасть в душу и сердце зрителя. Если он откликается тишиной или ответным чувством печали и радости, ты говоришь себе: «Я не зря прожил день».