Эрудит-ка

А. Борисо-Глебский

— Ты моя царица, владычица моя, — Вася жарко и нежно
припал к губам своей возлюбленной. — Губки твои — что
кораллы, глазки твои…

— Постой, Вася! — она отстранилась, недовольно отворачивая
плечи от возлюбленного. — Вот ты меня поцеловал,
так?!

— Поцеловал!.. И еще поцелую, — Вася горячо наехал
на подругу, — и хочу даже большего…

— Ну постой же! — возлюбленная решительно встала с
лавочки. — А ты подумал, что кроется за твоим поцелуем?

— Любовь! — жарко выдохнул Вася. — Что же еще?

— Успокойся. Я тебе должна сказать, — строго подняла
она пальчик, — что ты плохо информирован. С одним — запомни —
с одним только поцелуем передается
около двух тысяч микробов. Переносчиков заразы. Ты это
знаешь?

— Да слыхал я, — потерянно ответствовал друг возлюбленной.
— Ну что же, не целоваться теперь? А мне, кроме того,
и за коленки твои взяться хочется. Они у тебя такие
круглые, такие красивые, что сердце замирает.

— Вот-вот! Опять налицо твоя неинформированность. Ты
разве не знаешь, что именно у мужчин в 6 раз чаще, чем у женщин,
бывает инфаркт миокарда? От этого вашего хватания за
коленки. И вообще, единственное, что может тебя спасти в твоей непутевой
жизни, — это моя женитьба на тебе, Вася. Иначе ты просто
пропадешь. Ты это понял?

Вася уныло мотнул головой. Конечно, он все понял. Он,
правда, не до конца еще осознал, но нехорошие предчувствия
его не подвели. Как показали дальнейшие события.

Жизнь у них пошла — не малина, а сплошная эрудиция.
Про бациллы и всякие там вирусы с микробами читатель
прочел выше. Но дома-то, после женитьбы, что началось,
батюшки-светы! Не успел он обои зелененьких оттенков
в спальню наклеить — его назад в магазин любимая гонит: немодно,
негигиенично, негигроскопично. Свет не соответствует
прогрессу. Носки постирал — опять же, не тем мылом. Брюки подшил
не в ту сторону строчку повел. Неумеха, неуч, недотепа.
Помидоры на рынке купил, обыкновенные, спелые, —
плохо. Нитраты на зубах скрипят, которые
потом, оказывается, превращаются в нитриты, а те, в
свою очередь, воздействуя на тонкие стенки желудка,
способствуют возникновению… Ну и так далее…

Только, к примеру, Вася кофе полюбил — велят разлюбить:
плохо влияет на внутреннюю секрецию. Киселька сварил
— снова нонсенс. Крахмал пучит живот и перистальтику снижает.
Наденет Вася пижаму — немодно. Наоборот, кальсоны
прикинет — лиловые нынче не в моде. Пошто за собой не следишь?
Или идут они с женой и любимой тещей по улице. Васе
опять замечание: изволь идти в середке меж двумя обожаемыми
женщинами. Иначе сегрегация с несубординацией. С изоляцией
и недопущением до женской ласки. Натерпелся бедный Вася —
и поделом ему. Почему даже в таком простом деле, как
проблемы оплодотворения однозонтичковых растений в условиях
неустойчивого климата средней полосы России он ничего
не петрит? Ну куда это годится! И огорченного вконец
Васю лишили любимого занятия — возни на огуречных грядках.
Правда, навоз ему подвозить разрешила. В специально
отведенном для этого месте.

Не знает Вася, то ли радоваться ему жене-эрудитке, то ли
огорчаться. С одной стороны, вроде и большая экономия
собственных мозговых извилин проистекает — за тебя
умные люди думают. С другой — получается, что свои
вроде как и не нужны.

— Ты знаешь, — гремит в кухне любимый Машенькин глас, —
— ты знаешь, что у женщины в 6 раз тоньше музыкальный
слух?! Что женский нос в 7 раз чувствительнее мужского?
Что женщины храпят во сне на 22 процента меньше вашего
хилого мужского пола?

— Да, но зато как! — подал вдруг голос Василий. —
Я тебе раньше не говорил, а ведь ты…

— Не говорил раньше, а теперь уж и подавно молчи! —
взвилась в гневе супруга. — Храп, к твоему сведению,
происходит в двух случаях. Ну, назови хотя бы один?

Василий подавленно молчал.

— Слушай сюда, малограмотный…

И Вася, утомленный и уже ничему не удивляющийся, прослушал
очередную лекцию о храпе и его причинах.

Его жена знала все. Она могла мгновенно назвать
имена победителей тараканьих бегов
в Турции в 1904 году и выдать средство от облысения
туземного населения южноамериканской республики Гваделупа.
А уж такие мелочи, как состав геологических пород Среднего
Урала и Южного Поволжья, для нее были просто семечки.
Жизнь супругов превратилась в сплошную энциклопедию. Утром он
узнавал проблемы распиловки баобабов в Южной Африке, днем —
о том, почему на побережья морей и океанов выбрасываются
киты, а вечером — как надо пользоваться сковородками
фирмы «Цептер», или когда на Руси появилось первое
упоминание об утюге.

К стыду своему, Вася об этом имел очень смутное представление.
Ему, в простоте своей, казалось, что умение пользоваться
этим самым утюгом много важнее, чем знать его, утюга, генеалогическое
древо.

Когда ему в очередной раз указали, что он неправ,
что незнание есть глубокий порок и жуткий недостаток,
он понял, что дальше ехать некуда. Он постиг, наконец,
что неэрудитам в жизни просто нет смысла существовать.

И тогда Вася достал из подвала веревку. Привязал один
конец к люстре на кухне. Сделал петлю и встал на
табуретку…

И в это время в кухню вошла его любимая жена Маша. Увидя все
приготовления, она вскричала своим нежным петушиным голосом:

— Ты что опять делаешь, недотепа? Кто же вешается, не намылив
предварительно веревку!.. Дай я покажу, как это делается,
пентюх ты недоученный!

И показала.

…С тех пор Вася живет спокойно. Но больше всего на
свете он теперь боится эрудитов. С чего бы?

При перепечатке ссылка на «Восточно-Сибирскую ПРАВДУ» обязательна.

50/1998