По
закону… несоответствия

Александр
ГОЛОСОВ, "Восточно-Сибирская
правда"

В Аларском
районе автономного округа кризис
власти. В марте нынешнего года при
загадочных обстоятельствах была
"обезглавлена" районная
администрация. Это случилось после
того, как бывший глава местного
самоуправления Владимир Радов
добровольно подал в отставку. Глава
окружной администрации Валерий
Малеев принял ее без объяснения
причин. Это породило массу слухов и
домыслов, усилило недоверие у
жителей района к местной власти и к
ее отдельным представителям как
кандидатам на освободившиеся место
главы. Отставка главы бросила тень
на его заместителей, что понизило
их шансы на избрание. А дефицит
авторитетных, проходных кандидатов
на пост главы, "родственных" по
чиновному статусу и духу окружной
администрации, спровоцировал
скандальный предвыборный сценарий.
В предвыборной обойме из пяти
кандидатов оказалось два
"чужака" — Нурголей Низамов,
председатель колхоза "Страна
Советов", депутат окружной Думы,
и Александр Намсараев, начальник
райсельхозуправления. Снять с
предвыборной гонки их попытались
через судебные иски имущественного
характера. Низамова — сняли.
Намсараев — отбился. Против
неугодного Намсараева на
предвыборный поединок вышла
Людмила Раднаева, управляющая
дополнительным офисом 2511 поселка
Кутулик Иркутского регионального
филиала КБ (Сибирское ОКБ). Победу с
перевесом более чем в пять
процентов одержал Намсараев.
Однако кресло главы не занял…

Хронология
последующих событий противоречива
и загадочна, как детектив Агаты
Кристи. Выборы главы состоялись 30
апреля, а уже на следующий день
территориально-избирательная
комиссия Аларского района, признав
своим решением выборы
"действительными и
состоявшимися", объявила
Александра Намсараева избранным
главой Аларской администрации.
Назначен был день его вступления в
должность. Но вскоре проигравшая
Раднаева подает заявление в
избирком округа с указанием
многочисленных нарушений в ходе
голосования. Избирком реагирует
незамедлительно. Проверка
избирательной документации
вскрыла пышный букет нарушений. В
списках избирателей оказались в
полном смысле "мертвые души" и
живые, выбывшие за пределы района.
Голосование на выездах на
некоторых участках проводились без
выписки из реестра. Бюллетени
стационарных и переносных ящиков
подсчитывались одновременно, в
общей куче. Некоторые избиратели
получали бюллетени на руки без
нужного документа, паспорта или его
равноценной замены: справки формы
2-П, выданной милицией, для
гражданских лиц, и военного билета
офицера для военнослужащих.

Нарушения
вылились в роковое для результатов
выборов число "9", которое
составляет четвертую часть от
общего количества избирательных
участков (35). По Федеральному закону
именно четвертинки
участков-нарушителей достаточно,
чтобы выборы в целом можно было
признать недействительными.
Магическое число нарушений,
выявленных словно бы по заказу,
вызывает дополнительное недоверие.

Излишне
активное участие во всей
скандальной истории с выборами
принял представитель окружной
администрации, председатель
правового комитета Александр
Рудаков. Обладая совещательным
голосом в окружной избирательной
комиссии, он, тем не менее, играл
главную роль и в расследовании
нарушений и в суде, выступая
адвокатом от избиркома. И справился
с ней отменно, на бис. Блестящий
юридический бенефис Рудакова в
"дискредитации" этих выборов
очень напоминал театр одного
актера, в котором четырнадцать
членов окружного избиркома играли
роль статистов. Одно из двух: или же
в избиркоме нет достаточно
грамотных юристов, способных
справиться с такой неблагодарной
работой, или режиссура спектакля
осуществлялась не избиркомом, а
иным ведомством?

24 мая
избирком принял постановление об
отмене решения Аларской
территориально-избирательной
комиссии. Победитель выборов
Намсараев подал жалобу на избирком
в окружной суд. И началась долгая
(почти двухмесячная) судебная
тяжба, бодание гражданина с
административным дубом. Лишь 21 июля
судебная коллегия окружного суда
под председательством судьи Любови
Новопашиной и "безмолвных"
заседателей Л. Юфалина и Э.
Афанасьевой вынесла решение об
отказе в удовлетворении жалобы
Намсараева. Надо сказать, что
провидению было угодно и во второй
акт судебных разбирательств
(первый, повторяю, был на стадии
регистрации кандидатов) подпустить
детективного тумана. Драматическую
интригу в предстоящий процесс внес
уже сам выбор судьи. Дело в том, что
на последних выборах в Госдуму
окружной избирком поставил, мягко
говоря, шлакбаум на пути в депутаты
Федерального собрания перед
Александром Новопашиным. У членов
избиркома были некоторые опасения
по поводу проявления у судьи
"мести" за мужа. Мне думается,
что это были страхи той вороны, что
куста боится. Драматическую
интригу, привнесенную в процесс
именем судьи, усилило внезапное
исчезновение одного их заседателей
после первого судебного заседания.
Нет, его, как выяснилось позднее, не
похищали, насильственно не
изолировали и, тем не менее,
отыскать не могли. Он словно бы
телепартировался в виртуальную
реальность, не прозрачную даже для
близких родственников. А замена
заседателя по закону вынуждает
начинать процесс сначала. Каждая из
противоборствующих сторон
исчезновение заседателя
истолковала как козни
"противника", что усилило их
антипатии и недоверие.

Признаться,
опасения избиркомовцев в отношении
мести судьи оказались совершенно
зряшными. Мне, вашему
корреспонденту (признаюсь, профану
в юридических играх) порой
казалось, что у Фемиды на данном
процессе были не только туго
завязаны глаза, но и плотно
заткнуты уши. Судья жестко
пресекала малейшие отступления от
регламента Намсараева и его
адвоката Михаила Ожогина, но
лояльно относилась к подобным
вольностям со стороны Рудакова,
который позволял себе даже
перебивать судью. Некоторые члены
избиркома под большим секретом, с
просьбой не называть их фамилии,
признавались, что и на заседаниях
избирательной комиссии
председатель правового комитета
администрации ведет себя
"неадекватно своему скромному
положению с совещательным
голосом".

Не ставлю под
сомнение правомочность решения
окружного суда, признавшего выборы
недействительными из-за
многочисленных нарушений. Но
Намсараев к этим нарушениям не
имеет никакого отношения, в то
время как избирком и его адвокат
Рудаков — самое непосредственное.
Речь идет о том, как избирком
подготовил членов участковых и
территориальной избирательных
комиссий через проводимые
семинары. Судя по допущенным
нарушениям, эффективность
семинаров невысока. Есть в этой
истории пикантный парадокс. Многих
членов этих комиссий окружной
избирком поощрил за успешное
проведение президентских выборов.
А ведь проводились они по
отработанной годами технологии, с
теми же многочисленными
нарушениями. Это выяснилось на
суде. Привлеченные в качестве
свидетелей члены избирательных
комиссий простодушно признавались
в том, что "всегда так делали".
Списки избирателей не уточнялись
годами. Тогда как главы сельских
администраций обязаны это делать
не реже, чем раз в полугодие.
Бюллетени стационарных и
переносных ящиков подсчитывались
одновременно, в общей куче.
Бюллетени выдавались без
паспортов, по два и больше в одни
руки, чтобы можно было
проголосовать "за того парня".
Село — не город. Все друг друга
знают. Члены избирательных
комиссий практически избираются
пожизненно, особенно председатели.
И работают так, как научили еще при
Советах, когда борьба за высокий
процент голосующих была сродни
ударному труду. А как он достигался
— это дело десятое.

Все сходило в
рук, пока избирком не был поставлен
перед необходимостью мягко
выражаясь "накопать"
достаточное количество нарушений,
чтобы перекрыть Намсараеву доступ
к администраторскому креслу.
Потому как он не соответствует
каким-то требованиям власть
предержащих.

Есть
опасение, что аларский случай может
стать прецедентом введения в
местную практику выборов "По
закону… несоответствия".
Опасения небеспочвенны, потому как
российская Фемида в одной руке
держит весы как инструмент
правовой культуры, а в другой —
советское дышло как инструмент
революционной целесообразности.
Хотя, надо признать, в этом скандале
есть и положительный момент как
урок для избиркома. Отныне он лишил
себя права на подобные ляпы в
работе избирательных комиссий. Во
второй раз на подобных нарушениях
уже результат не сделаешь. ВЦИК не
поймет столь странную
"принципиальность" избиркома,
ставящую его в позу
унтерпришибеевской вдовы, которая
сама себя высекла.

Саморазоблачение
окружного избиркома в плохой
подготовке членов избирательной
комиссии Аларского района на суде
фигурировало "как защита
волеизъявления избирателей". На
суде адвокат истца Ожогин пытался
доказать, что нарушения
существенно не повлияли на
результаты голосования. Но суд
принял точку зрения ответчика. И
если серьезно говорить о том, что
действительно повлияло на
волеизъявление избирателей, так
это скандал вокруг выборов и
обструкция их со стороны почти
двенадцати процентов избирателей,
проголосовавших против обоих
кандидатов. Затянувшийся кризис
власти активно работает на рост
протестного процента. И если в
ближайшее время глава окружной
администрации Валерий Малеев не
сделает нестандартный, но
максимально разумный ход в
разрешении кризиса, на ноябрьских
выборах он на себе испытает
протестное голосование аларцев.
Мне думается, что таким ходом может
стать назначение Низамова
исполняющим обязанности главы в
Кутулике. Это назначение сняло бы
массу подозрений с Малеева в
причастности к скандальным выборам
и сделало бы предстоящие выборы в
районе главы местного
самоуправления предсказуемыми и
менее конфликтными. Такого рода
назначение внешнего управляющего в
округе уже имело место в начале
девяностых годов, когда подобный
кризис власти случился в Баяндае.

Не знаю,
должна ли была окружная Дума как-то
отреагировать на любопытную
правовую коллизию. Дело в том, что
данные выборы проводились по
Федеральному закону, тогда как есть
окружной закон о выборах главы
местного самоуправления. Но с
местным законом случился конфуз.
Дума его приняла, но опубликовать
не успели до выборов. Говорят, что
окружная газета "Панорама
округа" в это время была
перегружена более срочными
материалами. В избиркоме и в Думе
утверждают, что это никак не
сказалось на выборах. Тогда,
спрашивается, зачем округу Дума, а
администрации — правовой комитет,
если вполне можно обходиться и
федеральными законами?

Да, избирком
и правовой комитет администрации
одержали победу. Но очень уж она
похожа на пиррову, цена которой
непомерно высока: сто семьдесят
тысяч рублей выброшенных на ветер
плюс десятки тысяч избирателей,
разуверившихся в свободном
волеизъявлении.