Вот и новая книга рассказов и повестей «Территория беззакония» с подзаголовком «Из адвокатского досье» многое поведает о самом авторе. Зная за собой слабость к театральным эффектам (а кто из нас от неё свободен?), он тем не менее нигде в своих сочинениях не позирует и не рисуется. Это важно отметить сразу, потому что способность самокритично видеть со стороны собственные поступки, без прикрас живописать свои реакции в нелестных для себя ситуациях вызывает доверие и к оценке автором других персонажей. «Воняло тошным перегаром. И что печально – от меня». Строчка поэта вполне соответствует духу, а порой и букве самоиронии Марка Крутера.

Но гораздо важнее другая его особенность. Скорее всего, она и сыграла свою роль в выборе профессии как смысла и цели жизни. Впрочем, мастер спорта по настольному теннису, юношей познавший чемпионскую славу, в том возрасте вряд ли сознавал про «смысл и цель». Просто с детства опекал брата-близнеца Яшу, скрашивая заботой о нём своё и его сиротство, жалел людей, умел их слушать и понимать, а обидчиков – прощать. Потребность защищать попавшего в беду человека гнездилась в нём на уровне инстинкта.

О всепрощенчестве речь, понятно, не идёт. Это из другой оперы. Повесть «Территория беззакония», давшая название всей книге, по праву занимает в ней центральное место. Читается на одном дыхании, как практически всё, что выходит из-под пера Марка Крутера. Документальность событий, достоверность их воспроизведения и при этом невероятная, невозможная, немыслимая обыденность происходящего заставляют залпом проглотить многостраничный текст. Тут уже не думаешь, отвечает ли эта проза классике жанра или нуждается в ином определении из-за обилия пространных адвокатских заявлений, протестов, ходатайств, кассационных жалоб. Скорее к заключительной точке! Читатель, одолевший все хитросплетения и лабиринты реальной жизненной интриги, жаждет торжества справедливости.

А легко ли её добиться в наше, по слову Л. Бежина, «опальное, охальное, похмельное, нелегальное и многострадальное время»? Признаться, ещё и не такие эпитеты просятся с языка, когда автор ставит тебя – и оказывается сам – перед фактами грубейшего нарушения закона самими его блюстителями, с чем он неоднократно сталкивался в Новосибирской области. Какие слова сейчас намозолили уши? «Кризис» и «коррупция». Примерам последней вообще-то несть числа. Но когда перед тобой в деталях возникает механизм кривосудия, в коем участвуют чины разных уровней, то понимаешь, на что обрекает себя тот, кто ввяжется в борьбу с этим «новосибирским спрутом».

Писатель бесстрашно называет имена и должности причастных к коррупционному скандалу. О их деяниях по фабрикации уголовных дел и фальсификации доказательств он настойчиво извещает все высокие инстанции, дабы меч Фемиды не опустился на неповинные головы его клиентов. Рискуя, между прочим, и сам не только в седле не удержаться, но и собственной головы лишиться. Звонки и угрозы по телефону, «эскорты» мотоциклистов в шлемах и тёмных очках, неотвязно сопровождавших дотошного адвоката… Заматерелые оборотни в погонах надеялись морально сломить его, вывести из дела. Не книга, а жизнь подталкивает к выводу, что территория беззакония очень широка.

В своё время Марк Крутер, что называется, на собственной шкуре познал мудрость русской пословицы насчёт тюрьмы да сумы. Ошельмованный и опозоренный, переживший своего рода гражданскую кончину, будучи изгнанным из партии и адвокатуры, прошедший СИЗО и психушку, он благодаря спортивно-бойцовскому характеру удержался в звании человека. И оставляет читателю веру в то, что не из одних корыстолюбцев состоит правоохранительная система. В той же Новосибирской области он встретил честных, неподкупных следователей Лукинову, Надь, Дубчака, Петраша, Гостеева, Нора, Попова и других.

Победителем из противостояния с преступным спрутом автор повести (пока?) не вышел. В частности, его клиент осуждён на 12 лет в ИК строгого режима. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ оставила приговор без изменения, а кассационные жалобы адвокатов – без удовлетворения. Но последние слова эпилога внушают всё-таки некоторый оптимизм. Марк Крутер пишет: «Я готов довести свою правовую позицию до логического окончания, вплоть до Европейского суда».