Тяжкие телесные повреждения журналиста раскололи общество. Потому что наряду с требованиями ужесточить наказание за преступления против представителей прессы всё чаще раздаются голоса тех, кто говорит, что нельзя бить не только журналистов, но и врачей, учителей да и просто каких-нибудь там офис-менеджеров. Характерно, что очень часто это мнение исходит от самих журналистов. 

Как защитить журналиста от общества, я не знаю, да и не представляю, зачем это вообще нужно. Дело в том, что журналист, вообще-то, работает с обществом, выявляя его, общества, язвы и царапины. И оградить журналиста от общества – это всё равно что заставить врача ставить диагноз по телефону. 

К счастью, для Иркутска тема мало актуальна. История с постоянными издевательствами над старой учительницей физкультуры в Шелехове в начале этого года прогремела на всю страну. Зато всей редакцией мы так и не смогли припомнить случаев избиений журналистов на боевом посту. Но из своей практики могу рассказать: лет пятнадцать назад, когда я был молодым и неопытным журналистом, меня хотели побить местные скинхеды. Не из идейных соображений, а по глупости – я написал в газете, что группа «Зингая», в которой играл один из них, называется «Х.. забей». Мне так кто-то на концерте ляпнул, а я не перепроверил. Но обошлось – вместо показательного избиения они взяли с меня деньгами, после чего я перестал понимать, чем местные идейные скины отличаются от безыдейных гопников.

Конечно, на журналистов нападают. В дурацком ужастике «Крик» отвратительно настырная тележурналистка говорит совершенно правильную фразу: «А нас и не должны любить!» Журналист ковыряется в самых неприятных общественных проблемах – не путать с «жареными фактами» и «бульварной прессой». Естественно, это нравится тем, для кого пишут, но очень не нравится тем, про кого пишут. Значит ли это, что журналистов нужно выделить в особо охраняемую законом группу?

Но позвольте, а как же учителя? Ведь их, как оказалось, тоже бьют, не так сильно, как журналистов, но не реже, а, может, чаще. А врачи? На «скорой помощи» уже говорят о необходимости выделения им травматического оружия – защищаться от пьяных, наркоманов и просто грабителей. Что же делать? Кого защищать? И как? 

Между тем, как мне кажется, ответ лежит на поверхности. В Уголовном кодексе есть статья 144 – воспрепятствование журналистской деятельности. Но в ней ничего не сказано про насилие над журналистами. С другой стороны, я не нашёл никакой статьи про воспрепятствование другим профессиям, да и вообще никак не регламентировано наказание за нападение на человека на службе – будь то врач, учитель или журналист. А не отредактировать ли статью? 

В самом деле, вне зависимости от того, кем работает человек, нападение на него при исполнении служебных обязанностей должно квалифицироваться как более тяжкое преступление, чем просто гоп-стоп в подворотне. И уже в рамках статьи (благо количество пунктов не ограничено) можно выделить журналистов – нападение на них должно квалифицироваться как более тяжкое. Ибо они всё-таки представители власти, хоть и четвёртой. А власть нужно уважать.

Если же вы спросите меня, что я думаю конкретно про избиение журналиста Кашина, я отвечу вот что. Олег не просто журналист, он – колумнист. Это то, чем я прямо сейчас занимаюсь, – авторские колонки пишет. А это отдельный жанр журналистики, при котором редакция доверяет корреспонденту высказать своё личное мнение про некую общественную проблему. Поэтому тут главное не только что говорить, но и как. Даже самое правильное мнение, написанное скучным языком, никто не прочитает. А Олег – очень интересный, яркий и язвительный автор. Его интересно читать. Поэтому, я думаю, конечно, нас, талантливых колумнистов, надо защищать! Нас, талантливых колумнистов, не так много! Так что не знаю, как там со всеми журналистами, а нас надо выделить в отдельную группу и защитить не только буквой закона УПК РФ, но и на уровне ООН и Европейского суда по правам человека. Это такая ирония, если кто-то воспринимает всё излишне прямолинейно. В интернет-дискуссиях в таких случаях ставят значок «смайл».