«Оправданы за непричастностью к совершению преступлений»

Напомним, в уголовном деле, рассмотренном с участием присяжных заседателей, речь шла о восьми жертвах, из которых выжить после покушения удалось лишь одной. Однако в декабре прошлого года Иркутский областной суд на основании вердикта присяжных заседателей полностью оправдал троих подельников за непричастностью к совершению инкриминируемых преступлений. В числе оправданных оказались и лидеры (по версии следствия) так называемой «братской мафии» Вадим Моляков и Николай Султанов, умыслом которых охватывались все убийства, совершённые преступной организацией из корыстных побуждений. Разбирательство закончилось тем, что руководитель ОПГ Николай Султанов и его подчинённый Даниил Сазыкин, которому инкриминировали участие в физическом устранении одного из конкурентов, были освобождены из-под стражи в зале суда и отправились по домам. Вадим Моляков, тоже оправданный по четырём статьям Уголовного кодекса, такой возможности был лишён: ему пришлось вернуться в Курган, где он отбывает в колонии строгого режима назначенный ещё в 2011 году 25-летний срок за бандитизм и убийство заместителя прокурора города Братска.

Лишь одному из осуждённых – Денису Круглянину – не удалось избежать ответственности за творившийся в Тайшете в начале 2000-х беспредел. Ему назначено наказание в виде 13,5 года лишения свободы в исправительном учреждении строгого режима. Правда, коллегия присяжных заседателей пришла к выводу, что и он тоже никого не убивал, а только помогал перевозить кандидатов в покойники к месту назначенной расправы да удерживал их там, пока палачи готовили для казни топоры и ножи. Но эти его действия судом были расценены как участие в умышленном причинении потерпевшим смерти. Обо всём этом наша газета уже рассказывала («Пацаны, оставьте меня в живых…» – «ВСП» от 29.12.2020 г., «Да вы хоть знаете, кто я такой?!» – ВСП от 12.01. 2021 г.).

Недовольных приговором оказалось много. Прежде всего в вышестоящую судебную инстанцию поступило апелляционное представление государственного обвинителя Людмилы Инютиной, считающей, что при рассмотрении дела были допущены серьёзные нарушения уголовно-процессуального закона. Кроме того, потерпевшие по делу – родственники убитых – направили апелляционные жалобы на излишнюю мягкость приговора, а адвокат Круглянина – наоборот, на его чрезмерную суровость. И в представлении, и в жалобах приговор был назван необъективным, необоснованным и несправедливым. Апелляционная инстанция, рассмотрев материалы дела, с этим согласилась.

Загнать всех под одну «крышу»

Но вернёмся к событиям 20-летней давности. Передел сфер криминального влияния в Тайшете, как рассказывали в судебных заседаниях многочисленные свидетели, начался, когда в город, богатый лесосырьевыми ресурсами, «зашли» представители теневой столицы региона – «братская мафия». В марте 2001 года был найден мёртвым возле своего подъезда крупный лесозаготовитель – хозяин ООО «Тайга» Тимур Сафаров. Лидер самой влиятельной в Тайшете организованной преступной группировки (ОПГ) скончался на месте преступления от множественных огнестрельных ранений в голову, живот и грудную клетку. После его смерти большая часть семейного бизнеса Сафаровых в Тайшете перешла к новым хозяевам. В деле, например, есть доказательства того, что все «КамАЗы», «МАЗы», краны и прочая техника тут же перекочевали с территории ООО «Тайга» на базу «Строймехзапчасти», которая принадлежала «командированному» из Братска Николаю Султанову, безуспешно пытавшемуся навязать «Сафаровским» своё криминальное покровительство.

Вскоре в Тайшете был застрелен ещё один крупный соперник «братчан» – ближайший друг Сафарова и активный член его группировки Лариков по прозвищу Гуня. Его изрешечённый пулями труп обнаружили соседи по лестничной площадке, разбуженные громко прозвучавшими в ночи выстрелами. По словам Эдуарда Сафарова, сына руководителя ОПГ, после этих отстрелов местные коммерсанты стали безоговорочно платить «за крышу» «братским». О том же свидетельствуют показания самих коммерсантов. Да и по вложенным в уголовное дело справкам УФНС видно: «отжатые» у тайшетских бизнесменов предприятия оказались зарегистрированными на жену Молякова и зятя Султанова.

Сафаров-младший по уголовному делу проходит потерпевшим дважды: расправившись с отцом, «братчане» устроили облаву и на него, требуя перейти под их «крышу». «Убили отца – и тебя убьём», – после этого предупреждения Эдуард Сафаров предпочёл покинуть «поле сражения». Он сбежал из Тайшета в Красноярск, однако «братские» выследили его и там. В июне 2002 года молодого человека пытались убить, когда он открывал дверь подъезда в доме, где арендовал квартиру. Но киллер, стрелявший ему в голову, попал в предплечье. После чего «братские» решили, что гоняться за перепуганным парнем, который уже не представлял угрозы их криминальному бизнесу, нет никакого смысла. Тем более что у них ещё в самом Тайшете оставались «незачищенные» конкуренты.

Самые страшные страницы этого уголовного дела содержат доказательства кровавой расправы с последними «строптивцами» – жителями Тайшета, не желавшими признавать новую криминальную власть. Представившись сотрудниками милиции, убийцы похитили из дома пятерых мужчин, среди которых оказались не только близкие к «Сафаровским» коммерсанты, но и молодые люди, не имевшие вообще никакого отношения к миру бизнеса и криминала. Это были пасынок хозяина дома и его друг, которые остались там на ночь, потому что в их квартире шёл ремонт. Убийцы вывезли всех, не разбираясь, на берег Бирюсы, где порубили топорами на куски и сбросили в полынью. О казни, состоявшейся в декабре 2002 года вблизи села Старый Акульшет Тайшетского района, в подробностях рассказали на предварительном следствии и в судебных заседаниях трое исполнителей преступления – Михаил Пукас, Валерий Истратов и Михаил Уженцев. Они заключили досудебные соглашения о сотрудничестве и в сентябре-октябре прошлого года были приговорены Иркутским областным судом к лишению свободы в колониях строгого режима на сроки от 8 до 11 лет.

«Так называемые свидетели и очевидцы»

Государственный обвинитель Людмила Инютина заявила в апелляционном представлении о своём несогласии с приговором и просила отменить его, а уголовное дело направить на новое рассмотрение в ином составе суда. Как известно, оправдательный приговор, вынесенный на основании вердикта присяжных заседателей о невиновности подсудимых, отменить очень сложно: для этого нужны веские причины – существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Прокурор считает, что в ходе разбирательства по этому делу сторона защиты систематически и грубо нарушала УПК РФ.

– Судебное следствие при рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей имеет cвои особенности, – поясняет Людмила Инютина. – Присяжные – это судьи факта. В их присутствии допускается исследование только фактических обстоятельств преступного деяния. Таково требование закона. Никаких характеристик, экскурсов в прошлое, сравнений, статистики, высказываний о личном отношении к исследуемым обстоятельствам – всё это является незаконным воздействием на непрофессиональных судей и может повлиять на вердикт. Но сторона защиты в ходе судебного следствия делала всё возможное, чтобы опорочить главных свидетелей обвинения – подельников, решившихся на сделку с правосудием. У присяжных заседателей пытались посеять сомнения в правдивости показаний Пукаса, Истратова и Уженцева. Подсудимые не раз заявляли, что эти лица оговорили их, купив тем самым себе свободу, несоразмерно маленькие сроки наказания. На замечания председательствующего никто не реагировал. Круглянин был даже удалён из зала судебных заседаний за неоднократные нарушения порядка. Он прерывал допросы свидетелей своими комментариями, требовал, например, рассказать, как из них «выбивали» признания.

Сторона защиты раз за разом ставила под сомнение законность получения показаний свидетелей обвинения, пыталась донести до присяжных сведения, которые к их компетенции не относятся. Хотя все юридические вопросы должны выясняться без присяжных, на заседании в их присутствии постоянно делались ничем не подкреплённые намёки на незаконные методы следствия и недопустимые доказательства.

Таких примеров множество, их несложно обнаружить, изучив протокол судебных заседаний, что и сделала коллегия апелляционного суда. Вот лишь несколько фактов, зафиксированных в документе. Оба адвоката Круглянина многозначительно намекали на то, что Пукасу, Истратову и Уженцеву доверять не стоит. Когда эти свидетели давали обличающие подельников показания, защитники не могли удержаться от критических комментариев. В ход пошла даже пантомима. Поскольку председательствующий постоянно одёргивал нарушителей порядка (одного адвоката пришлось останавливать 9 раз, другому было сделано 15 предупреждений), они пытались воздействовать на присяжных мимикой: показывали жестами и гримасами, что думают о правдивости слов выступающих. Или вдруг начинали проводить параллели с делом Чикатило.

Но не только уже осуждённых соучастников преступлений, которые были пренебрежительно названы «так называемыми свидетелями и очевидцами», стремилась уронить в глазах присяжных заседателей сторона защиты. Досталось и следователю, и прокурору, и даже самому председательствующему в судебном заседании. Так, например, прозвучали упрёки в том, что сторона обвинения «не представила доказательства, потому что их нет», и вообще государственный обвинитель и следователь «подчиняются статистическим данным и показателям, влияющим на их карьерный рост». Не раз высказывалось мнение о «неполноте предварительного расследования». Один из адвокатов уже во вступительном слове предупредил присяжных, чтобы те были начеку, заявив, что «свидетели обвинения будут преследовать свои цели». Другой защитник в прениях ссылался на доказательства, не исследованные в судебном заседании. Упоминались какие-то показания оперативника, который не был допрошен. Даже председательствующий не избежал негативной оценки со стороны защиты в прениях: было заявлено о судебных ошибках, заинтересованности в исходе дела. И, наконец, в ход пошло сравнение суда над «братской мафией» с процессами 1937 года.

«Подкаблучники» и «звери»

«Хотя председательствующий в напутственном слове призвал присяжных заседателей не принимать во внимание незаконные высказывания стороны защиты, но существенных нарушений было так много, что они не могли не повлиять на беспристрастность коллегии», – считает старший прокурор отдела гособвинителей прокуратуры Иркутской области. По словам Людмилы Инютиной, подсудимые не жалели чёрных красок, когда рисовали образы свидетелей обвинения, зато себя преподносили как достойнейших представителей общества. В частности, Вадим Моляков, который уже больше десяти лет находится за колючей проволокой за совершение особо тяжких преступлений, сообщил, что является президентом федерации бокса, неоднократно избирался в депутаты, в Братске его знают как мецената и примерного семьянина. Выступая в прениях, этот «уважаемый человек», долгое время состоявший на оперативном учёте как положенец города Братска, заявлял о своей исключительной честности. В подтверждение сообщил, что сам просил следователя проверить его показания на детекторе лжи, тогда как свидетельствующий против него Пукас отказался пройти это исследование. «У любого такого крупного деятеля всегда есть недоброжелатели», – поддержал своего подзащитного адвокат. На заседания суда специально приглашались писатели, журналисты и общественные деятели, знакомые с Моляковым. «Так кому верить – этим людям или Пукасу?» – восклицал защитник, обращаясь к «уважаемому суду».

Присяжным предлагалось также поверить в добропорядочность Николая Султанова. В уголовном деле есть доказательства того, что он был направлен в Тайшет Вадимом Моляковым, осуществлявшим общее руководство преступной организацией, чтобы привести в жизнь «бизнес-план», главным пунктом которого было устранение конкурентов в городе. О том, что представляет собой Султанов, рассказали его подчинённые. Вот только один факт. По их словам, шеф проявил недовольство результатом резни на берегу Бирюсы: ругал своих «работников пера и топора» за то, что те «не вскрыли животы расчленённым трупам и они могут всплыть». Но присяжным Султанов преподнёс себя человеком с мягким характером, из которого можно вить верёвки. «Подкаблучник», – сказал он о себе. И посетовал, что ему, примерному семьянину, воспитывающему не только собственных детей, но и племянницу, для которой он является опекуном, много горя принёс Истратов. Тот самый, что заключил сделку с правосудием и теперь свидетельствует против него. В обязанности Истратова входило ежедневно ездить по предприятиям города и района, навязывая услуги по «крышеванию». Истратов занимался этим в паре с сыном Султанова, страдающим наркозависимостью. Босс обвинил подчинённого в том, что тот помогал больному добывать зелье.

«Как справедливо утверждается в апелляционном представлении, все эти сведения повлияли на формирование мнения присяжных заседателей, отразились на содержании их ответов на поставленные вопросы», – такой вывод сделала судебная коллегия по уголовным делам апелляционного суда.

Тайны совещательной комнаты

Апелляционная инстанция согласилась также с доводами государственного обвинителя Людмилы Инютиной о нарушении прав потерпевших на защиту. «Так, Эдуард Сафаров, отбывающий наказание в колонии под Красноярском, зачастую не имел возможности непосредственно присутствовать на слушаниях, поскольку видеоконференцсвязь в краевом суде была занята. Он, кроме того, не смог ознакомиться с протоколом судебного заседания: ему было предложено изготовить копию документа за собственный счёт, несмотря на заявление о том, что, находясь в местах лишения свободы, он не имеет источника дохода. Сафаров просил дать ему время для подготовки к прениям, но суд отказал ему и в этом. Права других потерпевших тоже были нарушены. Не все из них смогли принять участие в судебном следствии, поскольку для их явки не были приняты исчерпывающие меры», – утверждает прокурор.

Родственники убитых, присутствовавшие при рассмотрении дела апелляционной инстанцией, имеют и другие претензии к приговору. К примеру, мать Якова Некрасова, похищенного из дома, где он оказался случайно, не согласилась с тем, что убийство её сына не доказано. Так получилось, что Бирюса, когда лёд растаял, выдала лишь четыре трупа, пятый так и не был найден. Однако трое осуждённых, заключивших досудебный договор о сотрудничестве, в подробностях описали сцену побоища с расчленением тел на берегу в декабре 2002 года. Рассказали они и об участии в этих зверствах Круглянина. О том, например, как он «несколько раз замахивался топором по голове Некрасова, руки которого были связаны за спиной». Как потом споро орудовал топором, расчленяя тела Якова и его друга, тоже не имевшего отношения к криминальной компании, за которой охотились убийцы. Эти показания, между прочим, областной суд признал допустимым доказательством, когда выносил Пукасу, Истратову и Уженцеву обвинительные приговоры. Так что потерпевшую, которая считает наказание Круглянину слишком мягким, можно понять.

В апелляционном представлении государственный обвинитель рассказала также о противоречивых сведениях, содержащихся в тексте вердикта присяжных заседателей. Председательствующий, оказывается, несколько раз возвращал коллегию в совещательную комнату. Потом и сам удалился в совещательную комнату, чтобы изготовить дубликат вопросного листа. Мотивировал тем, что документ пришёл в негодность. В результате в уголовном деле оказалось сразу два вопросных листа – и на каждом стоит подпись старшины присяжных заседателей. Но содержание документов совпадает не по всем пунктам.

И вот итог. Судебная коллегия определила: приговор Иркутского областного суда от 29 декабря 2020 года в отношении Вадима Молякова, Николая Султанова, Даниила Сазыкина и Дениса Круглянина – отменить. Дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии формирования коллегии присяжных заседателей. При новом рассмотрении уголовного дела принять меры к тому, чтобы не допустить нарушения требований уголовно-процессуального закона и учесть справедливые доводы, изложенные прокурором и потерпевшими.

Процесс пойдёт по второму кругу уже через неделю. К этому сроку из Кургана должны доставить под конвоем Вадима Молякова. Денис Круглянин, которого апелляционная инстанция оставила под стражей, дожидается очередного разбирательства в СИЗО. Николай Султанов и Даниил Сазыкин должны явиться на заседание из дома.