Похоже, в нашем регионе закон будет активно применяться. По данным на начало июля, жители Иркутской области допустили просрочек по кредитам на сумму более 17,6 миллиарда рублей. Причём только за последние полгода объём просроченной задолженности вырос на рекордные 28,7%.  В среднем по стране наблюдается рост на 22%. Такие расчёты приводят аналитики коллекторского агентства «Секвойя кредит консолидейшн». Специалисты объясняют ухудшение ситуации с возвратом кредитов общим снижением уровня жизни в области: доходы сокращаются, безработица растёт. В первом полугодии её уровень в Приангарье достиг 8,5%, что вполовину превышает среднероссийские показатели. Учитывая, что цены неуклонно растут, на погашение задолженности у людей остаётся меньше денег, чем необходимо, делают вывод эксперты.

«Сегодня средний банковский заёмщик в Иркутской области тратит на погашение кредита  45% своего ежемесячного дохода. При этом критическим считается показатель в 50%. Если человек пропустит последовательно хотя бы два платежа, без дополнительных заимствований ему сложно вернуться в график. В то же время, если должник возьмёт в долг ещё раз, у него остаётся ещё меньше возможностей обслуживать свои кредиты», – описывает самый быстрый способ подойти к банкротству президент коллекторского агентства Елена Докучаева. В среднем на одного должника в России приходится по 2-3 кредита.

Как считают специалисты, банкротство может стать решением проблем добросовестных заёмщиков, попавших в трудную ситуацию. Арбитражный управляющий, руководитель правового центра Игорь Льгов приводит в пример историю своей клиентки. Лариса Муруева взяла 500 тысяч рублей, чтобы помочь мужу-строителю купить стройматериалы для объекта. За ремонт «под ключ» заказчик обещал хорошо заплатить. Однако ни за материалы, ни за работу деньги получить не удалось. Оплачивать кредит было нечем, кредиты стали расти как снежный ком. Чтобы вовремя гасить платежи по первому, пришлось взять второй. Потом и его не стало хватать. Взяли третий кредит, чтобы платить за первый и второй. Попутно «проедали» кредитные карты, которые давали «в подарок» банки. 

Сейчас долг Ларисы приблизился к четырём миллионам рублей. Ежемесячно женщина должна выплачивать кредиторам 120 тысяч рублей. Её зарплаты воспитателя в общежитии колледжа (сама она живёт в этом же общежитии) и случайных заработков мужа не хватает, чтобы гасить и половину этой суммы. Закон мог бы помочь Ларисе цивилизованно освободиться от бремени, нести которое она не в состоянии.

Тонкости процедуры

В общих чертах процедура банкротства физического лица выглядит так. Сам должник, либо кредитор, либо налоговая служба обращается с иском в арбитражный суд. Быстро и без последствий освободиться от долгов вряд ли получится. Платой за «финансовую индульгенцию» станут время, нервы и деньги. Если документы подаёт должник, то к заявлению о банкротстве он должен приложить больше 20 документов – сведения о доходах, выписки из реестров, документы о собственности (или её отсутствии). Кредитор подаёт меньше документов, ему достаточно представить доказательства существования долга – кредитный договор или договор займа, сведения о движении средств.

Судья назначает дату начала рассмотрения и определяет кандидатуру арбитражного управляющего (если дело касается физического лица, он называется финансовым управляющим). Заинтересованные стороны не могут сами выбрать управляющего, делать это может только саморегулируемая организация (СРО), в которую входят специалисты этого профиля. 

Формально банкротство начинается с реструктуризации, но эксперты возлагают мало надежд на этот способ урегулирования спора. Если речь зашла о банкротстве, значит, взять с человека уже нечего. На этапе реструктуризации за полгода финансовый управляющий должен составить план выплаты задолженности. Время уходит на то, чтобы выявить источники погашения долга, реализовать имущество. Если план реструктуризации не устраивает кредитора, он может инициировать второй этап процедуры – собственно банкротство.

Игорь Льгов внимательно прочитал закон и уловил несколько тонкостей. Часть из них могут быть истолкованы в пользу заёмщика. Например, кредитор вправе предъявить суду только основную сумму долга и «набежавшие» проценты. В то же время штрафы, комиссии и пени в сумму не включаются. 

Выгоды кредитора заключаются в том, что у него появляются очевидные шансы вернуть хотя бы часть денег. Закон позволяет оспорить сделки за последние три года, которые предшествовали банкротству. Например, если должник, желая скрыть собственность, переписал квартиру на жену, машину на брата, дачу на тёщу, управляющий может «раскопать» эти сделки, вернуть имущество и оплатить им долг. Ещё один возможный источник – отмена так называемых «мнимых» сделок. К примеру, если заёмщик в указанном трёхлетнем промежутке продаёт машину, которая стоит 500 тысяч рублей, в десять раз дешевле, для управляющего это может быть сигналом к возврату имущества. Не секрет, что сейчас должники активно пользуются этой уловкой: к судебным тяжбам подходят, максимально освободившись от домов и машин. При этом судебные приставы лишены права взыскивать имущество с аффилированных лиц.

Следует оговориться, что единственное жильё, а также участок земли под ним остаётся у должника. Это не касается долгов по ипотеке: квартира в этом случае находится в залоге и может быть изъята. 

Пилюля для должника

Расплатой за жизнь «с чистого листа» должны стать ограничительные меры. По закону во время судебного рассмотрения (процесс может затянуться на год или больше) на должника может быть наложен запрет на выезд за границу. Кстати, по данным Управления Федеральной службы судебных приставов по Иркутской области, около пяти тысяч наших земляков уже сейчас не имеют права покидать пределы страны из-за долгов. Общая сумма невозвратов достигла двух миллиардов рублей. 

Горькой пилюлей для должника, по мнению законодателя, станет обязанность в течение пяти лет сообщать о своём статусе банкрота, если он захочет взять новый кредит. Кроме того, процедура банкротства потребует от заёмщика дополнительных расходов.

Законом назначен размер госпошлины, которая идёт на оплату арбитражного управляющего, – 10 тысяч рублей. Однако эксперты нашего издания сходятся во мнении, что услуги финансового управляющего будут стоить должнику дороже. По оценке Елены Докучаевой, потенциальный банкрот отдаст за работу примерно 30–40 тысяч рублей. Игорь Льгов называет более внушительную сумму – от 150 до 300 тысяч рублей,  ссылаясь на большие издержки профессии. Кроме временных затрат, связанных с розыском имущества, управляющий должен оплачивать объявления в СМИ после каждого этапа, а также сообщения в базе по банкротствам. Существенных затрат стоит и обучение на арбитражного управляющего и членство в СРО.

«На наш взгляд, должники будут активнее просить о реструктуризации, нежели признавать себя банкротами. Но до тех пор, пока судами не будет вынесено достаточное количество решений, сложно предсказать все тонкости процесса. Пока же можно предположить, что большая часть банкротств придётся на такие сегменты, как потребительский кредит и ипотека. Регионами-лидерами станут Москва и Московская область, а также ряд других крупных городов (Санкт-Петербург, Краснодар, Новосибирск)», – даёт прогноз Елена Докучаева.

Четыре дороги к банкротству

Игорь Льгов выделяет как минимум четыре категории должников, которые находятся в зоне риска. Во-первых, это люди с высокой зарплатой и соответствующими ей платежами по кредитам. Одна из клиенток юриста, Светлана Петрова, работала региональным представителем крупной федеральной компании. При доходе 200–250 тысяч в месяц она могла позволить себе крупные расходы. Денег было достаточно, чтобы оплачивать ипотеку и автокредит. В банках она обслуживалась по VIP-программам. Попав под сокращение, женщина не смогла устроиться на работу с высоким окладом, ей пришлось занять место рядового менеджера с зарплатой 25–30 тысяч рублей в месяц. При этом только оплата кредитов обходится в сумму 150 тысяч ежемесячно. Очевидно, что сейчас Светлана не может исполнять обязательства перед банками и в ближайшее время такая возможность у неё вряд ли появится.

Во-вторых, сильно рискуют заёмщики, которые трудятся на работе с вредными условиями. Константин Фёдоров работал на опасном производстве. Настолько опасном, что работодатель добровольно застраховал его жизнь и здоровье. Однажды на заводе случился пожар, Константин получил серьёзные повреждения, сломал позвоночник.  Страховку ему выплатили, девять месяцев пострадавший находился на оплачиваемом больничном. Но, поскольку в расчёт входила только «белая» зарплата, компенсации не хватило, чтобы выплачивать кредиты, которых он набрал, надеясь на своё здоровье. Теперь Константин не может работать в полную силу, но кредиты отдавать надо.

В-третьих, пожалуй, классический пример потенциального банкрота – покупатель дорогого автомобиля в кредит без КАСКО. Гремучая смесь характеристик, которые можно применить к Сергею Куприянову. Он взял в кредит грузовик стоимостью два миллиона рублей. Это была его «трудовая лошадка», которая помогала кормить семью. Однажды случилось так, что на машину сверху упал бетонный блок. Техника восстановлению не подлежит. Хозяин остался жив, но одновременно он потерял и своё основное имущество, и способ заработка. При этом платежи банку в 40 тысяч рублей ежемесячно никто не отменял. 

И наконец, четвёртая категория рискующих заёмщиков – люди, которые берут кредит для родственников или знакомых. Пётр Соловьёв всегда был рад помочь другу. И когда товарищ попросил взять на себя крупный кредит, чтобы сыграть достойную свадьбу, раздумий не было. Спустя несколько месяцев друг заявил, что не хочет дальше рассчитываться за долг. Мол, с молодой женой они уже разошлись, и вообще, свадьба была без надобности. Когда Пётр брал кредит, он, конечно, не рассчитывал на такие расходы.

Игорь Льгов говорит, что среди клиентов его конторы не менее 85% могут подойти под критерии закона: «В 2015 году клиенты часто спрашивают про закон о банкротстве. Многие понимают, что для них это единственный шанс освободиться от долгов. Так скажем, «средний чек», то есть долговая нагрузка, с которой приходят люди, колеблется от 800 тысяч до 1,5 миллиона рублей.  

Если говорить откровенно, иск о банкротстве может быть полезен тем, что нередко банки, напрямую общаясь с клиентом, предъявляют ему незаконные пени и комиссии. По закону должник сам не может подать в суд. Он проходит все «круги ада» – бесконечные звонки, угрозы, приезды коллекторов, пока кредитор не решит выйти на судебное взыскание. Закон о банкротстве даёт заёмщику возможность самому обратиться в суд. По опыту могу сказать, что суммы, которые банки предъявляют ко взысканию в суде, могут быть на сотни тысяч рублей меньше тех, которые они «выколачивают» из должника напрямую», – делится своими наблюдениями юрист.

Сотрудница регионального коллекторского агентства, пожелавшая остаться неизвестной, сообщила, что пока немногие клиенты её конторы готовы идти на банкротство. В перспективе есть всего пара таких дел. «Если брать по критериям закона, примерно половина наших клиентов могли бы объявить себя банкротами. Но люди опасаются последствий. Ведь кредитная история будет испорчена, в будущем им могут не дать в долг, могут запретить выезжать из страны. Люди приходят разного возраста, много молодых, их эти последствия страшат. Да что уж там говорить, и арбитражные управляющие боятся этого закона – неизвестно, как он будет работать на практике», – резюмировала представитель компании.

По разным оценкам, до конца года банкротами себя могут объявить от 100 тысяч до двух миллионов заёмщиков. Елена Докучаева придерживается мнения, что не более 2% заёмщиков, или примерно 100 тысяч россиян, прибегнут к этой крайней мере. Иркутская область занимает 12-е место в стране по количеству людей, имеющих задолженность больше 10 тысяч рублей, – 166,2 тысячи человек. Это 6,4% от общего числа жителей. Если воспользоваться прогнозом Елены Докучаевой, получается, в нашем регионе живут более трёх тысяч потенциальных банкротов.