«Лично опробовал Александр III»

«Пулемёт Максима очень долго прослужил, не так много у нас пулемётов, которые смогли повоевать в огромном количестве войн на разных сторонах, – говорит заведующий филиалом «Солдаты Отечества» Музея истории Иркутска им. А.М. Сибирякова Сергей Трофименко. – Создан он был еще в конце XIX века Хайремом Стивенсом Максимом, а перестал использоваться в советских войсках только после Великой Отечественной войны. Где-нибудь в Африке он, может быть, используется и по сей день». Ближайший «родственник» Максима– английский пулемёт «Виккерс». 

Хранящийся сегодня в отделе «Солдаты Отечества» пулемёт Максима – одна из последних модификаций 1944 года. «Если мы будем сравнивать модификации, то надо понимать – существует огромное количество отличий, – рассказывает Сергей Трофименко. – Хотя внешне этот пулемёт будет узнаваем, потому что конструктивно он почти не изменился. У «Максима» имеется короткий ход ствола при отдаче. Любой человек, который стрелял, понимает, что у стрелкового оружия, даже пневматического, есть отдача. В этом пулемёте была предпринята первая серьёзная попытка решить эту проблему – использовать силу отдачи для перезарядки оружия». 

Известно, что Хайрем Максим не нашел понимания в Америке со своим пулемётом, перебрался в Англию, где, собственно, и развернул производство не без помощи британского банкира Натаниэля Ротшильда. Россия же изначально покупала пулемёты именно в Англии. Сначала пулемёт Максима попал в Россию, адаптированный под русский четырёхлинейный патрон винтовки Бердана. Винтовки-трёхлинейки, так называемой «мосинки», ещё не было, а пулемёт в России уже появился. Его лично опробовал Александр III, несколько образцов было закуплено у фирмы «Максим, Виккерс и сыновья» в качестве эксперимента для нужд армии, позже несколько образцов заказал флот. Первоначально пулемёты Максима в русской армии применялись батареями и даже располагались на артиллерийском лафете. «В такой комплектации «Максим» я видел только один раз – в Военно-историческом музее Тихоокеанского флота во Владивостоке, причём он окрашивался не в зелёный, а в шаровый цвет, – говорит Сергей Трофименко. – Пулемёты Максима применялись и для усиления крепостей. Уже тогда шли споры, насколько это оправданно, потому что в ходе франко-прусской войны картечницы за счёт того, что эффективность их огня на большой дистанции небольшая в сравнении с артиллерией, легко подавлялись. Однако когда японцы брали Порт-Артур, с нашей стороны было развёрнуто несколько пулемётных батарей, и для японцев это стало серьёзным препятствием, поскольку старые наставления предписывали наступать не рассыпным строем, а колоннами, взводами. Пулемёт, предназначенный для поражения групповых целей на открытой местности, здесь отлично показал себя. После этого количество пулемётов в российской армии и флоте увеличилось – их стали ставить на корабли, применять в пехоте, в авиации». 

«Снаряжали кожухи собственной мочой»

Естественно, после того как пулемёт был принят на вооружение, сразу начали предпринимать попытки как-то улучшить его. На фото­графиях Первой мировой войны очень часто видно, что «Максимы» стоят на ножках. Первоначально пехотный станок конструкции Соколова имел дополнительные ножки, чтобы можно было придать орудию большее возвышение. Пулемётный расчёт обычно состоит из двух номеров – пулемётчик ведёт огонь, а второй боец подаёт ленту. Но не всегда есть второй номер, потому в своё время на пулемёт начали крепить на выносной рамке специальный «барабан», чтобы лента подавалась самостоятельно и пулемётчик был менее зависим от второго номера расчёта. 

Конечно, в разных модификациях пулемёта Максима есть особенности, которые видны только людям, интересующимся стрелковым оружием. Но есть вещи, которые хорошо видны в фильмах и на фотографиях даже тем, кто совсем немного прикоснулся к истории – хотя бы прочитав популярные статьи в Интернете. До войны в Финляндии пулемёты Красной Армии, как и пулемёты других стран в большинстве своём, имели очень маленькое отверстие для залива воды в кожух, чтобы охлаждать ствол. А финны уже в конце 20-х, начале 30-х имели модификации с широкой горловиной, прикрывавшейся лючком. Советские конструкторы быстро сделали такую горловину и на наших пулемётах. В горловину можно было закладывать снег, дроблёный лед, а не только заливать воду. 

– Кстати, у Эриха Марии Ремарка в произведении «На Западном фронте без перемен» описано, какие ещё специфические жидкости использовались для охлаждения ствола, – говорит Сергей Трофименко. – У немцев был такой же пулемёт, аналогичный Максиму, и ко­гда стволы начинали греться, то бойцы, недолго думая, снаряжали кожухи собственной мочой. Так дела­ли и русские солдаты. У Ремарка описан случай, когда немцы в бою вот так охладили свои пулемёты, отбили французскую атаку, затем, контратаковав, заскочили во французские окопы. Им очень хотелось пить, и они не придумали ничего лучшего, как выпить то, что было в кожухах французских пулемётов. Рисковые парни, потому что французы такие же люди, и тоже могли заливать в кожухи что угодно. 

Ствол пулемёта Максима достаточно толстостенный, и описаны случаи использования «Максимов» без водяного охлаждения и кожуха. Для того чтобы приспособить пулемёт для нужд авиации, кожух либо перфорировали, либо вообще снимали. После революции повсеместно распространился рифлёный кожух: так увеличивали площадь охлаждения. Дореволюционные модели идут чаще всего в гладком кожухе, иногда даже латунном. «Хотя известно, что были попытки сделать такой кожух и до революции, есть рифлёные кожухи и на фото­графиях Первой мировой войны, но никогда вы не увидите там лючок широкой заливной горловины. И когда у нас в фильмах про Гражданскую войну появляется пулемёт с лючком, те, кто знает, начинают ехидно хихикать», – говорит Сергей Трофименко. 

«Если что, я несу станок!»

В разных модификациях пулемёта Максима есть особенности, которые видны только людям, интересующимся стрелковым оружием

Ещё одна особенность Максима, которая доставляла много проблем пулемётчикам, – это тканевая пат­ронная лента. Традиционно «Максим» всегда был с тканевой или брезентовой лентой. Однако образец, хранящийся в Музее истории Иркутска, – с металлической. Когда же «Максимы» сменили тканевую ленту на металлическую? Тканевая лента была одним из основных недостатков этого пулемёта. Лента была непрочной, сгнивала, размокала, меняла свою гибкость. В инструкции «Подготовка пулемётчика-максимиста» был особый раздел, описывающий действия с некачественной пулемётной лентой: «Если лента неисправна, почините её: выправьте погнутые пластинки, вставьте недостающие заклёпки, заштопайте порванные места и т.д. Сырые ленты предварительно надо высушить». 

Интересно, что перед Великой Отечественной войной пулемёт Максима сняли с производства как морально устаревший. Полностью снаряжённый водой на упрощённом станке с деревянными колёсами «Максим» весил больше 60 кг. Был разработан пулемёт конструктора Дегтярева, «ДС-39», но он давал много отказов. И в июне 1941 года его быстро сняли с производства, начав снова производить «Максимы». «Однако пулемет «ДС-39» сразу был рассчитан под металлическую ленту с патронами образца 1908 года, с пулями Б-30 или Б-32, – рассказывает Сергей Трофименко. – Первые пат­роны «Максима» были под винтовку Бердана, как я уже говорил, потом его переделали под патроны образца 1891 года, так называемый русский трёхлинейный патрон. А вот ныне используемая остроконечная пуля появилась после Русско-Японской войны. В 1943 году на вооружение приняли станковый пулемёт Горюнова, но «Максимы» выпускались параллельно с ним. Горюнов использовал металличес­кие ленты от «ДС-39», именно то­гда они нашли применение. Однако возникло неудобство – на вооружении были одновременно станковые пулемёты, работавшие и на тканевой ленте, и на металлической. В итоге приёмник «Максима» был модифицирован, и он уже позволял работать с металлической лентой. Самые последние модификации «Максима» 1944-1945 годов как раз были под металлическую ленту. Наш образец именно такой». 

Модификаций было много – были «Максимы» с оптическим прицелом, были те, что устанавливались на лыжные волокуши, были варианты использования на тумбовых установках, к примеру, на кораблях. Устанавливались пулемёты и на зенитные станки. В бронеавтомобилях и бронепоездах пулемёты крепились на стационарные конструкции. 

Если посмотреть хроникальные фотографии Великой Отечественной войны, то часто видно – на многих фото щит пулемёта вообще снят. Это делалось для того, чтобы орудие без щита было менее заметным, а также для облегчения его веса, для чего у пулемёта были ещё и деревянные колеса. 

Нам дают подержать в руки пулемётный щит из броневой стали, весит он около 5–7 килограмм – удержать можно, но трудновато. А ведь это самая лёгкая часть пулемёта Максима. Тело пулемёта намного тяжелее щита – около 20 кг, плюс в кожух заливалось 4 литра воды. Если говорить о станке, то это самая тяжёлая часть – 40 кг. И все это нужно было нести расчёту из двух человек. Пулемётчик нёс само тело пулемёта, а его помощник – станок и щит. Плюс нужно было брать с собой ящики с патронами. 

«Мы как-то выходили на парад на сквер Кирова, и у нас возникла идея смоделировать пулемётный расчёт, чтобы пройти с пулемётом в колонне реконструкторов, – рассказывает Сергей Трофименко. – Взяли крепких ребят, тот, что оказался хитрее, пришёл первым, попробовал взвалить тело на плечо, попробовал поднять станок и говорит: «Если что, я несу станок!». Станок тяжелее, но он складывается, его можно надеть на плечи и достаточно удобно нести. А вот тело пулемёта пулемётчику приходилось взваливать на плечо. Поэтому, ко­гда в фильмах показывают, что кто-то очень легко забрасывает пулемёт Максима в машину, это вызывает смех у тех, кто хоть раз пытался поднять все эти составные части пулемёта. Представьте, что вы идёте с таким станком на плечах, вещмешок, щит в руках… Максимум для обслуживания пулемёта – семь человек. Однако патронов для такого пулемёта нужно много. Скорострельность «Максима» – порядка 600 выстрелов в минуту. А в ленте 250 патронов, то есть хватает этого на 30 секунд стрельбы». 

Есть легенда, что когда Хайрем Максим сделал пулемёт, он ездил по Европе и предлагал правящим дворам опробовать изобретение. Про это дело прослышали китайцы. И отправили на встречу с Максимом чиновника. Тот приехал, посмотрел и задал только один вопрос: «Во сколько обходится стрельба из этого оружия?» – «Около 140 фунтов в минуту», – ответил изобретатель. Чиновник ответил: «Этот пулемёт сильно дорог для моей страны». «Действительно, это дорого, – говорит Сергей Трофименко. – Почему в России очень долго не приживалось автоматическое оружие? Боялись создать дефицит боеприпасов. В ходе Русско-Японской войны мы размещали заказы на изготовление патронов в Германии, Австрии и Бельгии. А когда началась Первая мировая, все наши традиционные поставщики оказались по ту сторону фронта. И нам поставляли патроны англичане и американцы. Как минимум три фабрики работали в США и шесть или семь – в Англии. В нашей стране до революции было три патронных завода – Тульский, Петербургский и Луганский. Суть в том, что расход патронов – это то, что в условиях планирования боевых действий надо было учитывать. Наша артиллерия в Первую мировую войну испытывала голод в боеприпасах уже с 1915 года. При этом на начало войны все считали, что у нас избыточный двухлетний запас как минимум. Никто не рассчитывал, что будут такие расходы и такие потери. И во время Второй мировой, в 1941 году потери огромные были не только среди людей, но и потери ресурсов, сырья и техники. Так что использование пулемётов обходилось достаточно дорого, к зиме 1941-1942 годов пулемётов в стрелковых частях было очень мало».