По итогу неоспоримым в этой уголовной истории остался лишь тот факт, что старший оперуполномоченный антинаркотического отдела Павел Петров (настоящую фамилию называть не буду, поскольку зал суда полицейский покинул без наручников) пытался «приобрести» четыре свёртка с метилэфедроном (так называемой солью) и пять пакетов с опиумными препаратами – морфином и тебаином. К слову, эти наркотики имеют противоположное действие и явно предназначены для потребителей с разными пристрастиями: один порошок угнетает психику, а другой, наоборот, стимулирует. А это, как и значительный размер ядовитых веществ, свидетельствует о том, что получателем смертоносной «посылки» должен был стать не больной «торчок», а розничный торговец.

Коллеги из патрульно-постовой службы того же МУ МВД России «Иркутское» застукали Петрова в парке Академгородка, когда он, как выразился один из патрульных, «совершал наклоны и копался в снегу». Опытные полицейские, конечно, сразу поняли: странное поведение гражданина связано с так называемыми закладками – он либо ищет в тайнике наркотики, либо, наоборот, прячет их. Увидев, что к нему приближаются двое в штатском, подозрительный тип кинулся бежать, бросив клад, но был пойман. После чего обе стороны предъявили свои служебные удостоверения. Оказалось, что все работают в одной конторе. Однако вместо того чтобы объяснить сослуживцам, что он ищет зимой под деревом, Павел Петров, заметно нервничая, стал предлагать им деньги за то, чтобы они его отпустили и не поднимали в конторе шума. Оперативник со скромной зарплатой обещал заплатить за молчание 500 тысяч рублей. Только он не на тех напал: члены патрульного экипажа сначала надели на коллегу наручники, а потом позвонили своему начальству, сообщили о задержанном и дождались приезда следственно-оперативной группы.

Подсудимый пытался объяснить свои «раскопки» в парке оперативно-розыскными действиями. Офицер состоял на службе в отделении по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОНОН) более семи лет и имел, по его словам, «колоссальную агентурную сеть». В обязанности старшего оперуполномоченного входило выявление и пресечение преступлений в сфере информационно-телекоммуникационных технологий – сбыта запрещённых веществ так называемым бесконтактным способом. Сведения о закладке в парке Академгородка оперативник получил от одного из своих агентов – розничного курьера интернет-магазина «Театр белого волка», торгующего наркотиками в Иркутске как раз бесконтактно, через Сеть. Только проверять оперативную информацию Петров сам не стал и с коллегами наводкой не поделился. Решил сначала… в отпуск сходить. По его словам, планировал оформить изъятие, провести химическое исследование и подать рапорт об обнаружении признаков преступления для принятия правового решения, когда отдохнёт как следует. Почему-то он был уверен, что клад никто без него не тронет.

Но однажды шёл мимо парка – возвращался от тёщи домой в ЖК «Союз» – да (цитирую) «решил проверить, на месте ли данная закладка или её уже сбыли неустановленные лица». Два пакета были на месте. Когда он их разворачивал, чтобы убедиться, что это настоящие наркотики, а не сахар или мука, которые иногда барыги сбывают наивным потребителям, неподалёку остановилась машина «Тойота-Камри», и из неё выбежали двое мужчин в гражданской одежде. Сыщик принял их за «спортиков», то есть спортсменов, нанятых интернет-магазином для избиения наркоманов, ворующих закладки. Вот и дал дёру. Ну, куда полицейскому со служебным удостоверением в кармане тягаться с двумя спортсменами! А когда мужики предъявили ксивы сотрудников МУ МВД «Иркутское», где и сам Петров работает, он… испугался их ещё больше, чем бандитов. Цитирую показания подсудимого дословно: «Подумал, что мои действия будут неверно истолкованы и стал отрицать причастность к обнаруженной закладке». По итогу, виноватыми в том, что сыщик не смог «оформить надлежащим образом проводимое им оперативно-розыскное мероприятие «Обследование участка местности» стали… сотрудники патрульно-постовой службы. Принесло их не вовремя на место преступления!

Кстати, эпизод с «приобретением» полицейским наркоты «без цели сбыта» оказался не единственным в обвинительном заключении, подготовленном органами предварительного следствия. Во время обыска в квартире оперативника на полочке в коридоре была обнаружена шкатулка, в которой находились 16 патронов к пистолетам Макарова и Стечкина (так называемые «патроны правоохранительных органов») и четыре – к боевому ручному нарезному огнестрельному оружию (их используют в автомате и ручном пулемёте). Ушлый Петров и тут нашёл крайних. Возможно, заявил опер, боеприпасы принадлежали сотруднику полиции в Чите, у которого его семья раньше арендовала квартиру. Но вещи для переезда в Иркутск собирала супруга, а сам он ни сном, ни духом ни о каких патронах знать не знает. Супруга в свою очередь заверила, что о содержимом шкатулки даже не догадывалась. Не иначе, проделки домового.

Все эти объяснения, у которых концы никак не сходились с концами, могли бы, наверное, даже показаться забавными, если бы речь шла не о таких серьёзных вещах, как наркотики со смертельным действием и боеприпасы к боевому оружию. К тому же, выявленным фактам находилось только одно логическое объяснение: офицер полиции мог иметь отношение к продаже наркоты и патронов на «чёрном рынке». Однако следственные органы не сумели это доказать. Или не захотели. Проводилась ли в МУ МВД России «Иркутское» служебная проверка в отношении Петрова, который после задержания был заключён под стражу, и, если да, то какие последовали выводы, неизвестно. Однако в суде представители МУ МВД, в том числе свидетели защиты, давали довольно обтекаемые показания. По их словам, обнаружив закладку, сотрудник обязан был немедленно сообщить об этом своему руководству, что Петров не сделал. Все наркотические и психотропные вещества должны передаваться в органы следствия не позднее трёх часов после проведения исследования – для них в подразделении даже не имеется специальных хранилищ. Но было понятно, что нарушение этих правил в управлении не считают большим грехом. Да и характеристика с места службы на подсудимого поступила положительная.

Любопытно, что следственные органы, предъявив Петрову обвинение в покушении на сбыт наркотиков и незаконном обороте боеприпасов, никак не связали эти действия с его служебным положением. Они предпочли просто опустить тот факт, что умышленные преступления Петров совершил, являясь сотрудником органа внутренних дел. Мало того, свои незаконные манипуляции с психотропными веществами, предназначенными для продажи на «чёрном рынке», сам обвиняемый связывал с исполнением должностных обязанностей. Чем же объяснить такое умолчание в обвинительном заключении? Очевидно, сторона обвинения не хотела, чтобы суд признал должностное положение оперуполномоченного в качестве отягчающего наказание обстоятельства. Так и получилось. Зато смягчающие обстоятельства были учтены в полном объеме: малолетний ребёнок, первая судимость, проблемы со здоровьем, частичное признание вины, раскаяние 30-летнего сотрудника полиции. Суд также принял во внимание, что умышленные преступления небольшой и средней тяжести, в которых Петров был признан виновным, не привели к тяжким последствиям, поскольку наркотическое средство и боеприпасы были изъяты из незаконного оборота и по назначению не использовались.

Наказанием для бывшего полицейского стало ограничение свободы на восемь месяцев: ему вменили в обязанность являться в уголовную инспекцию на регистрацию раз месяц и не менять место жительства. Но делать это Петрову не придётся: поскольку в течение четырёх месяцев он находился под стражей, то время пребывания в СИЗО было засчитано в срок отбывания наказания. Осуждённого освободили в зале суда, сняв с него наручники.