Десять лет назад выставка молодых художников, организованная
в художественном музее имени Сукачева, показалась дерзкой
и вызывающей. Многие ее участники, забыв о традиционном
реализме, отправились по дороге искусства, в котором
форма и цвет являются доминирующими.

Какими стали они спустя десять лет? Этим вопросом задалась
искусствовед Тамара Драница, ставшая инициатором выставки,
недавно открывшейся в галерее музея на улице Карла
Маркса. Стали? Из двадцати трех участников 1993 года
нет в живых двенадцати. Ушли в мир иной те, кто устал
от жизни, не успев повзрослеть. Ибо не каждому дано
мужество выстоять в эпоху крушения привычных устоев,
миропорядка. Нежный, легкоранимый Сергей Коренев оставил
картины, созданные рукой вдохновенного творца. Многие
выразительны и прекрасны. Поражают работы, посвященные
памяти Намжила Нимбуева — поэта с трагической судьбой,
и «Кукушкины дети», брошенные, как многие сегодня. Дети
с удивленными, но далеко не детскими глазами.

Ироничен Борис Десяткин, изобразивший свою жену Светлану
некой инфернальной дамой, с дымкой-маской вместо глаз.
Для художника она была в первую очередь актрисой, владеющей
искусством перевоплощения. А вот портрет сына вполне
реалистичен, в Севе чувствуется упрямство характера,
унаследованное от отца.

Работы художников, ушедших из жизни, широкая аудитория
могла бы и не увидеть, если бы не добрая воля тогдашнего
губернатора Юрия Ножикова. Это он выделил деньги на
приобретение картин с выставки. Увы, сегодня у музея
нет средств, чтобы делать подобные приобретения, а многие
стоят того.

Тамара Драница на открытии выставки 2002 года рассказала,
с каким энтузиазмом десять лет назад художники не просто
организовывали, они творили выставку, воодушевленные
временем, связанным с надеждой на счастливую, полную
созидательного творчества жизнь. Сегодня многие сетуют
на то, что не хватает денег на самое необходимое для
работы — на холсты, краски, рамы. Совсем другим оказался
«глоток свободы», которым когда-то они были упоены.

Многие художники, считавшиеся авангардистами в начале
девяностых годов, сегодня представляют направление в
живописи, которое, по их мнению, отображает характер
абсурда, алогичности бытия, нервное и часто пессимистическое отношение к
жизни. Эта жизнь в их интерпретации выражена пятнами,
разводами, бликующими сполохами, увиденными художниками
в современной действительности.

Многие по-прежнему стремятся к прекрасному, находя его
в природе, но не тщательно выписанными пейзажами с деревьями
и лужайками, а настроением, которое передается цветовым
сочетанием красок. Сергей Григорьев, Сергей Жилин, Анатолий
Погребной, Александр Самарин, Геннадий Кузьмин, Евгений
Турунов, Николай Вершинин и другие, чьи работы представлены
в экспозиции, все они разные, у каждого индивидуальный
почерк и своя манера письма. Есть среди них благополучные
и не очень, активно внедряющиеся в новую жизнь и бессребреники,
бескорыстно влюбленные в мир прекрасного. У каждого
своя судьба. Например, Геннадий Кузьмин и Сергей Жилин
выставляются во Франции, а Сергей Григорьев организовал
школу искусств для одаренных детей на Ольхоне.

Создание декоративно-конструктивных работ привело в
театр Александра Самарина и Елену Киселеву. Яркая, образная
выразительность — это прорыв в мир, полный мечтательного
представления о жизни и стремления видеть ее такой,
какой она представляется в воображении. Пусть даже ценой
ухода от реальности.

Выставка 2002 года посвящена памяти ушедших товарищей,
она явилась итогом прошедшего десятилетия и фактом жизни,
в котором искусство стало предметом купли-продажи. Искусствовед
и художник Валерий Белоречьев как-то назвал этих художников
«потерянным поколением», драматург Нелли Матханова поправила:
а «прорвавшееся поколение». Для ушедших от нас, наверное,
более подходит термин Белоречьева, для оставшихся жить
и творить сегодня кажется более точным определение Матхановой,
и вместе — это талантливое поколение.