Уважаемый Геннадий Михайлович! Привет Вам с берегов
Енисея! Поздравляю «Восточку» и в Вашем лице ее
славный коллектив с 85-летием и наступившим Новым
годом! Пишу Вам в надежде на помощь. Родом я из
города Канска, что в Красноярском крае; там до сих
пор живут мои родственники. Родители — люди
военного поколения, хватившие сполна того лиха, что
выпало на долю всех их сверстников. Мой отец,
Акименко Иван Павлович, родился в 1927 году, а мама,
Клавдия Ивановна, на два года его младше. Я помогаю им
чем могу, чаще стараюсь навещать отчий дом. Мы любим смотреть
вместе альбом со старыми пожелтевшими фотографиями
— со снимков смотрит на меня молодость моих
родителей. Есть в альбоме снимок, не дающий покоя
маме. И в каждый приезд домой она заводит со
мной один и тот же разговор: «Все думаю, жива ли
подруга моей юности, Зина; так хочется узнать, как
сложилась ее жизнь. Не могу себе простить, что
затерялся ее адрес, и не найти теперь ее следов…»

Вы, наверное, уже поняли, какая помощь нужна мне:
пожалуйста, помогите найти хоть какие-нибудь следы
человека, который очень дорог моей маме. Речь идет о
Зинаиде Харитоновне, в девичестве Власовой, уроженке
города Канска. Их дома стояли на улице Урицкого
рядом. Стоят и по сию пору, правда, чуть
перестроенные новыми хозяевами. В доме под номером
100 жила большая, в 12 человек, семья моей мамы:
Дябкины. А в доме под номером 102 жили Власовы:
сестры Анна, Маша, Полина, Лида, младшая — Зина.
И брат Петр. Надо сказать, что в семействе моей
матушки было тоже «восемь девок» и один братик —
Федя. Девчата очень дружили; вместе бегали на
танцы, одалживая друг у друга немудреные наряды и
туфельки «на выход». До танцплощадки и после,
возвращаясь домой, шли босые, чтобы туфельки эти
служили дольше. Но были у девчонок и другие
развлечения. Походы в поле за колосками, осенние
вылазки за гнилой картошкой, морковкой, брюквой.
Мерзлые овощи, как дорогой трофей, прижимали к
груди, мчась домой. Это была обязанность старших
детей: искать пропитание себе и младшим. Моя мама до
сих пор знает название каждой травинки, и в свои 75
лет безбоязненно ориентируется в лесу, особенно
если попадает на грибное место. Помнит, как они с
Зиной ели саранки, «калачики», выкапывали какие-то
съедобные корешки, а черемшу ждали с нетерпением, как
самое большое весеннее лакомство. Я не могу без слез
слушать мамины рассказы о «походах» в воинскую часть.
С окраины города, где они жили, до военного
«летного» городка было неблизко. Но если «поход»
удавался и ребятне перепадала какая-нибудь снедь,
девчонки, как на крыльях, летели домой.
Сердобольные летчики и парашютисты делились с
детворой пшенкой, хлебом, иногда конфеткой. Отдавали
списанную спецодежду, старые парашюты, которые
превращались потом (и на долгие годы!) в вышитые
девичьи блузки…

Я пишу так подробно об их детстве в надежде на то,
что, прочитав мое письмо, Зина, если она жива,
откликнется. Не только в детстве, но и юношеские
годы моя мама и Зина дружили. Утонул в холодной,
быстрой реке маленький брат Зины, и горе Власовых
разделили вся улица, соседи. Вмиг
поседела мать Зины, Ева Михайловна, а подруги стали
еще ближе. Делились тогда последним куском хлеба. И
не только они! Иначе бы не выжили, не залечили раны
только-только миновавшей войны. Как же были они
отзывчивы до чужой беды, эти люди, которые сегодня
годятся нам в отцы и матери. В самое голодное, в
самое тяжелое время они были сильны духом; умели
радоваться чужой удаче и сопереживать чужому горю.

Как бы трудно ни жили Власовы, но отправили они Зину
на учебу. В Иркутск. Она твердо решила быть врачом.
Подруги стали видеться реже, но каждый приезд Зины
домой был праздником для обеих. После окончания
Иркутского медицинского института Зина работала в
пригороде Канска, в поселке Филимоново, а потом по
комсомольской путевке уехала во Владивосток. Вышла
замуж за капитана дальнего плавания, родила дочку.
В конце пятидесятых годов переехала в Иркутск,
работала врачом. Судьба мамы моей тоже сложилась
благополучно. Она вышла замуж за военного. Много
колесила с мужем по стране. Вот, собственно, с тех пор
подруги больше не виделись, потерялись их следы. А
память осталась. Остались страстное желание мамы и
ее надежда на встречу с подругой детства и юности.
Известно, что семья Зины осела в Иркутске. В Иркутск
же перебралась вся ее семья. Маме известно, что в
Иркутске жила ее сестра, Мария Харитоновна
Садовникова, муж которой по профессии тоже врач.
Муж старшей сестры Зины, Анны, погиб на войне,
остался сын его Алик. Альберт Иванович…

Так хочется надеяться, что «продолжатели» семьи
Власовых-Садовниковых, их родственники и сейчас
живут и работают в Иркутске! Ведь может и такое
статься, что прочтут они «Восточку» с моим письмом,
узнают на снимке, который я прилагаю к этому письму,
Зину и ее мужа и отзовутся. Бывают же на свете
рождественские истории! Самым лучшим подарком для
моей мамы стала бы весточка из далекой ее юности,
согретая теплом человеческой души и памятью сердца.

P S. Этому снимку из семейного альбома — больше
полувека. На нем Зинаида Харитоновна (в девичестве Власова) со
своим супругом Дмитрием. Вглядитесь, пожалуйста,
дорогие читатели, и откликнитесь. Вестей ждем по
адресу: 663600, Канск, Красноярский край, улица
Урицкого, дом 136, Акименко Клавдии Ивановне. (тел.
2-01-02). Или: 661118, Красноярск, улица Мате Залка,
28, кв. 60, Долженковой Светлане Ивановне (тел.25-97-52).