В небольшом зале культурного центра вспоминали поэта Анатолия Кобенкова. Почему именно его? Повод был значительным: в 2014 году московским издательством «Арт Хаус медиа» был выпущен сборник его избранных стихов «Уже не уйду никуда», открывший серию книг «По праву памяти» недавно ушедших поэтов. 

Право это безусловно. Кобенков был автором журналов «Новый мир», «Знамя», «Континент», «Арион», «Огонёк», «Крещатик», «День и ночь», «Сибирские огни». При жизни выпустил двенадцать книг стихотворений, таких как  «Улицы», «Вечера», «Я однажды лежал на зелёной траве», «По краям печали земли» и другие, а также книгу эссе, посвящённых сибирским поэтам, «Путь неизбежный», переведённую на ряд европейских языков.

Когда в 2005 году Анатолий Иванович уехал из Иркутска, его стало не хватать. Мы по привычке искали его статьи в областных изданиях, ждали передачи о новинках литературы на телеканале «Город» и, конечно, международных фестивалей поэзии на Байкале, организатором которых он был. В журналистике ли, в поэтических сочинениях или исследованиях творчества других поэтов Кобенков жил обособленно и в то же время был окружён друзьями, с которыми вместе они стремились  понять смысл перемен, происходящих в  стране и мире.

Он был рождён в 1948 году в Хабаровске, учился в школе этого города и в соседнем Бирабиджане, который строил его дед – киевлянин Давид Звенигородский. Мама Дора Давидовна Кобенкова, учитель английского языка, привила сыну любовь к русской и зарубежной литературе, первой обратила внимание на  поэтический дар сына. С юности  Анатолий Иванович печатался в дальневосточных изданиях, повзрослев,  поступил в Московский литературный институт имени Горького. Но проучился недолго. Как пишет автор вступительной статьи книги «Уже не уйду никуда» поэт Евгений Евтушенко: «…был исключён  за то, что отдал ключ от комнаты не заслуживавшим этого соученикам, и его учение там растянулось надолго, пока он подрабатывал как слесарь, коллектор у геологов, редактор заводского радио, а потом как газетчик иркутской «Молодёжки». 

Это «надолго» (окончил институт в 1980 году) позволило Кобенкову стать настоящим знатоком и исследователем литературы, тонким психологом и наставником молодых иркутских поэтов, когда при Иркутском отделении Союза российских писателей был открыт творческий семинар. Анатолию Ивановичу было важно приобщение читателей и слушателей к изящной словесности, как важно и то, каких поэтов рождает Иркутск.

Основное занятие журналистикой он сократил, когда осиротело отделение  Союза российских писателей, один за другим ушли из жизни его руководители – литераторы Анатолий Шастин и Марк Сергеев. Тогда-то Анатолия Кобенкова и избрали председателем, наделив полномочиями, отнимающими время от творчества. Но он не роптал, ему хотелось сделать заметной не только в городе, но и в России деятельность Иркутского отделения Союза российских писателей. С товарищами он проводил Дни памяти священнослужителя Александра Меня, убитого по политическим мотивам в 1990 году в черте города Сергиев Посад. Чуть позже организовал работу международного фестиваля поэзии на Байкале. 

Анатолий Иванович сумел  организовать тогда первый в Сибири поэтический форум. Евгений Евтушенко пишет: «Когда собрались американский, польский поэты, парижская пара, повенчанная музой, и одна очаровательная никарагуанка, читали стихи на своих языках вместе с петербуржцами, москвичами, уральцами и сахалинцами в переполненных залах и на Братской ГЭС, и на станции Зима». Был переполнен зал и в академическом драматическом театре в Иркутске, где Евгений Евтушенко отмечал своё 70-летие. Под звуки гитары американского барда, ритмических ударов об стол строительной каской поэт читал  о рабочей и человеческой солидарности всех людей мира независимо от цвета их кожи, расовой  принадлежности.  По окончании фестиваля Союз российских писателей выпускал альманах «Иркутское время», где читатели могли  познакомиться со стихами гостей, прочесть об их судьбах и творческой  жизни.

Можно ли назвать судьбу Кобенкова счастливой? Если судить по тому, сколько он успел и смог сделать, то да. Если же учитывать смятение и тоску, свойственные почти всем поэтам, время перестройки, быстро поменявшее светлую и радостную надежду на депрессивный пессимизм, то покажется, что последние годы его жизни были тяжёлыми, полными невесёлых и горьких раздумий:

Русаку и иудею,

как русак и иудей, 

я взымаю, как умею:

влажной смертушкой моею

свою грядочку залей…

В 2005 году Анатолий Иванович с семьёй переехал в Москву, спустя год его не стало. Отпевание состоялось 8 сентября 2006 года в церкви Косьмы и Дамиана в Столешниковом переулке. Похоронен на кладбище  литературного посёлка Переделкино.

На открытии Дней литературы в культурном центре Александра Вампилова звучали стихи Аталолия Кобенкова. Собранные в композицию научным сотрудником Екатериной Фалалеевой,  их читали студенты выпускного курса Иркутского театрального училища (художественный руководитель – заслуженный артист РФ Николай Константинов). И звучало:

Так любили –

на земле, на небе,

иногда – на перьевой перине,

иногда на облаке:

как люди

и деревья…

А на экране демонстрировались простые и очень человечные картины любимого поэтом художника:

Полотно Шагала – это мы,

грустные, как люди на вокзале,

глупые, как страусы, смешные, 

как Шолом-Алейхем…

Это мы.

Анатолий Иванович Кобенков при жизни успел написать эпитафию на свою кончину и кончину поколения сверстников:  

Так мы и ушли:

в землю или в небо –

на ладонях

родственников

или на идеях

тех, что не успели нас понять…

Светлая память всем, кого с нами нет.