Лев Дамешек родился в селе Мишелёвка Усольского района 2 апреля 1948 года. История его семьи давно стала притчей во языцех. Отец, фронтовик Михаил Дамешек, стал прототипом героя кинофильма «На войне как на войне». Именно с отца нашего героя был написан образ Михаила Домешека, «тощего одесского еврея с выразительными глазами». Разница была в одной букве в фамилии да ещё в том, что никогда он в Одессе не был, а родился в заснеженной Сибири.

После войны Михаил Дамешек стал учителем, а впоследствии директором Боханской средней школы. Это под его влиянием Лев Михайлович сделал выбор своей будущей профессии. Изначально будущий профессор к истории относился достаточно спокойно, имел явно выраженные математические способности и окончил Боханскую среднюю школу с золотой медалью. В Иркутском государственном педагогическом институте, куда Лев поступил в 1966 году, вскоре стал получать стипендию имени Карла Маркса. Затем поступил в аспирантуру – на кафедру истории ИГУ. Собственно, там до сих пор и работает, хотя за это время совмещал научную и преподавательскую деятельность с самыми разными обязанностями. Например, в 1990-х годах оказался в команде губернатора Юрия Ножикова.

– Для меня приглашение на работу в администрацию было совершенно неожиданным, – вспоминает Дамешек сегодня. – Я не чиновник ни по духу, ни по складу своему. Однако до этого я уже был знаком с Юрием Абрамовичем Ножиковым. А познакомились мы неожиданным образом. Был период, когда бюро обкома партии собиралось снимать его с должности. Громили в газетах за неформальность, ещё за что-то. В университете как раз шла партийная конференция. Я уже был профессором, заместителем секретаря парткома университета по идеологии, и мне выпала роль ведущего этой конференции. Вдруг открывается дверь, и в зал заходят Геннадий Бутаков (главный редактор «ВСП». – Авт.), Юрий Ножиков, Володя Матиенко (первый секретарь областного комитета комсомола. – Авт.). Рассаживаются на свободные места. Я прервал конференцию, объявил, что к нам пришёл председатель облисполкома Юрий Ножиков, и на правах ведущего предложил ему взять слово. Он выступил, и после этого начались прения. И тут встаёт один из участников конференции и говорит: «Почему бюро обкома собирается высказать недоверие Юрию Абрамовичу? Давайте выскажем недоверие бюро обкома». Мы поставили вопрос на голосование, и я первым поднял руку за такое решение. Так мы выразили недоверие бюро обкома партии. Кстати, через год Ножиков пришёл к нам, отчитался о проделанной за этот период работе.

Был ещё один эпизод, который стал продолжением нашего знакомства. Он связан с фигурой Владимира Петровича Саунина, создателя Сибирско-американского факультета ИГУ, где я читал курс лекций. Тогда факультет гремел, конкурс был бешеный, и считалось, что там работают только лучшие кадры. Ножиков, будучи в Америке, привёз книги по истории России, изданные в США русскими эмигрантами. Дома он их прочитал, но излагаемая концепция была настолько непривычной и шла вразрез с тем, чему нас учили, что он позвонил Саунину с просьбой найти человека, который сможет прокомментировать эти книги. Саунин переадресовал просьбу мне. Я тоже их прочёл, а потом мы несколько раз встречались с Ножиковым, обсуждали книги, и дискуссии эти затягивались далеко за полночь. Впрочем, это был обычный стиль Юрия Абрамовича.

– Ножиков так серьёзно воспринял книги по истории России?

– Он вообще был очень начитанным человеком, я вам скажу. Я имел возможность наблюдать его очень близко. Тогда никакого пресс-секретаря у него не было, вся эта работа замыкалась на мне. Юрий Абрамович особенно хорошо знал и любил древнегреческую философию, интересовался поэзией. На пресс-конференции мог «задвинуть» такие вещи, что журналисты потом говорили: «Это вы, Лев Михайлович, его специально готовите». Но это неправда. Юрий Абрамович на самом деле был очень образованным человеком и учился всю жизнь.

Возвращаясь к вопросу о том, как я попал в администрацию. В 1990-х годах ушла официальная идеология, а новая ей на смену не пришла. Кстати, она не пришла до сих пор. А в то время учителя истории недоумевали: «Можно ли на уроках произносить слово «революция»?» Настолько все были дезориентированы. Но кто-то на уровне государства должен заниматься нравственностью, разъяснением спорных ситуаций, в том числе межнационального характера. Для нашего региона это очень актуально, ведь Иркутская область многонациональна, всего в 70 километрах от Иркутска находится столица Бурятского автономного округа. Меня эта тема беспокоила, и я свои политико-идеологические соображения изложил в письменном виде и отправил Юрию Абрамовичу – безо всякой задней мысли. Однако письмо имело неожиданные последствия. Мне позвонил Ножиков и пригласил на разговор. В назначенный день за мной должна была приехать машина, чтобы отвезти в «Серый дом». Я сижу, жду, а машины всё нет. Что делать, совершенно непонятно. Вдруг звонок, Юрий Абрамович раздражённо спрашивает, почему я не еду. Оказалось, перепутали адрес, и водитель ждёт меня где-то в другом месте. В итоге, когда я выходил, перед подъездом стояли две чёрные «Волги».

Около часа продолжался разговор, итогом которого стало назначение Льва Дамешека на должность председателя вновь созданного комитета по связям с общественностью в администрации Иркутской области. По мнению Ножикова, руководитель такой службы должен был обладать государственным мышлением, быть аналитиком и, главное, иметь безоговорочный авторитет среди самых разных групп интеллигенции, будь то Союз писателей, журналистов или художников. Таким человеком, без сомнения, был профессор Дамешек. Так началась новая страница в его биографии – политико-административная.

«Мы тогда много чего сделали впервые»

– В администрации Ножикова я проработал четыре года, – рассказывает Лев Дамешек. – За это время мы выиграли абсолютно все выборы. Причём не просто выиграли, а победили. В моём понимании «выиграть» – далеко не то же самое, что «победить». Выиграть можно, опередив на два процента, а победить – значит положить на две лопатки. Работать с Ножиковым было очень интересно, хотя и сложно. Суббота у нас была рабочая всегда, а воскресенье – как правило. Воскресенье, может быть, не целый день работали, а только полдня. Он сам жил работой и такой же самоотдачи требовал от своих заместителей.

В то время губернатору летать в Москву приходилось очень часто. Сразу с самолёта Ножиков мог прийти в «Серый дом», и все привыкли к его непарадному виду. Причесать его было совершенно невозможно. Он являл собой образ нового руководителя во всём, в том числе и во внешнем виде. «Обычно мы заранее записывали поздравление губернатора с Новым годом для жителей области, – вспоминает Лев Дамешек. – Однажды гримёры уговорили меня причесать Юрия Абрамовича. Сделали мы запись, а коллеги меня потом в пух и прах разнесли: «Зачем вы его причесали, он сам на себя стал не похож». Мышление у Юрия Абрамовича было абсолютно нестандартное, и нельзя было предугадать, в какую сторону он повернёт беседу. Это было очень хорошо, потому что всегда нужно было быть в форме, уметь мгновенно реагировать. Мы тогда много чего сделали впервые. Я же, работая в администрации, многому научился».

Прежде всего Лев Дамешек, по его собственному признанию, научился контактировать с людьми разных взглядов и убеждений. Научился принимать решения и до сих пор не боится этого. В тот период с подачи комитета по связям с общественными организациями было введено понятие «национальная политика», выделена строка в бюджете на её финансирование. Причём руководителем отдела национальных отношений был назначен бурят, сотрудники также были разных национальностей. Все национально-культурные центры в регионе появились именно в тот период. Пожалуй, они могли бы остаться декоративными, тут многое зависело от полномочий и объёма финансирования. Но финансирование было приличным. Русский национальный культурный центр возглавил академик Рюрик Саляев, бурятский культурный центр – профессор Виктор Харнахоев.

– Ко мне однажды приехал Леонид Хутанов (председатель Думы Усть-Ордынского округа. – Авт.), – вспоминает Лев Дамешек. – Посетовал, что молодёжь бежит из округа. И я тогда сказал, что молодёжь можно удержать не только созданием свиноферм, но и тягой к образованию. Причём нужно было дать такое образование, которое потом будет востребованным дома. Тогда как раз наблюдался обострённый интерес к традиционной культуре. Я встретился с Сергеем Леоновым (ректором ИрГТУ. – Авт.), и мы стали разговаривать. Так появилась идея создания восточного факультета в ИрГТУ. На его основание были направлены очень солидные средства из областного бюджета. Но поток студентов не был обеспечен, и факультет недолго просуществовал в своём изначальном виде. Сейчас на его базе готовят архитекторов, художников и так далее. Я и сегодня убеждён, что это было правильное решение. Молодёжь – это будущее. èèè

Куда она едет учиться, там и остаётся впоследствии. Поэтому задача высшей школы заключается в том, чтобы обеспечить востребованность молодых людей здесь. Где родился, там и пригодился. Это не местнические соображения, я убеждён, что такой должна быть государственная позиция.

«В истории нет сослагательного наклонения»

Конечно, Лев Дамешек не мог не принимать участие в дискуссиях, которые предшествовали процессу объединения Иркутской области и Усть-Ордынского бурятского национального округа. И он не просто участвовал в них, а высказывал целый ряд критических замечаний.

– Я считаю, всё должны делать профессионалы, – убеждён профессор. – У нас же порой большие люди высказывают суждения очень поверхностные. Простой пример. В Москве существует так называемый «Столыпинский клуб». Его членами являются солидные люди, политики. Но они забывают порой, что Столыпин – это не только переселение в Сибирь, но и «столыпинские галстуки» – виселицы, которые стояли вдоль железной дороги. А также «столыпинские вагоны», в которых перевозили арестантов. История – очень поучительная вещь. Для того, чтобы понять, почему у нас сейчас так, нужно понять, как было раньше.

Гражданское общество мгновенно не создаётся, для этого нужно не 5 и не 10 лет. В тех же Штатах Конституция существует несколько столетий. У нас на протяжении последних 80 лет она менялась несколько раз. В 1918, 1922, 1936 годах, даже при Брежневе в 1970-х была изменена Конституция. Основные законы государства, как мне представляется, должны быть очень стабильными. К ним можно принимать поправки, но не менять их.

– Сама трактовка исторических событий в разные эпохи меняется, это ведь тоже имеет большое значение.

– Есть такая проблема. Причём она усугубляется тем, что история сегодня – основная мировоззренческая дисциплина. И преподавать её нужно так, чтобы заложить у студентов государственные убеждения, основы нравственности, гордости за свою страну. Я не призываю, чтобы все мыслили одинаково, я за плюрализм общественных суждений. Но наша история длится уже две тысячи лет, и основные вехи должны быть выверены очень чётко.

Я думаю, политика должна быть более открытой с точки зрения доступа к документам. Например, у нашей страны портятся отношения с Польшей, и вдруг публикуются данные о том, сколько воинов Красной Армии погибло при штурме Варшавы. Действительно, колоссальные потери мы понесли, но неужели раньше нельзя было опубликовать эти данные? Это важно ещё и потому, что сейчас есть Интернет, наполненный самой разной информацией, и неискушённый человек уже не сможет отличить правду от фальсификации.

История – это не служанка политических устремлений. Это объективная, правдивая наука, и она опирается только на факты. В переводе с латинского «история» – это наука об узнанном прошлом. Был факт – и только он подлежит интерпретации. В истории нет сослагательного наклонения и быть не может.

«Мы даже в медведя играли»

Среди различных регалий и почётных званий одно Льву Дамешеку особенно дорого – звание почётного работника среднего образования. Оно получено благодаря тому, что он десять лет преподавал историю в школе № 47.

– Вы ведь тогда уже были профессором ИГУ, и вдруг – школа, где всё по-другому. Для чего вам это понадобилось?

– Мне было очень интересно, смогу я или нет. Причём я вёл не факультатив, не спецкурсы, я вёл обычные параллели – начиная с 5 класса и до 11-го. А это не так просто, должен признаться. Особенно в пятом классе чего мы только не делали, даже в медведя играли. Получалось, кажется, неплохо.

Получалось, очевидно, на самом деле неплохо. По крайней мере, за эти годы ученики Дамешека выиграли абсолютно все олимпиады и конкурсы, включая очень сложную и престижную олимпиаду Сороса.

– Если бы у меня не было этого опыта работы в школе, я бы в ИПКРО ректором не пошёл, – говорит Лев Дамешек.

Опыт практической работы в школе на посту ректора ему и в самом деле пригодился. За десятилетний период его ректорства институт получил федеральную аккредитацию, федеральную лицензию и даже открыл аспирантуру, во что вообще никто поверить не мог. Процент остепенённости сотрудников института поднялся до 97%. К сожалению, сейчас ИПКРО в его прежнем виде уже не существует.

– Мы тогда прежде всего капитально отремонтировали всё здание института, – вспоминает Лев Дамешек. – В то время действовала норма, согласно которой раз в пять лет учитель должен был повышать квалификацию. Но речь идёт не только об учителях, но и о работниках образования в целом. Это и преподаватели художественных и музыкальных школ. Таким образом, у нас число слушателей порой доходило до 10–12 тысяч человек. Я до сих пор убеждён, что дополнительное образование не может существовать само по себе. Оно должно работать во взаимодействии с высшей школой.

«Гуманитариями сразу не становятся»

История для Льва Дамешека – это источник смыслов, поле для поиска и обобщений. Родину он учит любить такой, какая она есть, со всеми её шероховатостями и недостатками. А ещё он уверен, что гуманитариями сразу после института не становятся, это процесс длительный. Для этого нужны и опыт, и постоянное чтение литературы, и кропотливое изучение документов.

– Возьмите хоть мэтров нашей региональной журналистики – Бутакова, Каминскую, Ходия, – говорит Дамешек. – Ведь они не сразу стали такими, какими мы их знаем. И я тоже не сразу стал профессором. Это ежедневная работа. Когда пишу статью или монографию, я погружаюсь в материал, появляются какие то мысли, соображения. Но стоит прерваться хотя бы на пару дней – и это равнозначно катастрофе. И так всю жизнь.

– Вы пишете каждый день?

– Я стараюсь, но у профессора есть одна обязанность – он должен читать лекции. Несмотря на весь свой опыт, я к этим лекциям готовлюсь очень тщательно. Я в джинсах в студенческую аудиторию не пойду и два раза подряд один и тот же галстук не надену. Преподаватель высшей школы должен влиять на студентов в самом хорошем смысле этого слова, воспитывать даже внешним видом. Например, наши представления о свободном Западе, где всё можно, во многом неверны. В студенческие аудитории европейские профессора приходят одетыми как положено. Может быть, кто-то скажет, что у меня архаичные представления, но они основаны на традициях российской культуры.

– Неужели вам до сих пор нужно готовиться к лекциям?

– Появляется масса нового материала, который я обязательно стараюсь просмотреть. К тому же я обязан смотреть и читать то же самое, что и студенты. Чтобы отвечать на их вопросы, нужно быть в соответствующей форме.

У Льва Дамешека большая научная школа, может быть, одна из самых крупных в Сибири. Более 40 человек под его руководством защитили кандидатские и докторские диссертации. Наверное, благодаря таким профессорам конкурс на исторический факультет не становится меньше. Истфак всегда отличался мужской наполняемостью. Сейчас парней поубавилось, но чисто девичьих групп здесь нет. Интересно, что очень толковые ребята совершенно осознанно идут на истфак и не чураются работать учителями.

– Сейчас у меня есть два молодых человека – магистры, которые работают в школе, и, насколько я понимаю, у них это хорошо получается, – говорит профессор. – Конечно, не все идут в школу, кто-то «переквалифицируется в управдомы». Нет системы государственного распределения, и меня это беспокоит. Ребята учатся за счёт бюджета, а потом уходят неизвестно куда. Государство ничего не получает от них, а так быть не должно. Несколько лет тому назад по договорённости с правительством области мы открыли специальность «Музеология». В регионе огромная потребность в специалистах такого рода, но далеко не все работают потом по специальности. Меня беспокоит и тот факт, что учительский корпус очень сильно постарел. Работать в 60 лет в университете – это одно, а в школе – совсем другое. За последние 20 лет ни один общественный институт не подвергался столько раз всевозможным реформам, как школа.

«Лучше написать ещё пару-тройку полноценных книжек»

11 лет назад Лев Дамешек вместе с Александром Гимельштейном и Ириной Дамешек презентовали первые три тома теперь уже признанной серии «Азиатская Россия». С той поры вышло 18 томов. В 2003 году под научным руководством Дамешека вышла большая коллективная работа «Иркутск в панораме веков», а в 2014-м – «Иркутский край: четыре века». Над обеими книгами трудился большой коллектив историков, около 40 человек. Обе книги удостоены премий губернатора Иркутской области.

Невыполненной остаётся ещё одна задача – написать учебник по истории Иркутской области для школьников. Во многих регионах это уже сделано. У нас уже много лет на разных уровнях констатируется его необходимость, но дальше этого дело не движется. Между тем разработана даже структура будущего учебно-методического комплекса, в том числе входящей в него «Книги для учителя».

За это время было реализовано несколько других принципиально важных научно-практических проектов. Сделаны концепция музеефикации Иркутской области, концепция недвижимых памятников области. Это было очень сложно, пришлось для этого по тайге на бензовозах помотаться. Вышла «История Бурятского национального Усть-Ордынского округа». В этом году увидела свет фундаментальная книга «Иркутск и иркутяне накануне 1917 года», очерки о политической истории города. Книга посвящена 100-летию революции 1917 года. При поддержке мэра города проведена конференция, на которой удалось собрать всю «историческую» элиту Сибири.

– Тогда на государственном уровне была создана комиссия по празднованию этого события, и мы пригласили к нам представителя этой комиссии, который оценил конференцию очень высоко, – говорит Лев Дамешек. – Мы всегда занимались популяризацией исторических знаний. Ещё много лет назад на страницах «Восточки» размещалась очень востребованная рубрика «Отчий край». Она пользовалась чрезвычайной популярностью у школьников и старшего поколения. Мы проводили олимпиады по краеведению и решением учёного совета победителей зачисляли на факультет без экзаменов. Популяризация исторических знаний очень важна. Патриотизм не может быть воспитан абстрактно, он воспитывается на конкретных примерах. Если человек интересуется историей края, села, в котором вырос, гораздо больше шансов, что он из этого края уже не уедет.

Из-под пера Льва Дамешека вышло 26 монографий. Кстати, многие из них действительно написаны пером. «Почерк настолько плохой, что ничего не разобрать, когда пишу шариковой ручкой», – сетует профессор. Хорошо, что на помощь пришла техника, точнее – компьютер. На вопрос о том, когда же появятся мемуары, Лев Дамешек только улыбается. Мемуары писать рано. Лучше написать ещё пару-тройку полноценных книжек.