«Всё переплеталось в единую косичку»

Аня и Варя Кендель стали гостями праздника чтения «День Ч», который проводился в Иркутской области при поддержке Иркутской нефтяной компании в июне. Здесь они презентовали книгу «Смотри: Байкал!», проводили мастер-класс для иркутских детей. Аня и Варя – из уральского посёлка Первомайский. Окончили Коркинскую детскую школу искусств, Челябинское художественное училище, Академию имени А.Л. Штиглица в Санкт-Петербурге (кафедра книжной и станковой графики). Их работы сразу были замечены. В 2019 году девушки победили в конкурсе издательства «Самокат» «Книга внутри» (с проектом о Байкале), в том же году за книгу «На север» они стали лауреатами международного конкурса «Образ книги». В 2020 году получили Гран-при конкурса BIBF Ananas (Ananas Illustration Exhibition), в 2021 году – «Золотое яблоко» на международной биеннале иллюстрации в Братиславе. В 2022 и 2023 годах девушки становились финалистами Bolognaragazzi Award в рамках Болонской ярмарки детской литературы. И это далеко не полный список наград.

С 2019-го по 2023 год Аня и Варя оформили более 15 книг, включая сборники стихов Анны Ахматовой, Николая Рубцова, сборник «Поэзия Серебряного века» (издательство «Речь»). У них вышла великолепная книга «На север» с текстом Анны Игнатовой на материалах, собранных сёстрами во время нескольких путешествий на Кольский полуостров.

И за это время несколько книг с иллюстрациями Ани и Вари вышли за рубежом. Например, The Golden Ass Apuleius («Золотой осёл, или Метаморфозы» Апулея) в пересказе Питера Сингера (США), в британском издательстве Macmillan Publishers Ltd появилась книга Джери Полсена Gone to the woods, над которой тоже работали сёстры Кендель. На китайском языке с иллюстрациями Ани и Вари в 2022 году вышла книга Тургенева «Записки охотника», а в 2022 году «Рипол Классик» издал «Записки…» на русском. Сёстры работали с Южной Кореей, Германией. Вышла книжка с их иллюстрациями и в Италии. В прошлом году «Лабиринт-пресс» выпустил «Белого клыка» Джека Лондона, и снова иллюстрации делали Аня и Варя. Девушки выступили авторами идеи книги о Священном озере, которую поддержало издательство «Самокат», и в 2023 году вышло издание «Смотри: Байкал!», авторами стали Аня Кендель, Варя Кендель и Ольга Патрушева. Тут уже путешествовала Аня, а рисовали вместе. Вместе с книжкой и приехали в Иркутск.

– Ваши бабушки Анна и Нина делали игрушки… Художественный талант – это оттуда?

Варя:

– Баба Аня – одна из наших родных бабушек. У нас их две – Надежда и Анна. А Нина – это наша двоюродная бабушка. Творческие личности. Баба Нина работала в детском саду с детьми, потому она умела делать разные аппликации, шила нам мягкие игрушки…

Аня:

– Кукол обшивала гардеробом. Она этим занималась с детьми в садике, а когда вышла на пенсию, появились мы, и она с удовольствием с нами возилась. Как раз в смешанной технике работала, можно сказать…

Варя:

– А вот баба Аня у нас рукодельница. Она плела кружево на коклюшках, она вяжет, шьёт… Рисовала такие интересные картинки. Просто перерисовывала их из каких-то журналов на деревянные доски и выжигала. У неё была техническая профессия, она работала на заводе пластмасс и в других местах. А рукоделие было её творческой отдушиной. Каждые каникулы, когда мы к ней приезжали в гости, у нас были тематические занятия. Например, сегодня вяжем шарфы.

Аня:

– А завтра – платья шьём.

Варя:

– Потом крючком что-то выделываем… Ну вот от бабушек, наверное, и пошло. Но не только.

– Откуда у вас такая тяга к северной природе? Кажется, что у вас она получается как-то особенно хорошо. Настроение ощущается…

Аня:

– Мамин папа – дед Вова – был из раскулаченных крестьян, рыбаков из Астраханской области. Его семью сослали на Обскую губу. И дедушка родился в посёлке поселенцев Пуйка. Всё там было на возвышенностях, на сваях, везде деревянные тротуары. Они ловили рыбу, дедушка в 6 или 7 лет уже ходил на охоту. Видел северных оленей…

Варя:

– Дед нам всё это рассказывал.

Аня:

– Лет в 12 или 13 он уехал, но на всю жизнь запомнил это место. У него наворачивались слёзы, когда он рассказывал об этих своих детских впечатлениях. И у нас есть такая мечта – поехать на Ямал… Но пока она не реализовалась. У нас уже есть книжка о Кольском полуострове, «На север» – это более доступный север при нашей жизни в Петербурге. Ну и северная природа пока больше фигурирует у нас и привлекает больше, чем южная. Вообще, корни для нас играют существенную роль. Ну а поскольку с детства у нас была богатая фантазия и рисовали мы тоже с самого детства, вот север и начал проявляться…

Варя:

– И это всё накладывалось – какие-то истории наших дедушек, бабушек, занятия с ними. Эти рассказы, впечатления потом как-то мы сумели встроить уже в наши кружки, когда учились. Всё это как бы продолжало друг друга и органично переплеталось. И мы ведь всё детство с родителям ходили в походы по Уральским горам. Как-то так всё сплеталось в единую косичку…

Аня:

– Мы собираем историю нашей семьи, записываем все рассказы бабушек и прабабушек. Аудиофайлы, есть у нас такие семейные подкасты. До того как нам исполнилось 15-16 лет, в семье рассказывалась такая история нашей фамилии. Нам говорили, что эта фамилия – украинского происхождения. Но дедушка рано потерял родителей, помнил мало и ушёл рано, мы не успели с ним пообщаться уже во взрослом возрасте. И эта линия как-то потерялась. Дедушкина жена говорила: «Ну украинская фамилия, а больше мы ничего не знаем». Тогда в семьях не было принято говорить об этом…

Варя:

– Буквально около двух лет назад мы вышли на наших родственников по дедушкиной линии. Это семья его дяди и тети. Как оказалось, у нашего прадедушки было семь братьев и сестёр. И история в этой семье сохранилась. Наши родственники сейчас живут в Москве, а до этого проживали на Кубани. Они подтвердили: семья действительно жила в Украине, но это был немецкий купец Карл Кендл (фамилия писалась без мягкого знака). В начале 20 века он проживал в Киеве, был довольно удачливым промышленником, у него было шесть детей, и всех их он назвал русскими именами, чтобы они хорошо ассимилировали.

Аня:

– И вот поэтому немецкая ниточка в истории нашей семьи до какого-то момента потерялась. Но, скорее всего, он был из русских немцев. А по маминой линии у нас русские, бабушка из Брянской области, по линии мамы наши родные отправились из Астрахани на Ямал, а потом на Южный Урал. Наши родители встретились на Южном Урале, и все бабушки и дедушки тоже жили на Южном Урале.

– Получается, вы не в папу с мамой, а в дедушек и бабушек?

Аня:

– Нет. И в папу с мамой тоже. Родители у нас спортсмены.

Варя:

– Это другая наша ипостась.

Аня:

– Они нас приобщали к тому, что мы любим не меньше, чем рисование. Это походные истории, природу… Это тянет нас не меньше, чем кисти и краски.

– А помните, как начали рисовать?

Аня:

– У нас мама помнит. Мы рисовали вареньем. Когда мы ещё ходить не умели, только ползали, всё вокруг вареньем уделали.

Варя:

– Нам меньше года было.

Аня:

– А потом в садике вместе со всеми детьми начали уже рисовать на бумаге. А потом этот интерес к рисованию нарастал, а не сменился чем-то другим.

Варя:

– Мы на самом деле стояли перед выбором. Всегда занимались спортом, до 15 лет участвовали в разных соревнованиях. Ездили на областные сборы. А потом поступили в художественное училище, нам пришлось делать выбор между спортом и рисованием.

Аня:

– Учительница физкультуры и учительница ИЗО в школе нас немного агитировали. Одна говорила: «Давайте в спорт! У вас хорошо получается, могут быть результаты!» А учитель рисования за своё: «Давайте в рисование!» И вот мы в конце концов выбрали рисование.

«Даже стихи писали вместе»

– Сложный, наверное, для вас вопрос. Как это – работать вместе? Кто задаёт тему, кто лидер?

Аня:

– Это не сложный вопрос, это самый частый вопрос, который нам задают. Так как мы близнецы, мы всегда работали вместе. Даже в детском саду мы рисовали одну работу на двоих. Рисовали в детстве сериями. Брали какую-то тему, например «Фламинго на фоне солнца». Но это были разные фламинго и разное солнце. Нам хотелось как-то эту тему серийно объять. Мы сидели за партой, и Варя слева рисовала эту картину мелками, а я справа. Варя – левша, а я правша. В начальной школе мы писали вместе стихи, то есть одно стихотворение одновременно.

Варя:

– Мы же всю жизнь вместе. А потом, когда пошли на учёбу, нас разделили. И у нас были соревновательные моменты – кто лучше сделает.

Аня:

– Но, когда нам разрешали работать вдвоём, мы лучше сосредотачивались, умели распределить задачи. У нас сразу появляется какой-то внутренний регламент работы, мы друг друга дополняем.

Варя:

– У нас нет какого-то лидера или не лидера.

Аня:

– Мы делали дипломы совместно в училище и в академии. В училище нас всячески поддерживали, и на вопросы комиссии о том, как оценивать каждую, педагоги нас защищали, в целом всё было благополучно. А в академии нам сначала разрешили и поддерживали, а за два месяца до диплома запретили из-за бюрократических сложностей и вопросов руководства. И нам пришлось скрывать факт, что мы делаем вместе. В этом случае – в академии – педагоги нас не поддержали.

– И сейчас всё происходит так же: один лист, и вы рисуете с двух его сторон?

Варя:

– Нет, сейчас уже не так. Кто-то из нас работу начинает, второй заканчивает.

Аня:

– На самом деле у нас нет никакой линейной схемы в этом. Может быть какая-то работа полностью сделана Варей, какая-то мной. А какая-то мной почти завершена, а Варя довела её до конца. Или мы никак не можем решить, что же нам рисовать, делаем по очереди, совещаясь, передавая работу по 10 раз друг другу.

– Ссоритесь?

Аня и Варя (одновременно):

– На этом фоне нет.

Аня:

– На фоне творчества ссор у нас практически нет. Могут быть какие-то споры или рассуждения.

Варя:

– Спокойные, да. Я начала какую-то работу, до какой-то степени её довела. Устала и уже не знаю, что делать. Я точно знаю, что, если я отдам её Ане, она её на 90% улучшит. Она посидела над ней, устала, поняла, что сделала всё, что могла, передаёт мне. И мы так над каждой картиной работаем, пока каждая из нас не скажет: «Всё, я больше ничего не могу сделать». Вот тогда она считается завершённой.

– Как технически эта работа идёт, если вы далеко друг от друга?

Варя:

– Мы рисуем вручную, сканируем и уже начинаем работать на компьютере.

Аня:

– Пересылаем друг другу файлы. Оригиналы каждый хранит у себя. Когда я жила на Байкале, мы, учитывая часовой пояс, пересылали друг другу файлы-иллюстрации и так работали. Иллюстрация книги о Байкале длилась 4 года, мы не линейно работали, делали её кусками, с перерывами на другие книги. Там же, на Байкале, делали «Белого клыка» Джека Лондона и несколько других проектов. Когда я поехала на Байкал, книгу уже запустили, и я была таким «репортёром». Мне могла дать задание художественный редактор Влада Мяконькина: «Сфотографируй этот ракурс, его нет в Интернете». Я снимала панорамы, делала зарисовки. Так мы работаем и между собой, и с командой издательства. Нон-фикш такой – это работа трудоёмкая. В начале нет текста, нет концепции, как это всё делать. Постоянно созванивались с Владой Мяконькиной, Ольгой Патрушевой, решали вопросы. Это сложная, многоуровневая работа. Не типичная, как ты обычно делаешь книжку, закрываясь в себе, настраиваясь и выдавая результат.

– Есть ещё примеры художников, которые работают вдвоём?

Варя:

– Да, например, детские книжные иллюстраторы Александр и Валерий Трауготы. Они рисовали всегда вместе, но они не братья-близнецы, а один старше, другой младше. Валерий уже ушёл из жизни… Вот они работали всегда вместе.

Г. А. В. Траугот – общая подпись, под которой публиковалась книжная графика трёх художников: Георгия Траугота и его сыновей Александра и Валерия. Они начинали работать втроём, а после гибели отца его инициалы остались в общей подписи, так как братья учились у него и развивали общую идею. Братья-близнецы Грег и Тим Хильдебрандты –  художники-иллюстраторы, которые работали в жанрах фэнтези и научной фантастики. Известны своими иллюстрациями к «Властелину колец» Толкиена.

Аня:

– В целом и среди современных художников есть такие примеры, когда они работают в паре.

«Жили, волонтёрили»

Рисуют сёстры вместе, а в путешествия в последнее время ездят как «репортёры» от своей команды по отдельности. «Сейчас у нас обеих есть семьи, – говорит Варя. – И разные возможности. Мой муж получает отпуск всего два раза в год. А у мужа Ани более свободный график. Мой муж не походник. А у Ани – походник. Они идеальная команда, могут собраться вместе и куда-то поехать. А я ищу какие-то другие варианты».

– Аня, я удивилась, как вы собрались на Байкал в августе. Как у вас возникла эта идея? В первый раз на байдарке в конце сезона… Надо иметь большую смелость.

Аня:

– А нам как раз в августе очень понравилось. Когда мы прибыли в Северобайкальск, нам сказали: «Вам повезло, сезон мошки уже закончился, вас никто не будет есть. И медведи уже ушли с берега есть кедровые шишки за хребет». Конечно, были опасные моменты с ветром, уже начинались шторма. Но мы не могли раньше. Сначала диплом, а потом мы сразу взяли проект и сделали книгу, проиллюстрировали «Тихую лирику» Николая Рубцова. А потом заехали к родителям, и вот уже август. И Байкал. Много переживали, но завершили мы наше путешествие в начале сентября, а на следующий день выпал снег. Уже было холодно держать весло, но нам это нравилось. На байдарке катались впервые. До этого путешествовали на катамаранах.

Варя:

– Мы инструкторы по водному детскому туризму. Но байдарку до этого пробовали только раз – просто прокатились, не походно.

Аня:

– Да, на байдарке это было первое крупное путешествие – 400 километров до Ольхонских Ворот. Но ветра нам хватило. На нас напала горная (сильный ветер на Байкале. – Авт.), когда мы шли мимо Байкало-Ленского заповедника. Ситуация действительно была опасная. До этого мы были только наслышаны, какой бывает ветер на Байкале в конце августа. Но, когда мы шли, Байкал был идеально чистым, ровным. Хотя нас егери предупреждали о каких-то симптомах ветра, который резко срывается с гор. А когда ты не чувствовал этого на себе, ты не понимаешь. Вот сейчас вспоминаю и понимаю: счёт был на секунды. Начался гул, а озеро было как зеркало. Гудело, как будто очень низко пролетал самолёт. И мы резко поплыли к берегу. «Самолёт? Не самолёт? Смотри в небо, где он?» – говорили друг другу. Нам хватило времени, чтобы спрыгнуть в воду, взять байдарку за верёвку и вытащить её. Если бы мы находились на воде во время первого порыва ветра, а он самый сильный и холодный, могло бы всё плачевно закончиться. Вот там, на берегу, мы поняли, о чём нам говорили. А потом я ещё жила несколько месяцев на Байкале. Мы приехали в Иркутск в январе 2021 года, думали пожить в городе месяца три. У нас ведь фрилансерская работа. А в итоге приехали, прокатились на коньках от Ольхонских Ворот до Голоустного… И поехали на Ольхон, думали, что дней на десять, просто посмотреть остров… А в итоге остались на Ольхоне с начала марта до начала августа. Жили, волонтёрили. И через год снова приехали в январе и остались до начала марта.

Варя:

– Я немножко меньше путешествовала из-за возможностей. Но, когда мы делали книгу «На север», я с мужем перед дипломом поехала на месяц на Кольский полуостров. До этого мы там с Аней уже были несколько раз.

Аня:

– Мы все вместе путешествовали на Кольский в 2015 и 2016 годах, ездили и собирали материал по Подпорожью, в Кижи, по Карелии много раз, из чего родилась идея сделать книгу на тему севера. На пятом курсе мы вместе сделали предшественницу книги «На север» – курсовой проект с тем же маршрутом, но содержательно более документальный, а на диплом решили уже более художественно обыграть. Летом перед дипломом Варя с мужем и поехала ещё раз на Кольский и продолжила там собирать материал, но работа над этим велась уже несколько лет нами вместе. èèè

Варя:

– Мы ещё не знали, о чём будет эта книга, просто хотели рассказать про регион. У меня были с собой диктофон, контейнеры для артефактов – ракушек, камней и прочего. Фотоаппарат, конечно. Ехали автостопом, муж решился на этот шаг, хотя он не любит экстрим. Разговаривали с местными дальнобойщиками, записывали их истории, чтобы лучше понять эти места. Останавливались в палатке, по Хибинам ходили в походы, разговаривали с людьми, собирали гербарий. 10 дней прожили в Териберке на берегу моря в палатке. Делали наброски, рисовали. Так что я была «репортёром» нашей команды на Кольском, а Аня – на Байкале.

Аня:

– А теперь мы на Байкале вместе. Поедем, покажем Варе КБЖД, возможно, на пик Черского зайдём. И обязательно Ольхон, конечно, посетим. Сейчас наконец-то вместе. Я хочу Варе показать все места, которые нам полюбились. Мне будет очень интересно наблюдать за Вариными реакциями.

Варя:

– Вчера я была в Порту Байкал в первый раз. Я его видела на фото много раз, смотрела видео с дронов, рисовала экспонаты из местного музея. И вчера я была полностью счастлива – я вижу всё это вживую!

Аня:

– Мы гуляли с Варей по Иркутску, и она говорила: «Этот домик, этот домик! Я его видела, я его рисовала! Это же тот ракурс, это тот ракурс!» У нас в книге «Смотри: Байкал!» есть разворот про Иркутск, и вот Варя узнавала то, что видела только на фото.

– Не страшно ездить автостопом?

Варя:

– Конечно, у нас есть правила безопасности. Мы ездим вдвоём и парами «мальчик-девочка». Это нужно, чтобы минимизировать риски.

Аня:

– У каждого автостопщика есть свой регламент безопасности. Но мы без мальчиков стараемся не ездить, это риск. Автостоп – это очень интересно, большие возможности, он сразу даёт ощущение приключения в путешествии.

Варя:

– Это погружение.

Аня:

– Погружение, приключение. Ты не можешь рассчитать точное время, и у тебя всегда какие-то моменты неожиданности. Но момент позитивного опыта, конечно, превалирует. Кто-то тебе расскажет, что тут есть горячие источники, которых даже нет на карте, кто-то позовёт домой в гости, расскажет про свою семью. Ты, конечно, уже будешь больше погружён в местные реалии, почувствуешь гостеприимство этого региона.

Варя:

– Ты можешь часа три, шесть, а то и целые сутки ехать с одним и тем же человеком, с которым ты бы в жизни никогда так долго не разговаривал. И ты погружаешься в мир этого человека, 50-летнего дальнобойщика…

Аня:

– Может подбросить профессор университета, однажды меня женщина из консерватории подвозила. Разные профессии, это такой неповторимый опыт общения.

«Хочется книжку про Урал, Ямал, Камчатку…»

Когда я посмотрела работы Ани и Вари, я подумала: «Кто-то очень знакомый, но не такой». Потом вспомнила – Николай Устинов. Нет, работы не копируют Устинова, они как будто просто созданы в одном духе, в созвучии с его манерой. А уже потом услышала в интервью, что Николаю Устинову показывали работы девушек, и художник их одобрил.

Варя:

– Какие-то работы, да, вероятно, похожи, особенно сделанные гуашью. Кто-то нас сравнивает с Маем Петровичем Митуричем-Хлебниковым. В принципе, как мы поняли, наше творчество вызывает ностальгию по советским детским книжкам. Мы уже к этому нормально относимся. На самом деле мы не стремились кому-то подражать и вызывать ностальгию. Это у нас, наверное, автоматически получается, потому что мы выросли на советских книжках. Маленькие такие, тоненькие книжки и были у нас в детстве.

Аня:

– Это было такое эстетическое наслаждение – смотреть книжки о природе. Конечно, у нас были книжки и с другими иллюстрациями, где были гипертрофированные черты лица, карикатурные… Сейчас, будучи взрослыми, мы на них смотрим и понимаем, что художественный уровень таких картинок был низкий. И они были в нашем детстве, но почему-то тогда на нас не повлияли. В детстве мы тянулись к более трепетному, реалистичному изображению природы. Часто ходили в походы, природа нас окружала, эту связь мы чувствовали. И в целом наш стиль нельзя назвать придуманным. Нельзя сказать, что мы садимся и говорим друг другу: «Сейчас востребованная такая-то иллюстрация, её не хватает на рынке». Нет, мы не так рисуем. Нам кажется, что наш стиль до сих пор не до конца сформирован, мы многое меняем.

– Как вам удалось изобразить байкальские пейзажи такими похожими, они сразу узнаются в книге…

Варя:

– Для этого надо путешествовать. Мы стараемся по возможности погрузиться в материал. Например, когда мы делали книгу о Николае Рубцове, мы побывали в Вологде, хотя было очень мало времени на этот проект, но впечатления от города мы получили. Для этого мы и соединяем иллюстрации и путешествия. И наши самые идеальные книги – про природу и путешествия.

Аня:

– Может быть, с технической, художественной точки зрения к нашим книгам можно придираться. И мы сами с успехом этим занимаемся. Но мы понимаем – это то направление, которое отражает нас и наши стремления.

– У вас ещё и замечательно получаются зверушки…

Варя:

– Пытаемся найти какой-то характер, эмоцию. Прочувствовать. Тогда ты понимаешь, попал или нет. У каждой зверушки, которую мы показываем, есть предшественники, которые не получились. Очень комично иногда смотреть. На выставке мы иногда показываем «эволюцию» животного. Ты в голове имеешь образ, какую-то эмоцию, которую этот зверь передаёт. Рисуешь. Не получилось. Следующую. Зверушки у нас в основном акварельные или гуашь сухой кистью. И вот так перебираешь, перебираешь рисунки, пока не получится настоящий, живой.

Аня:

– Если ты в зоопарке наблюдать будешь медведя, то понятно, что будут только грустные эмоции. Потому смотрим фильмы, собираем фотографии, наблюдаем, какой взгляд, какая пропорция. Мы отталкиваемся от натуры, но и не совсем стилизуем.

Варя:

– Мы не рисуем с натуры…

Аня:

– А пытаемся переработать образ в голове…

Варя:

– Важно создать образ, который будет не просто наброском с натуры, а соединением впечатлений об этом объекте.

– Где хотите ещё побывать и какие книжки сделать?

Варя:

– Мне очень интересна тема российских регионов. Сложный вопрос – как всё это организовать с материальной точки зрения. Очень хотелось бы сделать книжку про Урал, где мы родились. Тема очень интересная, и книга бы получилась классная. Про Дальний Восток, Алтай.

Аня:

– Кавказ.

Варя:

– Камчатку.

Аня:

– Ямал… То есть такие книги, которые бы красочно описывали регион, знакомили бы людей, которые там не были, с его особенностями. Мы хотим рассказывать именно о современном состоянии. Нам важно, чтобы с книгой можно было поехать в это место, зная, что она не про прошлое, а там, в этом регионе вот так обстоят дела сейчас.

Варя:

– Самое классное, когда нам присылают фотографии с книгами – с севера, с побережья Байкала. Некоторые нам пишут: «Я купил книгу, почитал, и мы поехали!» В книге «На север» прямо есть конкретный маршрут, и по нему можно отправляться. Когда такие фото присылают – это супер.