Илья Сумароков,
генеральный директор ОАО
"Усольский свинокомплекс"

"Я
завидую восточным немцам"

После того, как с подачи
фракции Союза правых сил
Государственная Дума своим
решением разблокировала ст. 17
Гражданского кодекса, что
позволяет вводить в оборот земли
несельскохозяйственного
назначения, дискуссии о том, можно
или нет продавать землю,
разгорелись с новой силой. Проблема
эта актуальна более десяти лет. Ее
искусственно обостряли сторонники
быстрого перехода к рынку. Так, в
программе Шаталина-Явлинского
предложено уже в первые сто дней
обьявить земли колхозов и совхозов
суммой наделов их работников.
Неэффективно работающие угодия
изымаются из колхозов и совхозов и
должны передаваться для создания
на них крестьянских ( ныне
фермерских) хозяйств или под сады и
огороды горожан. Уже на 1990 год было
предусмотрено завершить
разработку основ земельной
реформы, разработку условий
купли-продажи земли.

Сторонники
этой идеи настаивают на том, что,
мол, с введением частной
собственности на землю, с
разрешением ее покупать или
продавать повысится эффективность
использования угодий, потекут
деньги в Россию. С наибольшим
рвением это утверждают те, кто
особенно далек от фермы и поля. А
что думают по данному вопросу
производственники? Нужно ли
переходить от общенародной
собственности на землю к частной?
Превращать ее в товар? Вот мнение
старейшего аграрника Иркутской
области, генерального директора
ОАО "Усольский свинокомплекс"
Ильи Алексеевича Сумарокова.

— Я не
понимаю, кто в Иркутской области из
числа крестьян может купить эту
землю?! Какой банк возьмет землю в
залог, например, в Качугском районе?
Ведь ни один банк не взял в залог
свиноферму, молочную ферму, а ведь
при нормальных экономических
отношениях там оборот более
быстрый. Ну ухватили более ловкие,
шустрые земли в пригородной зоне.
Как она используется? В лучшем
случае для посадки картошки
горожанам, а то и вообще пустует.
Если же будет принят закон,
разрешающий куплю-продажу земли,
она вообще уйдет из
сельскохозяйственного оборота, в
том числе и под строительство
обьектов, не связанных с
производством
сельскохозяйственного назначения.

Если
говорить об агрокомплексе всей
области, то надо не землю продавать
или покупать, а средства вкладывать
в совершенствование сельского
хозяйства, прежде всего в
техническое перевооружение его, в
реконструкцию, применять новые
технологиии, современную технику.
Вы знаете, как делается на Западе? Я
приведу конкретные факты. Бывший
свиноводческий кооператив
Буркердоф, который расположен под
Дрезденом, после обьединения двух
Германий, живет уже в
капиталистическом мире. Так вот,
государство выделило ему огромный
кредит еще в 1997-98 годах на
реконструкцию, в переводе на наши
деньги где-то 100 миллионов рублей.
Он рассчитан на десять лет под три
процента годовых. Причем 40
процентов того кредита оплачивает
государство. А это предприятие, я
должен сказать, меньше нашего
втрое. Время от времени узнаю о
делах свиноводов того кооператива.
О-о, они основательно обгоняют нас,
прежде всего по привесам. Я завидую
им.

А посмотрите
за счет чего успешно работает такие
крупнейшие предприятия нашей
отрасли, как "Омский бекон",
где недавно побывал президент
Путин, или свинокомплекс Тюменской
области. За счет постоянной
модернизации производства. Да
поинтересуйтесь делами хотя бы
моего соседа, СХОАО
"Белореченское". Он имеет
немалые прибыли и за счет этого
активно внедряет новейшие
технологии. Самолетом завозит из-за
границы яйца, что позволяет ему
получать самую высокопродуктивную
птицу. Вот так и нашему
свинокомплексу нужны средства для
реконструкции, внедрения новых
наиболее современных технологий.
Да, если желаем серьезного
повышения эффективности, то
придется потратить и валюту на
импортные закупки, в том числе и
наиболее продуктивного молодняка.
Но зато будет и отдача. К тому же
надо учесть, что нашему комплексу 23
года. Устарела технология; среду, в
которой используется оборудование,
мы называем агрессивной, поэтому
здесь наблюдается ускоренный износ
механизмов.

Покупатели
приобретают наши мясные изделия,
потому что они изготовлены из
свежего не мороженного мяса, и к
тому же они намного дешевле
продукции мясокомбинатов.

Ну вот
подскочили цены на корма и
повысились тарифы. Уже в январе
этого года мы выложили на миллион с
лишним рублей больше за тепло и
электроэнергию, чем за тот же месяц
прошлого года. Вот так и растет
себестоимость. Вы посмотрите,
повсеместно сокращается
производство мяса. Что, люди стали
хуже работать? Да ничего подобного.
Просто мясом сегодня заниматься
невыгодно. Уж на что эффективной
отраслью считалось бройлерное
птицеводство, но теперь и
производство деликатесного
птичьего мяса стало невыгодным. В
общем, ножницы цен нас под корень
подрезают. А в основе этого —
отношение к нашему сельскому
хозяйству. И в такой ситуации
вводить право на куплю-продажу
земли… Да нашу деревню утопят как
"Мир", и все. Если серьезно, то
никто, кроме толстосумов, кроме тех,
кому девать деньги некуда, не
сможет купить землю. А уж они-то
меньше всего будут думать о том, как
поставить ее на пользу общества.

Мне ясно, что
превращение пашни в товар
обернется сокрушительным развалом
сельского хозяйства. Вы посмотрите,
как много и с какой радостью
кричали о том, что по мере
разрушения колхозов и совхозов, по
мере того, как сокращается там
поголовье скота, оно в такой же
пропорции возрастает в личном
подворье. А что видим на самом деле?
Там тоже наблюдается тенденция к
снижению живности.

Покупатель —
главный инвестор. Поэтому в
серьезных изменениях нуждается вся
социально-экономическая политика
государства. Она должна быть
направлена на значительное
повышение благосостояния
населения. И тогда покупательский
спрос резко возрастет. А решать
продовольственную проблему мы
должны не за счет импорта продуктов
питания, а развития своего
аграрного сектора. Модернизация
его, реконструкция, внедрение самых
современных технологий — вот
реальный путь повышения
эффективности сельского хозяйства.
Превратив земли
сельскохозяйственного назначения
в товар, мы подрубим сук, на котором
сидим.