«Люди склонны переоценивать свои возможности»

– Игорь, как кризис отразился на поведении людей: они меньше берут кредитов, перестают платить?

– Я как кредитный юрист прохожу третий или четвёртый кризис. И каждый раз происходит такая диалектика. С одной стороны, мы видим, что в Иркутске парковки забиты красивыми новыми машинами. С другой стороны, становится больше банкротов и растёт задолженность. С одной стороны, наш регион в лидерах по неуплате алиментов, мужики не платят деньги на своих детей. С другой стороны, мы видим, что количество выдачи ипотечных кредитов растёт с каждым годом. Всё это происходит одновременно.

То же мы видели во время пандемии. В марте 2020 года начались ограничения. А в апреле произошёл кратный рост досрочного гашения ипотек. Я тоже тогда решил досрочно внести платежи за ипотеку на всякий случай. А кто-то, наоборот, потерял работу и не смог платить за ипотеку.

– К вам уже приходят люди, которые на себе ощутили проблемы, связанные с ситуацией в России и в мире?

– Ко мне уже пришли люди, на которых события, произошедшие после 24 февраля, повлияли косвенно. Супруги из Иркутска решили переехать в Финляндию. Это было до 24 февраля. Взяли несколько кредитов – подушку безопасности на несколько месяцев, пока не начнут зарабатывать в другой стране. Приглашение на работу у них было. На своей машине они поехали в Питер, чтобы там подать на визу и ждать её получения. По дороге их машина сломалась, пришлось потратиться на ремонт. В Питере вместо недели, на которую рассчитывали, визу дали только через полтора месяца. Там узнали, что Финляндия может вступить в НАТО. В итоге они передумали и вернулись домой. Сейчас они без работы и с полутора миллионами рублей долгов. Хотя я думал, что с проблемами, прямо или косвенно связанными с событиями после 24 февраля, начнут обращаться позже.

– Сколько обычно проходит со времени, когда у человека возникли проблемы с кредитами, до момента, когда он приходит к юристу?

– Проходит обычно два-три года. Даже если он в долгах и не может платить, человеку сложно осознать, что он не справляется. Если бы я знал, как мотивировать человека, который не может платить, идти к юристу, а не брать второй, третий кредиты, я бы стал богатым человеком. Люди склонны переоценивать свои возможности. Надеются решить проблемы с кредитами с помощью других кредитов. В итоге долги увеличиваются, ситуация усугубляется.

– Как вы думаете, в нынешнем кризисе этот цикл будет ускоряться?

– Думаю, нет. В вопросах денег человек не меняется. И какая разница, почему он не платит кредит: из-за ковида или потому, что он ногу сломал или потерял работу. Люди хотят до последнего быть хорошими в глазах банков, коллекторов, коллег, друзей, семьи. Банкротство – это не вопрос бухгалтерии, это вопрос психологии. Только когда человек понимает, что ему нечем кормить детей и самому есть нечего, только тогда он обычно приходит банкротиться. Это великое искусство – признать, что ты не можешь платить, и с малыми долгами прийти на банкротство. Не дожидаясь, когда кредитный ком увеличится в 2-3 раза.

– Процент по кредитам сейчас вырос, кредиты стали более дорогими. Как вы считаете, может это негативно сказаться на задолженности в будущем? Людям будет сложнее платить?

– Про стоимость кредитов ничего сказать не могу. Для меня как для кредитного юриста имеет значение не процент по кредиту, а кредитная нагрузка. Даже самый выгодный кредит одного человека может сломать, потому что у него зарплата маленькая и платёж высокий лично для него. Для другого человека не будет сложностей с выплатами даже по высоким процентам кредита.

– По-прежнему ли банки включают в кредиты комиссии и принуждают покупать страховки, как это было несколько лет назад?

– Закон ограничил применение комиссий. Их включают в кредиты, но не так часто, как раньше. Плюс есть возможность вернуть страховку. На это по закону у заёмщика есть 14 дней с момента заключения кредитного договора. Но прежде, чем подавать заявление на возврат страховки, нужно внимательно прочитать договор. В нём может оказаться условие о том, что если заёмщик отказывается от страховки, то процент по кредиту повышается.

К тому же есть норма: если вы досрочно погасили кредит, можете вернуть часть страховки за оставшийся период. Сейчас права и интересы заёмщиков более защищены, чем в 2012 или в 2014 годах.

Проблема в том, что ко мне люди обращаются, когда уже поздно отменять комиссии и страховки. 95% моих клиентов – уже банкроты.

«Если вы на кредиты тратите половину своей зарплаты, то вы банкрот»

– Как человек может понять, что он банкрот?

– Самое простое, что нужно сделать, – выписать на бумажку свои доходы и расходы, суммы, которые вы тратите на кредиты и обязательные платежи. А также что у вас есть из имущества. Если вы на кредиты тратите половину своей зарплаты, то вы банкрот. Конечно, я говорю о среднестатистической зарплате. Если же у вас зарплата 100 или 200 тысяч рублей, на оставшиеся деньги вполне можно жить. Но если мы говорим о средней зарплате по Иркутску – кто-то говорит, что получает 27, кто-то говорит про 45 тысяч рублей, то очевидно, что оставшихся денег будет не хватать, рано или поздно человеку придётся брать новые кредиты и влезать в долги, чтобы платить по старым кредитам.

По закону банк или другой кредитор может подать на человека в суд, если его долг выше 500 тысяч и должник три месяца не платит. При этом большинство заявлений на банкротство подают сами должники. Сумма может быть любой. Человек может заявить о том, что хочет стать банкротом, даже при долге 100 тысяч рублей. Другое дело, что расходы на юриста и другие услуги – минимум 90–100 тысяч. Человеку не выгодно проходить эту процедуру, чтобы списать маленький долг.

– Какова средняя сумма, с которой люди идут в банкротство?

– Средняя сумма – полтора миллиона рублей. В моей практике самый маленький долг, с которым человек выходил на банкротство, – 240 тысяч рублей. Максимальный – 72 миллиона рублей на семью.

– Скольким людям вы помогли списать долги?

– Как финансовый управляющий я завершил 163 процедуры. У меня есть сайт, где я как финансовый управляющий публикую отчёты о завершённых делах. Если взять мою статистику за прошлый год, мы завершили столько же процедур, сколько за предыдущие пять лет. Всего списано более 410 миллионов долгов. Как кредитный юрист я помог списать гораздо больше.

– Чем кредитный юрист отличается от финансового управляющего?

– Финансовый управляющий – независимое лицо, которого назначает и выплачивает деньги за его работу арбитражный суд. Кредитный юрист помогает людям за деньги – кредиторам и должникам. Плюс как кредитный юрист я веду бесплатные консультации.

«Страдают наиболее незащищённые люди»

– Кто чаще всего к вам обращается?

– Больше страдают наиболее незащищённые люди: у кого зарплаты не растут, кого увольняют, у кого социальная нагрузка высокая. Портрет типичного должника практически не меняется. Чаще всего мои клиентки – разведённые женщины старше сорока пяти лет с двумя детьми. Муж не платит алименты, она взяла кредит и вложила деньги в пирамиду. В последнее время чаще стали приходить предприниматели, которые поняли, что с помощью банкротства можно списать долги. Ещё одна типичная ситуация: пенсионерка, недавно вышедшая на пенсию. Она работала, взяла кредит. Но на работе её сократили или уволилась сама, потому что здоровье не позволяет работать. Во времена ковида было много таких людей – и молодых, и пожилых, которые переболели и не смогли дальше работать. Потеряли нюх в прямом и переносном смыслах. Проблемы также возникают у женщин, которые родили ребёнка и потеряли привычный доход. Если обобщить, то все истории можно назвать так: «Хорошие люди, которые оказались в тяжёлых ситуациях». Обычно истории должников похожи.

До какого-то времени у меня не было клиентов старше семидесяти лет, с которыми мы проходили процедуру банкротства. Раньше я шутил, что должники просто не доживают до такого возраста. Оказывается, нет, доживают. Они сидят дома никому не нужные. У меня был случай, когда обращались даже не родственники, а бывшие коллеги по работе. Самому человеку сложно передвигаться, нотариусы приезжали к нему домой. Самому старшему моему клиенту, который стал банкротом, 71 год. Самому молодому – 24 года.

– Когда он успел набрать кредитов?

– Наверное, вопрос не только к нему, но и к банкам. Вообще, в России кредиты можно брать с 18 лет.

– Люди перестали бояться банкротства и воспринимать его как «чёрную метку»?

– Сейчас не стоит вопрос, что банкротство – это страшно. Раньше он стоял. Люди видят, что этот инструмент работает. В целом, если раньше в первую очередь спрашивали, правда ли спишут или можно обойтись без банкротства, то теперь спрашивают, с чего начинать.

– Когда вы говорили о портрете должника и о том, что люди вкладывают деньги в пирамиду, чаще всего речь идёт о «Финико»?

– Да, речь про «Финико». Это самая крупная пирамида в современной России. Звонить и приходить на консультации люди стали год назад – сразу, как только прекратились платежи. Там проблема в том, что люди брали кредиты и несли в «Финико». Им обещали, что за них будут гасить кредиты. Кто-то сразу пошёл за помощью к юристам. Кто-то побарахтался, взял второй и третий кредиты, чтобы выплачивать первый. По «Финико» до сих пор люди обращаются. Они надеялись, что выплывут. Им банки перестали давать кредиты, они брали на родственников, знакомых. От этого лишь глубже увязали в долгах.

Ещё пирамида «Финико» примечательна тем, что её создатели использовали сетевые методы продвижения. Людей приглашали родственники и знакомые. Сейчас руководитель сидит в СИЗО, вместе с ним некоторые рефоводы, то есть люди, которые за вознаграждение приводили людей в пирамиду.

«Антипирамидальная» статья появилась в российском Уголовном кодексе в марте 2016 года. За создание финансовой пирамиды полагаются штраф до 1,5 миллиона рублей, принудительные работы на срок до пяти лет либо лишение свободы на срок до шести лет. В 2018 году по этой статье были осуждены три человека, каждый был лишён свободы на срок до 5 лет. В 2019 году был осуждён один человек, его освободили от наказания, зачтя в срок лишения свободы пребывание в СИЗО. В 2020 году были осуждены два человека, они получили от двух до трёх лет лишения свободы.

Если уголовное дело по «Финико» будет расследовано, есть шанс, что мёртвая статья превратится в более-менее живую.

– Как можно помочь вкладчикам «Финико», которые потеряли деньги?

– Конечно, долги им не простят. Они такие же должники, как остальные. Единственное решение для них – пройти процедуру банкротства. Но есть нюанс. Когда брали кредиты, многие завышали свои доходы. Тогда с банкротством могут быть проблемы. Если человек подал в банк поддельную справку, то долги могут не списать. Так как он изначально вводил в заблуждение банк о своих финансовых возможностях. Если завышения дохода не было, тогда можно идти на банкротство.

Я предупреждаю людей, что в банкротстве нет идеальных вариантов. Всегда надо чем-то жертвовать – машиной, деньгами, временем. Должник не выбирает из хорошего и плохого вариантов. Обычно это выбор из плохого и очень плохого, дорогого и очень дорогого.

– Есть должники, которым вы отказываете?

– Я не работаю с мошенниками. Это когда человек приходит и говорит: «Давай мы наберём кредитов, а ты поможешь нам обанкротиться».

– Реально такие люди приходят?

– Конечно, приходят. На самом деле настоящие мошенники и без меня справятся – и кредитов наберут, и обанкротятся. Ещё не работаю, если человек просит стопроцентную гарантию. Решение о банкротстве принимает суд, я не могу дать гарантию, что решение будет положительным. Кроме того, мы не работаем с неадекватными людьми. Процедура банкротства длится год-полтора, хотелось бы, чтобы общение было обоюдно приятным.

«Банкротство – это способ стравливать социальную напряжённость»

– Люди обращаются к вам с неприятными историями. Приходится ли оказывать психологическую помощь на консультациях?

– Мы не психологи и не психиатры, в этом помочь не можем. Но у меня есть парочка смешных историй, шуток. Тяжёлое психологическое состояние обычно связано с тем, что человек не знает, что будет дальше. Я ему рассказываю, что его ждёт с точки зрения закона. Должника ввели в заблуждение банки, он что-то прочитал в Интернете. Человек находится в растерянности. После разговора у него появляется видение ситуации, становится проще жить. Здесь высока роль не психологии, а информирования.

– Исходя из общих закономерностей, которыми характеризуется каждый кризис, по вашему мнению, как будет развиваться ситуация с кредитными долгами в ближайшее время?

– Банкротство – это отражение общества. Если что-то происходит, мы это видим в банкротстве. Так отразились ковид, финансовые пирамиды, мошенничество в Интернете. Точно так же отразятся спецоперация и санкции. Люди будут брать кредиты на лечение. Это происходило и до 24 февраля. Но сейчас проблемы, которые уже есть, усугубляются.

Однозначно банкротство сейчас выполняет социальную функцию. Мы помним митинги в Казахстане, которые были в январе нынешнего года. Одна из причин – у них не было легальных способов избавиться от долгов. Поэтому сейчас в Казахстане спешно принимают законы, которые у нас уже работают седьмой год. Банкротство – это способ стравливать социальную напряжённость. Полмиллиона человек в России уже списали долги. Они не пошли грабить, убивать или заканчивать жизнь суицидом. Они цивилизованно решили свои вопросы.

Количество банкротов будет расти. С другой стороны, будет увеличиваться количество досрочно закрытых кредитов. Думаю, количество выданных кредитов вряд ли уменьшится. Жизнь продолжается. Скажем так, не все уехали за границу. Людям надо будет покупать жильё, делать ремонт, кормить детей и так далее. Будут продолжать брать кредиты даже в невыгодных условиях. Ставки по кредитам вырастут, получить ипотеку сможет меньшее число людей.

Чаще прежнего люди будут брать микрозаймы под бешеные проценты. Активнее будут получать кредиты через «чёрных» ростовщиков, это когда деньги берёте в залог машины. Такая схема работала раньше, сейчас она стала жёстче. Если раньше отдавали ПТС, а машина оставалась у владельца, то теперь автомобиль реально забирают. Заёмщик переписывает его на ростовщика. Если вы не возвращаете деньги, машина уже находится в собственности другого человека. Так бывает, к сожалению, и с квартирами, и с участками. Человек сначала идёт к банкам, потом к микрозаймам. Если кредитная история плохая и там не дают, то обращается к ростовщикам. Количество «серых» и «чёрных» схем будет расти.

На ближайшие два-три года рост объёмов банкротства будет продолжаться в том же темпе – примерно на 50–60% в год. Я считаю, рост будет до 2026-2027 годов. Дальше, возможно, выйдем на плато.