Байкальские
мимолетности

Семен УСТИНОВ

Новая жемчужина в ожерелье
Рытого

В августе
нынешнего года в Байкало-Ленский
заповедник приезжала из Москвы
съемочная группа НТВ. Ее
интересовала жизнь и работа
заповедника, в тяжелейшие годы
всеобщей разрухи сумевшего с
достоинством выстоять. Он не
взялся, как в некоторых других
заповедниках России, за
использование своих охраняемых
ресурсов, не запустил к себе
вороватых коммерсантов, не
сократил штат, но даже умудрился
построить великолепное здание
управления.

Группа
пожелала также выехать на
территорию, но, поскольку времени у
нее было мало, мы решили показать ее
южную границу — гору Анхалой и мыс
Хыр-Хушун (Рытый). Семь часов на
автомобиле от Иркутска — и мы на
южном кордоне у подножия Анхалоя.
Далее на север, в семи километрах
виден острый клин далеко уходящего
в Байкал мыса Рытого.

Поднимаемся
сначала вверх по долине Рытого. У
сжатия ее скалистыми мысами,
вдоволь наработавшись видео- и
фотокамерами, мы остановились
попить чая. Откинувшись с кружкой в
руке на большой камень, удобно
подставивший свой шершавый бок, я с
интересом перебираю глазами
бесчисленные морщины крутого,
сплошь скалистого склона,
уходящего чуть не от моих ног прямо
в небо. Бывал я здесь и раньше, но
вглядываться в это разноцветное от
накипных лишайников царство камня
не доводилось. И тут, почти под
вершиной, у границы камня и неба,
померещилась мне узенькая
полосочка воды, мелькнувшая на
солнце. Водопад?! Если это так, то
вот он — крупнейший (высочайший)
сброс воды на заповедной
территории, а может быть, на всем
Байкальском хребте, явление,
требующее немедленного
обследования.

Полез, из
двух шагов вверх тут же сползаешь
на шаг вниз — незакрепившаяся
россыпь плоского мелколоманого
щебня — одна из разгадок
замаячившей тайны-загадки. Долго
ли, коротко ли, но вот передо мной
среди темных мокрых скал в узкой,
глубиною метров пятнадцать,
расселине с шумом летит неширокий
водный поток. Далеко внизу скачет
по камням Рытый, а на
противоположной стороне его
сердито нахмурился Азрэ, один из
двух хозяев Хыр-Хушуна… Ах, как
хотелось бы, чтобы это был водопад!
Тогда его высота была бы метров
семьдесят. Но… это каскад, сброс
воды тремя-четырьмя водопадами
вовсе не рекордной высоты. И тем не
менее, это еще одна яркая
неизвестная нам дотоле жемчужина в
ожерелье святого Хыр-Хушуна.

Камни,
намоленные временем

Поднимаемся
на Анхалой. Если пройти вдоль
кромки леса повыше и затем
приблизиться к скалистому обрыву
над Байкалом, дух захватывает от
раскинувшегося простора. Далеко
внизу под ногами прибойная полоса,
а перед глазами только синий
простор, испещренный белыми
полосочками — гребнями волн
разгулявшегося баргузина.

Собираясь в
очередной раз вот так же выйти на
простор Байкала, я оказался на
относительно ровной площадочке…
окаймленной знакомым валом
вертикально поставленных в
глубокой древности камней!
Мгновенно вспомнился июль 1999 года,
когда в таком же походе по горам в
низовьях байкальской речки Курмы, я
обнаружил древнее, по
предположению археолога А.
Харинского, ритуальное городище.
Здесь, на Анхалое, стоял тот же дух
ушедшего времени, на камнях лежала
тысячелетняя тишина.

— Ребята,
посмотрите-ка…

Иван с
Алексеем возятся с громоздкой
видеокамерой, настраивают звук, а я
сижу на каменном валу, и мною
завладели те же чувства, что и там,
на Курминском валу… Как все же
обжита была наша земля в древности,
как невежественны мы, полагая, что
первыми осваиваем "неведомые"
земли, первыми "покоряя"
вершины, и первыми спускаемся на
"резинке" по бурным рекам… Мы
идем путями, пройденными давно
нашими предками, в неуважительном
неведении о прошлом. И кажется мне —
глубокие, светлые чувства,
охватывающие душу при
соприкосновении с древностью
образов природы результат
магического омовения их временем.

Городище на
горе Анхалой — первый, обнаруженный
на территории Байкало-Ленского
заповедника памятник древности
столь высокого статуса. Совсем
недавно я узнал, что гора Анхалой у
местного бурятского населения
почитается священной и что там с
давних времен проходили моления.

Величественный
страдалец

Многие знают,
видели на фотографиях с Байкала
кедр, выросший на вершине скалы,
который принял живописнейший
образ. Его назвали "Мужество
жизни", а ученый и писатель Олег
Гусев считает его даже одним из
"самых знаменитых образов
Байкала" и "драгоценным
памятником природы". Этому кедру
в известности повезло оттого, что
вырос он на побережье, в месте,
часто посещаемом людьми, он сразу
попал нам на глаза. Но если хорошо
обследовать все побережье…

… Поднимаюсь
почти на вершину Анхалоя. Съемочная
группа занялась работой где-то ниже
по склону. И решил я еще раз выйти на
гребень скалы, чтобы насладиться
мощью и простором Байкала.
Невообразимый хаос крупноглыбовых
камней, разукрашенных многоцветьем
лишайников. Отвесные грани скал
уходят вниз, в жуткую даль, откуда
не доносится даже шум прибоя.

У близкой
стены утеса вижу кончик
покачивающейся из-за нее ветки
сосны — она то появится, то
исчезает. Как и где могло там
вырасти дерево?! Там же бездна,
царство камня и лишайника на
отвесных ребрах скал! Осмотревшись
с места, заметил чуть сбоку и ниже
проход и, пробравшись туда, увидел
все дерево. Это была сосна. В
невообразимом усилии, в тягчайшей
борьбе с вечными ветрами,
возвысилась она над самим Байкалом.
Чего может достичь крайнее
напряжение! Корни дерева, где
следуя естественным щелям в камне,
где расстилаясь по его поверхности,
нашли силы поднять ствол, хотя и
искривленный, над пропастью.

И
возвысилось дерево над бескрайним
простором Байкала, бросив вызов его
величию.