Круг
жизни

Элла КЛИМОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

Прежде, чем рассказать о
событии, которому, возможно, будет
суждено предопределить будущее
Сибири, естественно, и Приангарья
как ее неотлемлемой части, я
приведу несколько голых цифр. В
Сибирском федеральном округе (а это
16 расположенных за Уралом регионов)
проживает чуть более 14% всех
россиян. По сравнению с 1995 годом
общая численность населения в
сибирском Зауралье уменьшилась на
334610 человек; только за последние
два года ушло из жизни 95794 человека.
Предоставим экономистам,
демографам, социологам и политикам,
всякому на свой лад судить о
причинах как безудержного старения
общества, так и безвременности
нашего ухода. И без того не счесть,
сколько составлено горестных
графиков, на которых кривая бытия
валится под откос. Лучше представим
себе океан российской жизни, отливы
на котором свирепее и упрямее его
вялых приливов. Миллионами
обезличенных смертью песчинок
уносятся человеческие судьбы все
дальше от берега, обнажая
пространство, которое некому будет
заселять. И пусть такое сравнение,
как и любой иной образ, страдает
условностью, но к открывшемуся
сегодня в Иркутске высокому и
ответственному форуму оно имеет
прямое касательство.

Официально
форум обозначен как
Координационный совет Минздрава
России в Сибирском федеральном
округе, на повестке дня которого
вопрос: "О состоянии охраны
здоровья матери и ребенка в
Сибирском регионе и ходе
реализации концепции охраны
репродуктивного здоровья
населения России на период 2000 — 2004
годы". Насколько представительно
и значимо это мероприятие, вы
можете судить хотя бы по тому, что в
нем принимают участие зам.министра
здравоохранения Е. Дедков,
вице-президент Российской Академии
медицинских наук и председатель ее
Сибирского отделения академик В.
Труфакин, все члены
Координационного совета, ведущие
акушеры-гинекологи, педиатры
страны, организаторы
здравоохранения всех входящих в
Сибирский федеральный округ
регионов. Но одновременно не
возникает ли у вас вопрос, случаен
ли выбор места? Почему Иркутск? Не
все ли равно, где проводить
выездной президиум Сибирского
отделения РАМН? В том-то и дело, что
вовсе не механически была выбрана
именно наша точка на карте Сибири,
как и не ради галочки в казенном
отчете, который спустя несколько
дней никто не прочтет, начался
сегодняшний открытый, без
недомолвок разговор.

Дело в том,
что в Приангарье за последние
несколько лет значительно упала
младенческая смертность. Кроме
того, еще какие-нибудь шесть или
семь лет тому назад уровень
материнской смертности зашкаливал
в Иркутской области за самый
грозный предел. А смерть женщины во
время беременности или в родах —
всегда конкретное горе,
усугубляющее общую трагедию
общества. Так вот, сейчас и этот
показатель оказался ниже
общероссийского. Да, отлив
по-прежнему слеп и безжалостен. Но
дюйм за дюймом иркутские медики и
ученые все-таки у него отвоевывают.

Вообще есть
глубокий смысл в том, что, наконец,
на самом высоком государственном
уровне озаботились не
демографической ситуацией
"вообще", а целенаправленно —
защитой самого истока
человеческого существования.
Нынешним летом Минздрав России
издал особый приказ, определивший
кураторов по вопросам охраны
материнства и детства во всех
федеральных округах страны. По
Сибирскому, учитывая его огромную
территорию, назначено два куратора.
В Западной Сибири — Новосибирская
медицинская академия. В Восточной
Сибири — Институт педиатрии и
репродукции человека, входящий в
состав Восточно-Сибирского
научного центра СО РАМН. Как
сказала мне за несколько дней до
события его директор — член-корр
РАМН, доктор медицины Любовь
Колесникова, "с одной стороны,
такое доверие — большая честь, но с
другой, это тяжелая черновая
работа, которую можно выполнить
лишь в тесном контакте со всеми
учеными и врачами Сибирского
федерального округа".

Так что,
рассказывая о том, как удается в
Приангарье, отбивая у смерти,
пестовать для жизни молодых женщин
и их малышей, я не оговорилась,
поставив рука к руке
медика-практика и
клинициста-ученого. Именно такое
содружество определило выбор в
пользу Иркутска. Но если
персонифицировать этот союз, то я
назову, в первую очередь, два имени.
Одно уже прозвучало: директор
академического Института
педиатрии и репродукции человека
Любовь Колесникова. Второе — на
слуху у сотен женщин, обретших
счастье материнства: главный
акушер-гинеколог Иркутской
области, руководитель областного
перинатального центра Наталья
Протопопова. У каждой свой путь в
медицине, определивший общее
поприще. Оставаясь практикующим,
оперирующим акушером-гинекологом,
Наталья Владимировна защитила
докторскую диссертацию и
возглавила теперь еще и
соответствующую кафедру
Иркутского медицинского
университета. Любовь Ильинична,
отвечая за весь академический
коллектив, за все его научные
разработки, "ведет" юных
пациенток — девочек от восьми до
восемнадцати лет в институтской
клинике и к тому же совместно с
иркутскими педагогами
разрабатывает технологии,
сберегающие здоровье школьников
при нынешних их нешуточных
нагрузках и скудости существования
многих семей. Вот эти наработки
можно занести, если угодно, в
"числитель", определяющий
научную величину каждой из них. А в
"знаменателе" останется общая
для обеих гражданственная,
гуманная идея: нельзя, чтобы ученые
работали в одном векторе, а
практическое здравоохранение — в
другом.

Вот теперь и
судите, что, к примеру, для службы
материнства и детства значит
областной перинатальный центр,
открывшийся двадцать лет тому
назад одним из первых, если не самым
первым в России. Он изначально
несет в себе функции не простого
роддома, а научно-лечебного
учреждения высшего, пятого, уровня,
где рожают женщины с тяжелейшими
патологиями со всей области да еще
и из Бурятии (только за последние
пять лет число рожениц с поражением
сердечно-сосудистой системы
увеличилось на 40%!). В этом центре
уникальная диагностическая база,
но, как однажды выразилась Наталья
Протопопова, "техника может
работать, если рядом хорошая голова
и умные руки".

Или
задумайтесь над тем, как будущие
"проблемные" мамы попадают в
перинатальный центр из
какой-нибудь глуши — Катанги,
Казачинско-Ленского или
Мамско-Чуйского районов. Где деньги
наскребают, чтобы обследоваться в
Иркутске (иногда по нескольку раз),
а потом и рожать здесь же? А нигде по
копейке не собирают, потому что
целевая программа "Безопасное
материнство", принятая в
Приангарье, предусматривает такие
транспортные расходы в каждом
местном бюджете. Вот почему тяжелая
акушерская патология
"прописалась" реально в
перинатальном центре, 170 коек
которого никогда не пустуют.
Тяжелые роды разрешаются именно в
этих стенах, и часто малышу
помогают появиться на свет не
только акушер, но и кардиолог,
микропедиатр и даже хирург из
центра хирургии новорожденных,
развернутого на базе Иркутской
городской детской больницы. Потому
что не счесть существ, только
заявивших о себе и уже попавших на
операционный стол, ибо с врожденным
пороком опоздать на день, значит —
уже опоздать навсегда.

Да, все так: в
перинатальном центре рожают
женщины, для которых материнство —
подаренное врачами чудо. Но сама
малышня! Кто же из акушеров или
педиатров не знает, как чудовищно
мал процент абсолютно здоровых
младенцев, И то, что безносой в
Приангарье укоротили косу у
колыбели новорожденных, не может не
внушать надежду. Но вот Любовь
Колесникова рассуждает еще и так:
"Мало оторваться от младенческой
смертности, нужно идти дальше, мы
ребеночка выходили, но важно, чтобы
он в дальнейшем не стал инвалидом,
чтобы был бы здоров, смог
благополучно потом построить свою
семью и родить нам наших внуков, и
так замкнуть круг жизни".

Рискну
высказать предположение: в таком
взгляде мостком, переброшенном
через годы, в таких усилиях наших
иркутских медиков, предназначенных
будущему, — еще одна крупица опыта,
определившая именно Приангарье
местом встречи ведущих акушеров,
педиатров, руководителей научных
кафедр Сибирского округа. Взять
хотя бы такой факт: в начале
будущего года при перинатальном
центре откроется отделение для
выхаживания малышей до
трехмесячного срока. Наталья
Владимировна Протопопова считает,
что не только с первых дней
(перинатальный "возраст"
малыша заканчивается первыми
шестью днями его земного
существования), но и с первых
месяцев очень важна профилактика,
уход в стационаре за ослабленными
или недоношенными ребятами. Но если
бы все тревоги врачей кончались с
первым годом!

А чего стоит
новый критический этап: с года до
пяти лет, когда смерть от
врожденных пороков, от болезней
органов дыхания словно берет
реванш за свое поражение у
колыбели? А какую избрать стратегию
защиты, чтобы уберечь на третьем
критическом "перегоне": с
пятнадцати до восемнадцати лет,
когда травмы, отравления, суициды,
наркотики собирают свою черную
жатву? Нам никуда не уйти от
трагического противоречия:
совершенствуется медицина, но
одновременно все опасней
становится среда обитания для
детства. отрочества, юности.

Когда-то,
когда у нас в Приангарье служба
охраны материнства и детства лишь
обретала первые конкретные
очертания, они обе, Любовь
Колесникова и Наталья Протопопова,
мечтали проложить по Иркутской
области "маршрут здоровья
беременной женщины". Сейчас их
помыслы и помыслы их коллег
простираются дальше, и маршрут
видится длиннее. Как связать
воедино все критические этапы, как
выковать, по словам Любови
Ильиничны Колесниковой, "цепочку
безопасности", чтобы провести
каждое новое поколение дорогой
жизни от первого крика
новорожденного до первого поцелуя
влюбленного, от первого шага к
материнским рукам до первых
благополучных родов.

Сегодня на
заседании Координационного совета
она будет говорить и об этой
проблеме. А у Натальи Протопоповой
выступление прозвучит
своеобразным статистическим
срезом, совмещенным с анализом
практики родовспоможения в
Иркусткой области. Я очень ей
благодарна за то, что она не только
выкроила накануне сегодняшнего
события время для встречи с
журналистом, но и подвела к широким
стеклянным дверям, за которыми
святая святых — реанимационное
отделение перинатального центра. И
я увидела за ними под прозрачным
колпаком опутанное трубочками
существо мужеского пола,
беспомощное, недоношенное,
сморщенное, но — живое. За несколько
часов до нашей встречи Наталья
Владимировна приняла его на свои
руки из чрева Вич-инфицированной
наркоманки. Такой тоже может быть
отправная точка нового круга
человеческого бытия. И таким тоже
может быть символ нового, третьего
тысячелетия нашей планеты…