О необходимости — неизбежности! — реформирования жилищно-коммунального хозяйства как основы
жизнеобеспечения городского населения —
говорится давно. Приватизация жилья — это первый шаг реструктуризация ЖКХ, повышение его оплаты — это
следующий шаг (взяли жилье от государства в собственность, стали его владельцами — платите за него!), шаг в общем-
то логически обоснованный, но логика бывает формальной, а должна быть диалектической.

Коммунально-бытовая теплоэнергетика, организованное теплоснабжение населения, обеспечение его теплом и
горячей водой — все это находится в состоянии усугубляющегося кризиса. Вот его проявления, где переплетены
технические и экономические причинно-следственные связи. Аспекты технические: износ всего оборудования — от
котлоагрегатов и теплопроводов до отопительных приборов, практически полное отсутствие автоматического регулирования
по всей системе, крайне недостаточная механизация котельных, низкая квалификация персонала… Регулировка систем
отопления отсутствует, да и невозможна, поэтому утепление отдельных зданий или помещений бессмысленно — там будут
перетопы, жители пооткрывают форточки. Себестоимость тепла запредельно высокая, страдает экология, нет стимулов
энергосбережения ни для монополистов-производителей, ни для потребителей без индивидуального учета тепла… И
получается, что проблему малой энергетики куда больше, чем у крупной, станционной.

В 1996-1997 годах в рамках международного проекта ТАСИС по чистому энергоснабжению зоны Байкала были
начаты инструментальные исследования по оценке эффективности мелких котельных, их вклада в загрязнение природной
среды. Замеры и расчеты показали, что КПД использования энергии топлива вместо паспортных 70% не превышает 50%, а
зачастую — 30 и даже 15%, потери тепла в сетях достигают 30-40% вместо расчетных 5%, то есть потребитель получает не
больше 30 и даже 10% изначальной теплоты топлива.

Потери при сжигании его — это механический и химический недожог с выбросом особо вредных продуктов сгорания —
сажи (она много вреднее золы) и канцерогенов. Замеры с помощью уникальных приборов показали, что не Ново-Иркутская
ТЭЦ и не крупные котельные в системе теплоснабжения города, а именно мелкие угольные котлы, размещенные в основном
на Правобережье, а также домовые печи на угле и дровах (от них — сажа, угарный газ, канцерогены) наряду с
автотранспортом являются основным источником загрязнения приземного, «дыхательного» воздуха в Иркутске и,
естественно, в других городах и поселках области… Местные бурые угли с повышенным содержанием мелких фракций
вообще не годятся для слоевого сжигания на решетке: мелочь и улетает, и проваливается, горит под решеткой, которая от
этого повреждается (последнее отмечено особенно сильно в Усть-Куте).

Для кардинального улучшения ситуации следует идти сразу по нескольким направлениям. Первое — выход на другое топливо,
это другие угли и древесина. Наша область в целом лесоэнергетическая: нетоварной древесины с избытком хватит для
коммунально-бытовых котельных. Расчетная лесосека (это древостои, которые можно и нужно изымать) используется никак
не больше чем на 20%. Индустриализация заготовки дров позволит снизить их себестоимость в несколько раз, позволит
утилизировать лесостои, погибшие от болезней и пожаров — а это прекрасное, сухое топливо. Следующее — это применение
местного теплоснабжения наряду с централизованным: в поселках городского типа, где источники тепла приближены к его
потребителям, потери в сетях не превышают 10-20%. Перевод местных котельных на дрова при соответствующей
организации процесса их сжигания (для этого нужна небольшая реконструкция) снимет проблему загрязнения атмосферы, а
древесная зола — прекрасное щелочное удобрение.

В Приангарье, где вода не является дефицитом, распространена так называемая открытая схема горячего
водоснабжения, как простая и дешевая. Но дешевизна здесь, как почти всегда получается, лишь видимая. В Ленинском
районе уже несколько сезонов проходит опытно-промышленное опробование независимая
от местной котельной схема централизованного
теплоснабжения: идущая в радиаторы отопления и на разбор вода нагревается в теплообменниках,
установленных в тепловых пунктах домов, сетевой водой, которая возвращается в котельную. Такая система требует
повышенных капиталовложений, предполагает автоматизацию, соответствующую культуру эксплуатации, но такое решение
снимает массу проблем и достаточно быстро окупается.

Институтом систем энергетики совместно с Иркутсктеплоэнерго разработаны новые конструкции малых котлов для
сжигания угля и дров. За три года введено в эксплуатацию 15 котлов мощностью от 0,5 до 2 гигакалорий в час с ручной и
механической топливоподачей. Изготовленные кустарно, силами в основном потребителей тепла (один раз ошиблись,
нарезали слишком короткие водонагревательные трубы — ничего, прошло!), эти котлы имеют приближенные к паспортным
значения КПД и существенно уменьшенный выброс вредных веществ. В этих выбросах детально разобрались с участием
сотрудников НИИ биологии ИГУ и Лимнологического института, используя до того не
виданные не только в Иркутске
измерительные приборы, перешедшие энергетикам в наследство от проекта ТАСИС.

Котельная — это не только котлы, это масса вспомогательного оборудования для подачи топлива и удаления шлака,
это все тоже надо делать самим, наши заводы не выпускают. В Новомальтинске пущена модульная котельная со всем этим
хозяйством. Кстати, российские котельные заводы увидели здесь (наконец-то) для себя нишу, зашевелились,
консультируются с иркутянами. Знаменитые Бийский котельный завод и Центральный котлотурбинный институт
начали выпускать котлы, подобные иркутским, но сложнее и дороже: у нас при кустарном, штучном изготовлении котел на 2
гигакалории стоит 700 тысяч рублей, а у них — 2 миллиона. Вывод однозначен: нам надо наладить производство всего
оборудования для коммунально-бытового теплоснабжения — от измерительных приборов до котлов. У нас ведь есть для этого
все: научные кадры, проектировщики, предприятия всех нужных отраслей. Ангарское ОКБ разрабатывает систему
управления цепной решеткой с асинхронными двигателями, это повышение управляемости и удешевления с 70 до 25 тысяч
рублей.

Следующее — обеспечение требуемого качества воды: наличие минеральных солей дает накипь на стенках котельных
труб, и они быстро перегорают, а от кислорода в воде трубы ржавеют, шлам от солей и ржавчины затыкает и трубы, и
радиаторы отопления. Если на ТЭЦ водоочистка является непременным атрибутом, то в котельных такого практически
всегда нет, и высокое содержание кислорода в ангарской воде, которым мы гордимся, здесь выходит боком.

Глубокое промерзание грунта требует эффективной теплоизоляции трубопроводов и соответствующего их
заглубления. В затратах на тепловые сети при из канальной прокладке до 80% приходится на земляные работы. В мире уже
давно и успешно строятся и эксплуатируются бесканальные теплопроводы: к трубам припекается кольцевой слой
эффективной, жесткой и прочной тепловой изоляции (в основе — вспенивающиеся при нагревании материалы), и труба
кладется прямо в траншею. В России есть около 50 заводов, выпускающих такие изолированные трубы (есть опыт нанесения
изоляции на месте укладки: вдоль строящейся трассы ползет поезд из нескольких машин, которые выполняют всю цепочку
операции — от рытья до засыпки траншеи) — надо нам, опять же, иметь свое.

По прикидкам, на обновление, капитальные ремонты и модернизацию коммунальной теплоэнергетики, если к ней
приступить по фронту, потребуется 500-600 миллионов рублей в год в течение 10 лет (40% теплопроводов имеют износ
больше 100%) — и чем дольше будем тянуть, тем дороже обойдется. И реформирование системы ЖКХ надо начинать именно
с этого самого узкого места. А начатое повышение квартплаты с доведением ее до 100% — это лишь один из источников
средств при их адресном, прозрачном для квартиросъемщиков расходовании, а не в бездонный, дырявый общий котел.

Выступавшие на заседании президиума директора академических институтов высоко оценили результаты этой
работы энергетиков, дали предложения о конкретном участии своих коллективов в решении комплексной и жизненной
важной для Приангарья проблемы.

Представивший областную администрацию Валерий Ченских подчеркнул, что эта работа — пример значимости
фундаментальных исследований иркутской академической науки, где правильно выбранное направление научного поиска
позволяет эффективно решать актуальные проблемы. Действительно, нет ничего практичнее хорошей теории.
Это одно из любимых выражений основателя Института геохимии академика Л.В.Таусона.