Приспущенные флаги, муаровые ленты… Вчера в стране был объявлен
день траура. Россия скорбела по тем, кого не смогла спасти во время
штурма театрального центра на Дубровке.

На следующий день после штурма стало известно, что почти все
заложники погибли из-за отравления неизвестным газом, который
применили спецслужбы. Сильнодействующее вещество погрузило всех,
кто был в театральном зале, и террористов, и заложников, в подобие
наркотического сна. Для большинства террористов сон был оборван
пулей российского спецназа, однако сильная концентрация спецсредства
убила тех из заложников, чей организм был наиболее ослаблен —
стрессом, голодом, хроническими заболеваниями… Известно, что в
суматохе эвакуации не всем своевременно были сделаны уколы антидота,
специального вещества, ослабляющего действие газа. И сегодня люди
продолжают умирать: не исключено, что число умерших приблизится к
двум сотням.

Сейчас, когда ажиотаж вокруг успешного освобождения большинства
заложников спал, многие начинают задаваться вопросом: а стоило ли?
Дотошные журналисты и правозащитники выявляют просчеты в
действиях спецслужб, ошибки медиков, оплошности официальных лиц.
Наверное, все это имело место. Но попробуем ответить на один вопрос, в
этой ситуации, наверное, самый главный: если не штурм, то что?
Мировая практика показывает, что переговоры с террористами
только провоцируют новые теракты. Да, действия спецслужб поневоле
повлекли потери среди заложников. Но именно офицеры «Альфы» и
СОБРа спасли жизни 750 человек, и где та грань, которая разделяет
нежелательные последствия и необходимые жертвы? Кто может сказать,
что случилось бы, если бы усыпляющего газа было меньше? Вдруг
меркнущее сознание террористки все же успело бы среагировать, и
зрительный зал превратился бы в груду пылающих обломков?

Как ни больно говорить об этом, но жертвы среди заложников были не
напрасны. И, похоже, грустный президент был прав, когда сказал, что
будущего у террористов все равно нет, «и это — правда». И вдвойне прав,
когда добавил: «У них нет будущего. А у нас — есть».