издательская группа
Восточно-Сибирская правда

Всепобеждающий хеппи-энд

Мой приятель рассказал, что встретил недавно одну мою бывшую коллегу. «Я на днях видела Корка, – поделилась она тоном, в котором сквозь фальшивое участие густо пёрло злорадство. – Хмурый какой-то, усталый, подавленный. Видимо, не нравится ему новая работа». И дело даже не в том, что работа интересная и нравится. Просто подумалось: чего это я, дрянь неблагодарная, при таком счастье такой мрачный хожу. «Ты один, что ли? – пробурчал внутренний голос. – Вокруг-то посмотри». Я оглянулся и обомлел.

Это какой-то ужас! Несколько дней я ходил и, как потерявшийся ребёнок, искательно вглядывался в лица прохожих на улицах в центре города. Выражение эмоций колебалось от угрюмо-озабоченного до непроницаемого, как у водосточной трубы. Оказалось, что беспечно улыбаются на улице только три категории аборигенов: дети, бомжи и влюблённые. И пьяные – но только после первого глотка «антиматерии». Потом то же самое – либо угрюмеют, либо агрессивнеют, а там и безрадостное похмелье тут как тут. 

Среднестатистический же обыватель напоминает чеховского человека в футляре. Все его эмоции кипят, как пелось в «Бриллиантовой руке», «огнедышащей лавой любви» где-то глубоко внутри, и если уж вырвутся наружу, то это будет ещё одна гибель Помпеи – может, именно поэтому ссоры в очередях и общественном транспорте протекают у нас настолько обострённо-яростно. Мне знакомый биолог рассказывал, что медведи считаются самыми опасными животными для дрессировки по одной банальной причине – у них анатомически отсутствуют мимические мышцы. Поэтому они не способны выражать эмоции и дрессировщик никогда не знает, когда мишка слазит со своего велосипеда, за конфеткой он идёт к нему или самого дрессировщика сожрать. 

Это к тому, что люди на улицах города напоминают мне вот таких же «Михал Потапычей» с атрофировавшимися мимическими мышцами. Все люди как люди, произошли от обезьяны, а мы с вами – от бурого медведя. Зато дрессировке не поддаёмся, это точно… 

Тогда я провёл опасный социологический эксперимент. Несколько дней ходил и (скажу честно – через силу) улыбался встречным прохожим. Результат вышел ещё хуже. Лица в ответ сильно мрачнели. Дети готовились реветь. Девушки ускоряли шаг. Мужчины всех возрастов смотрели вслед с милицейским прищуром, словно мечтали проверить у меня документы. И, самое обидное, я прекрасно их понимал. Когда они приходят домой, то телевизор рассказывает детям, что кругом педофилы, девушкам – про маньяков, а мужскому населению – про тоталитарных сектантов и прочих «аццких сотонистоф». И если незнакомый человек дружески улыбается тебе на улице, это в лучшем случае мошенник, собирающийся развести тебя, лоха трамвайного, на «бабосы».

[width=»40%» size=4]
Тогда я провёл опасный социологический эксперимент. Несколько дней ходил и (скажу честно – через силу) улыбался встречным прохожим. Результат вышел ещё хуже. Лица в ответ сильно мрачнели. Дети готовились реветь. Девушки ускоряли шаг. Мужчины всех возрастов смотрели вслед с милицейским прищуром, словно мечтали проверить у меня документы. И, самое обидное, я прекрасно их понимал.

В общем, я так доулыбался до того, что на улице Урицкого ко мне вплотную подошёл решительно настроенный молодой человек и, дыхнув в лицо сложным букетом из пива, сигарет и семечек, угрожающе спросил:

– Ты чё мне тут лыбишься? Я те чё – клоун?

Гопники страшны только нападающие неожиданно и толпой. Поэтому я дружески ответил:

– Приятель, когда клоуна видят – над ним ржут. А я тебе – улыбаюсь. Показываю хорошее отношение.

Молодой человек на мгновенье растерялся, потом снова прищурился и, уже отходя, коротко бросил:

– Дурачком растёшь.

От эксперимента пришлось отказаться.

В нашем недавнем прошлом пропаганда говорила нам: «Да, они там, на загнивающем Западе, всё время улыбаются, но это лицемерный оскал мировой закулисы, которая только и ждёт, чтобы вы расслабились. А потом вас материально оберут и нравственно разложат». Если улыбка – оружие идеологическое, то мы, сознательные граждане, будем ходить с суровыми лицами строителей коммунизма. Но потом государственная парадигма изменилась – вероятный противник превратился в потенциального инвестора. Тогда нам стали говорить: «Всё равно дурят нашего брата. Мы честные, у нас всё по правде на лице, а у них улыбка – это реклама личного стоматолога, и никакого личного отношения!».

А может, это и не так плохо. Нам-то какая разница, как они к нам относятся? В душу с проблемами не лезут – и хорошо, а «от улыбки хмурый день светлей».  Нам нужно себя программировать на то, что всё будет хорошо. Нам нужна вера во  всепобеждающий хеппи-энд. Чего хмуриться, когда столько поводов для веселья? Весна наконец-то пришла. Солнце светит – грязь блестит. Кризис почти пережили, доллар с евро, гады такие, падают…… Так улыбайтесь же, господа! Улыбайтесь, чёрт вас подери! nnn

Читайте также

Подпишитесь на свежие новости

Мнение
Проекты и партнеры