На содержание хищного зверя

«В деревне Обхой 12 дворов, из них в пяти личных подсобных хозяйствах  держат коров и овец. За прошедшие 10 месяцев волки на-несли серьёзный ущерб жителям. Из 30 голов овец подавили 18. Четырёх годовалых бычков пришлось зашивать после того, как те вернулись с пастбища. Задрали двух телят, кобылицу и шесть годовалых жеребят. В деревне Гогон на глазах у бывшего директора совхоза стая волков у крыльца его дома разорвала собаку» – так описывала ситуацию в Качугском районе ещё год назад депутат Заксобрания Ольга Саидова, побывавшая на территории.

Ущерб, нанесённый волками, районное общество охотников и рыболовов оценило тогда в 14,4 млн. рублей (300 тыс. из них – сельскому хозяйству, остальное – охотничьему). Численность волка в охотхозяйстве составляет 144 головы, за 2011-2012 годы добыто всего 12 волков, из них только три – самки. Не лучше обстановка и в соседнем Баяндаевском, а также в других районах Усть-Ордынского Бурятского округа.

«Сегодня далеко не каждое государство может позволить себе «содержать» такого хищника, как волк. Ведь за год одна особь съедает примерно 20 косуль. Получается, мы кормим диким мясом волка и не даём добывать его охотнику», – делится мнением с «Конкурентом» Юрий Вашукевич, заведующий кафедрой экономики и организации охотничьего хозяйства Иркутской сельхозакадемии, член Совета по охоте при Минприроды РФ.

Ольга Саидова же, проанализировав лицензионную систему охоты на лося, марала, косулю, пришла к выводу, что волк в 2–4 раза чаще добывает копытных, чем законопослушный охотник. «Волки составляют серьёзную конкуренцию охотникам», – отмечает она в своём официальном запросе, отправленном в правительство области.

Премия в обмен на доказательства смерти

Для борьбы с хищниками в регионе решено было принять срочные меры – 6 млн. рублей было заложено в бюджете на 2013 год для выплат вознаграждений и премий охотникам. За шкуру одного пойманного волка пообещали 20 тыс. рублей. За вычетом подоходного налога, правда, сумма составляет 17 тыс. рублей. Зато охотники-рекордсмены могут рассчитывать на специальное вознаграждение – 150, 100 и 50 тыс. рублей за три первых места.

В итоге, по данным Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области, мера возымела действие. Число пойманных волков практически удвоилось – 181 против 104 в 2012-м и 51 в 2011 году. «Стимула не было – охотники не были заинтересованы», – объяснил руководитель Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Александр Синько, выступая 20 ноября перед депутатами комитета о природопользовании.

Для получения премии каждый претендент должен представить в службу доказательства: невыделанную шкуру, законсервированную сухим способом, все части тела – лапы, хвост и т.д. Осмотром волчьих шкур Александр Синько занимается лично, чтобы избежать спекуляций и не наградить случайно за волка, пойманного в соседнем регионе.

– Я преподаю в селхозакадемии, поэтому хорошо знаю отличительные признаки тех или иных пород, – говорит Александр Синько.

– А что, красноярский волк отличается от нашего? – поинтересовался у эксперта кто-то из депутатов.

– Да нет, сильно не отличается. Но оттуда никто не повезёт, у них своя оплата. В Якутии она ещё выше.

Немало охотнику с собой в службу нужно привезти и бумаг: заявление о выплате вознаграждения, копию страхового свидетельства, свидетельство о постановке на учёт, талон, разрешение на добычу охотничьих ресурсов, копию паспорта, номер счёта, куда будет перечисляться премия. Разобраться ведомство успело пока со 115 та-кими ходатаями, им выплачено 2,3 млн. рублей. «Сегодня у нас опять собирается комиссия по выдаче премии, на которой будет рассмотрен вопрос по ещё 66 волкам. Думаю, до конца отчётного периода (10 декабря) мы успеем освоить 5 миллионов рублей. Ещё шкур 20 нам точно подвезут – сезон только начался, сейчас животных активно добывают», – говорит Синько и добавляет, что если бы отчётный срок приходился на конец года, то премировать удалось бы волчатников и на оставшийся миллион. 

Один волк на 20 тысяч гектаров

Мера очень действенная, делает выводы чиновник, правда, добавляет, что денег на неё в 2014 году почему-то в бюджете ещё не предусмотрено. У слушателей это, судя по всему, вызвало тревогу.

– Поголовье волков пока не убавляется, – предупредил депутат Геннадий Нестерович. 

– Баяндаевский район атакуют волки! – поспешил поделиться информацией, которую «прочитал в прессе», Сергей Брилка. 

Эксперты отрасли тоже не торопятся положительно оценивать ситуацию с регулированием численности хищных животных. В Приангарье, по данным службы на 2012 год, численность волка составляет около 4 тыс. особей. «При этом норма – один волк на 20 тысяч гектаров, 10 – на 2 миллиона гектаров. Иркутская область – 70 миллионов гектаров. Вот и подсчитайте, какая численность является для нас максимальной», – рассказывает Юрий Вашукевич.

Существующие же сегодня меры в Приангарье никак не угрожают популяции волков, выносит он свой вердикт. Правда, само решение стимулировать волчатников собеседник газеты называет правильным, но за год его действия серьёзного эффекта добиться сложно, ведь борьба с хищниками на протяжении многих лет вообще не велась. К тому же в отдельных территориях Иркутской области, за исключением волчатников, других охотников нет, подчёркивает Юрий Вашукевич. А значит, премировать там некого.

Как это выглядит на практике, рассказал Брилка. В Баяндаевском районе местный житель не планировал добывать зверя: у него не было ни талона, ни разрешения, но он добыл трёх серых разбойников. «По просьбе соседки, у которой волк задрал телёнка. Кто этот человек, в вашем понимании? Имеет ли он право получить вознаграждение?» – поинтересовался депутат у руководителя службы. Последний, правда, поспешил заверить, что житель Баяндаевского района сделал полезное дело и будет не оштрафован, а вознаграждён: «Мы добудем для него разрешение и «закроем» отстрел».

Трофей – в топку

Между тем сами охотники отмечают, что добыть волка в Приангарье сегодня очень сложно. Все популярные методы охоты запрещены: это петли, захватывающие капканы, фторацетат бария (яд). В итоге охотнику приходится подманивать животное, искать его логово – это не только трудоёмкие, но и весьма затратные мероприятия. Согласен с этим и руководитель службы по охране животного мира Александр Синько: «У нас не Европейская Россия. Проводить облавные охоты с флажками на таёжной территории практически невозможно. Не получается, как в Алтайском крае, применять снегоходы – у  нас пересечённая местность, волки успевают уйти».

«В таких условиях мы будем бороться со зверем лет 5–10, а то и больше, чтобы привести его численность в норму. Поэтому нужно не только продолжать премировать за отлов, но и расширять перечень мероприятий, менять законодательство», – резюмирует Юрий Вашукевич.

Обнаружилось в процессе обсуждения проблемы ещё одно нерациональное звено. Шкуры, которые принимаются за вознаграждение, регион отправляет в утиль. «Многие просят обратно шкуру, говорят – на шубу. Но у нас та же самая комиссия, что решает вопрос по денежным выплатам, составляет акт, выезжает в ИрГСХА, в кочегарку, и сжигает там шкуры с применением фотовидеофиксации. В противном случае охотники могут перекупить трофей и принести нам опять. Как нам доказать, что он новый?» – объясняет Синько. Депутаты ему предложили шкуры выделывать, а потом продавать, чтобы окупить бюджетные затраты. «Выделанные шкуры всё-таки востребованы, в том числе и в интерьере – сейчас много загородных дач», – заметил Нестерович.

Поддерживает идею с реализацией продукции и Юрий Вашукевич. Он пояснил, что зимняя волчья шкура используется для изготовления  шуб, шапок, унтов и рукавиц. Отметим, что по объявлениям, размещённым на интернет-сайтах, магазины предлагают выделанные шкуры по цене от 6 до 25 тыс. рублей (в зависимости от размера и качества). Таким образом, в перспективе у региона есть возможность потраченную из бюджета сумму даже перекрыть.