Когда перемены происходят в Китае, меняется всё вокруг. Эта мысль звучит лейтмотивом в прогнозе мировой энергетики, который эксперты Международного энергетического агентства подготовили в прошлом году. По их оценкам, к 2040 году по части потребления электричества на душу населения он обгонит Европейский Союз. Произойдёт это даже в том случае, если китайские власти примут серьёзные меры по энергосбережению и повышению энергетической эффективности. Одна из причин – растущее число электромобилей, которые играют всё более ощутимую роль в структуре потребления. В 2017 году в Китае насчитывалось более 1,2 млн подобных машин – 40% от их количества во всём мире. За год их парк удвоился, а за пять лет вырос в 73 раза. К 2030 году – в зависимости от сценария, по которому будет развиваться отрасль, – число электромобилей в Китае может составить от 33,8 до 91,2 млн. Последние цифры могут быть достигнуты в том случае, если в жизнь претворят инициативу 8-й Министерской встречи по чистой энергии, состоявшейся в Пекине в июне прошлого года – увеличить долю машин на электрическом ходу до 30% от числа всех автомобилей.

Как бы то ни было, в Международном энергетическом агентстве полагают, что для покрытия растущего спроса на электричество Китаю к 2040 году «нужно будет добавить к имеющейся инфраструктуре эквивалент всей энергосистемы США». Строительством генерирующих мощностей и сетей только внутри страны дело не ограничится, придётся увеличивать объём поставок из-за рубежа. Для России это означает возможность существенно расширить экспорт в Поднебесную. «Была проведена большая работа, которая включена в мою [кандидатскую] диссертацию, по оценке потенциала стран Северо-Восточной Азии, – подчеркнул младший научный сотрудник Института систем энергетики имени Л.А. Мелентьева СО РАН Константин Смирнов. – Но Китай в плане экспорта электроэнергии представляется наиболее предпочтительным».

Если будет спрос

В настоящее время Россия поставляет около 3,3 млрд кВт-ч ежегодно – меньше, чем в Литву или Финляндию, но больше, чем в Белоруссию или Казахстан. Из годовых отчётов ПАО «Интер РАО» – его «дочка», АО «Восточная энергетическая компания», передаёт электричество в Китай по воздушной линии 500 кВ «Амурская – Хэйхэ» – следует, что экспорт держится на этом уровне в течение последних пяти лет. А разработчики Генеральной схемы размещения объектов электроэнергетики до 2035 года считают, что объём поставок не изменится и в ближайшие десятилетия. По их прогнозу, он так и будет колебаться в районе 3,5 млрд кВт-ч. Однако дополнительно рассматривается возможность роста экспорта к 2035 году с 10,7–11,7 млрд кВт-ч до 50 млрд кВт-ч за счёт расширения поставок по азиатскому направлению.

«При реализации сценария с повышенным уровнем электропотребления дефицит электроэнергии в Китае к 2030 году оценивается в 100 миллиардов киловатт-часов, – пояснил Смирнов. – Доминирующую роль в структуре потребления будет играть уголь, который с экологической точки зрения является вредным. В связи с этим Китай будет вынужден в больших количествах покупать электроэнергию у соседних стран, чтобы обеспечить свои растущие потребности». Этому должно способствовать ограничение по выбросам парниковых газов, в силу которого в Поднебесной уже активно развивают возобновляемую энергетику и внедряют новые технологии в угольной генерации.

Возможности энергосистем Восточной Сибири позволяют к 2030 году экспортировать до 16–18 млрд кВт-ч. Таковы расчёты на базе модели топливно-энергетического комплекса России, которую использовал учёный. Разработанная в ИСЭМ СО РАН оптимизационная модель развития электроэнергетики Восточной Сибири позволила выбрать четыре проекта экспорта. А имитационная производственно-финансовая модель, которую применили на следующем этапе, – оценить их с точки зрения экономики и выбрать два самых перспективных. Это Ковыктинская КЭС и конденсационная электростанция на базе Мугунского месторождения угля.

Ограничение по росту

Наиболее интересной с точки зрения экономики и экологии представляется первая из них. Это кондесационная электростанция мощностью 3,2 ГВт, которая вырабатывает 20,8 млрд кВт-ч ежегодно. Каждый её энергоблок – это парогазовая установка, состоящая из паровой турбины на 300 МВт и двух газовых турбин по 279 МВт. Топливом для них служит газ Ковыктинского месторождения, рядом с которым планируется разместить станцию. Удельные вложения в строительство объекта оценивают в 1 тыс. долларов за киловатт. Для передачи электроэнергии в Китай потребуется воздушная линия постоянного тока напряжением 500 кВ, протяжённость которой составит 1100 км.

Подобная конфигурация – это ещё не готовый проект и даже не концепция, а только идея, реализация которой зависит от множества факторов и сопряжена со многими рисками. «Говоря о дефиците электроэнергии в 2030 году, вы исходили из темпов роста китайской экономики в 11%, – заметил главный специалист Института систем энергетики имени Л.А. Мелентьева СО РАН Владимир Головщиков. – А у них он приближается к семи и, согласно последним прогнозам, как бы не опустился ниже шести процентов». Действительно, по данным Всемирного банка, валовый внутренний продукт КНР в прошлом году увеличился на 6,9%. Сопоставимыми темпами он рос и в 2015-2016 годах. Национальное бюро статистики Китая, учитывающее инфляцию и другие факторы, и вовсе говорит о реальном росте ВВП в 2015 году на 2,4%, а в 2016-м – на 2%. Максимум 2004 года, для сравнения, составлял 8,7%, показатель 2010 года – 6,8% (или 10,1% и 10,4% соответственно, если не брать в расчёт инфляцию).

Однако в недавнем прогнозе BP сказано, что, несмотря на замедление темпов роста ВВП, спрос на энергоносители в Китае до 2040 года будет увеличиваться на 1,5% ежегодно. В Международном энергетическом агентстве предполагают, что производство электричества за тот же период достигнет 10,2 трлн кВт-ч, ожидаемое электропотребление колеблется от 9,5 тлрн кВт-ч (по мнению аналитиков Exxon Mobil) до 12,1 трлн кВт-ч (по расчётам отдельных учёных из иностранных исследовательских организаций).

«По каким ценам купят нашу электроэнергию?»

Но потенциальный спрос, который зависит от темпов экономического роста, – лишь один из факторов. «По каким ценам китайцы купят нашу электроэнергию? – поинтересовался заместитель директора по науке ИСЭМ СО РАН Борис Санеев. – Мы посвятили этому вопросу отдельную дискуссию и показали девять центов за киловатт-час». По словам Смирнова, в настоящее время речь и вовсе идёт о четырёх-шести центах. Стоимость киловатт-часа в 2030 году, скорее всего, окажется выше, однако точным прогнозом никто не располагает. Зато есть расчёты, согласно которым тариф на энергию Ковыктинской КЭС для «принимающей стороны» составит 7,9–8,8 цента за кВт-ч. При том условии, что цена газа будет держаться на уровне 130–175 долларов за тысячу кубометров.

Несмотря на все потенциальные преимущества, подобный проект не учтён ни в одном стратегическом документе. Станции «на борту» Ковыктинского газоконденсатного месторождения нет ни в Генеральной схеме размещения объектов электроэнергетики до 2035 года, ни в государственной программе «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона». «Её даже не прописали в [проекте] стратегии социально-экономического развития Иркутской области, – добавил Головщиков. – Ничего подобного в планах по развитию региона нет». Речь в них идёт лишь о том, чтобы дополнить привычные статьи экспорта – лес, полезные ископаемые и продукцию металлургии – медицинскими и цифровыми услугами. Электроэнергетика в этой связи не упоминается вовсе, не говоря уже об отдельной электростанции, работающей исключительно ради поставок за рубеж. «Понятно, что её там нет, но это нужно было рассмотреть с точки зрения эффективности», – заключил Смирнов.