"Водку
любишь?
Это
трудная вода"

Вот такими
словами охарактеризовал сию
жидкость популярный эстрадный
певец Илья Лагутенко. Но знает ли он
до всей глубины истины, насколько
она "трудна", особенно для
жителей дремучего Пошехонья.
Дремучее Пошехонье — так еще
могучий русский классик
Салтыков-Щедрин определил тихую
заводь русской провинции. Это даже
не в губернии, а в уездах, не в
городах, а в весях. Там, куда
"Макар телят не гонял". Вот
там-то власть зеленого змия просто
всесильна. Целый месяц я провел у
приятеля в одном из прииркутских
сел и наблюдал за соседями.

Денег там
людям за работу не платят, выдают
хлебом и мясом. А ведь русскому
человеку выпить-то страсть как
охота. Тем более что шинков с
суррогатом в деревне пруд пруди. И
вот начинает русский человек
искать, что пропить. А пропить там
можно все что угодно, от банного
таза до книжного шкафа. Продавцы
принимают все, что еще мало-мальски
годится в эксплуатацию. Например,
за вышеупомянутый шкаф можно
получить пятнадцать бутылок
"живой воды", а за таз — только
одну. Вещи, обмененные на спирт,
возврату не подлежат. А если уже
пропиты все шкафы, тазы, кровати,
ковры, тумбочки, табуретки, —
значит, на спирт обменять нечего.
Что остается? Надо сдавать
металлолом. А когда разочарованный
алкоголик, обошедший все свалки и
помойки, видит, что там уже кто-то
побывал до него, он приступает к
поиску жертвы. Жертва — это субъект,
которые еще не все пропил, у
которого в активе еще что-то есть.
Возможно, это будет собутыльник, а
может быть, просто несчастный, у
которого что-нибудь плохо лежит.

В общем, без
труда не выпьешь и полста. Или, как
выражается мой изумительный отчим,
"под лежачего бича "Агдам"
не потечет".

Однако
случается праздник и на улице
Бичевской, или, как кличут в Оеке
место обитания пьяниц, — в
Бичегорске. Это когда ничего не
надо изобретать, чтобы изыскать
литр водки, хвост селедки. Этот
праздник называется вполне
благородно — День донора. В этот
заветный день каждого месяца
приезжают врачи из города и
предлагают по восемьдесят рублей
за двести граммов крови. Если
учесть, что двести граммов чистого
спирта, подлежащего разведению как
минимум один к двум, стоят двадцать
рублей, то получается, что двести
миллиграммов крови котируются
против полутора с лишним литров
"молочка из-под бешеной
коровы". Примерно так и
разбавлена кровь в жилах
пошехонских обывателей.

Это
обстоятельство дает поразительные
клинические эффекты. Взять, к
примеру, одну семейку, где
традиционный "заплыв" в
огненную воду всегда
сопровождается соревнованиями по
метанию клюки. Весь фокус в том, кто
быстрее схватит атлетическое
орудие — отец семейства или его
супружница. Кто опоздал, тот и
отправляется с черепно-мозговой
травмой в санчасть. Кто успел —
транспортирует пострадавшего.
Старинная народная забава.

В Пошехонье
она очень распространена. Хотя
нельзя не признать, что и в крупных
культурных центрах тяга к
водкопитию приняла
катастрофические формы. Диву
даешься, например, великим
комбинаторским способностям
одного из "синяков"
Первомайского в Иркутске. Он
умудрился продавать экономящим
пенсию бабусям "чай":
высушенную испитую заварку. А
потом, в момент подорожания сахара,
в сезон ягодоварения сплавлял тому
же легковерному контингенту сахар
с манкой пополам. Поистине, если
труд сделал из обезьяны человека,
заставив развиваться руки и мозг,
то стремление человека пить водку
очень быстро сделало из него
обезьяну. И обезьяну ловкую,
шуструю, пакостную и практически
неуловимую.

Не только
навещая своих друзей в Оеке, но и
погостив как-то в иркутской
типичной коммуналке, я на
собственной шкуре ощутил влияние
спирта на психику человека. Две
семьи, которым, видно, сам бес велел
"злоупотреблять", наградив
подходящими фамилиями — Погуляевы
и Плясуновы, — собрались, как
обычно, в одной из комнат и
истребили энное количество
озверина. Вследствие этого они всю
ночь устраивали жестокие бойни в
коридоре. Тут было все: крики,
выдранные космы, женский визг и
детский плач. Часов в пять
истощенные баталиями семейки
успокоились. Но покой нам, соседям,
только снился. Уже в шесть в коридор
посыпались многочисленные
резвящиеся отпрыски "Монтекки и
Капулетти". А часам к восьми
враждующие кланы вновь
объединились в союзе против
третьего врага — зеленого змия. И
вновь победили. "Чума на оба ваши
дома", — сказал Шекспир. Наш дом
Россия тоже явно зачумлен.

Марк
РЫБАК,
иркутянин 17 лет.