Банда, о которой пойдет речь, ничем примечательным,
пожалуй, не отличалась. Обычные по нынешним временам
молодые люди, не отягощенные моральными принципами и
озабоченные всерьез только одной проблемой: как бы
урвать где побольше бабок, чтобы можно было пожить на
полную катушку. То есть иметь возможность завалиться в
кабак, хорошо пожрать, от души выпить да иметь под
рукой герлу, когда приспичит.

Все средства для этого годились. Вот, к примеру, как
в их одурманенные алкоголем головы впервые пришла
мысль организовать банду. Владимир Харитонов
предложил как-то приятелям… напасть на собственного
родного отца, который работал водителем Тулунского
райпо. Папаша, любивший заложить за воротник, по
пьяни не раз рассказывал, что кассирша, которую он
возил в Иркутск за продуктами, имела при себе обычно
крупную сумму денег. Как предполагал
Харитонов-младший, тысяч сто. Дружки идеей очень
вдохновились и стали готовиться к налету. Их, похоже,
нисколько не смутила перспектива оставить приятеля
сиротой: если бы водитель и кассир вздумали
сопротивляться, наверняка не обошлось бы без трупов.
Но как будто ангел-хранитель стоял у приговоренных за
спиной. То у начинающих разбойников сломалась машина,
то папаша Харитонова ушел в запой, то вдруг стал
ездить не один, а с напарником. Целых две недели
хвостом за ним ходили, но нападение все время
срывалось. Иногда и запой может спасти жизнь.

Хотя первый блин получился комом, пыла любителей
красивой жизни он не охладил. Они учились на своих
ошибках, сплачивались, вооружались. В банду, кроме
Харитонова, первоначально входили Алексей Абрамович,
который сразу занял положение лидера, Андрей Мурашко
и Андрей Рыбаченко. Они жили по соседству, давно и
хорошо знали друг друга. Парни обычно собирались дома
у холостяка Мурашко, пили водку, играли в карты,
говорили за жизнь. И строили планы: где поднять бабки.

Напасть на какого-нибудь дальнобойщика да как следует
тряхануть его предложил Абрамович. Тут же изготовили
из шапочек маски, прорезав дырки для глаз. Главарь
шайки прихватил свое охотничье ружье, Мурашко
позаимствовал у брата обрез — и двинули по трассе в
сторону Нижнеудинска. Умудренный жизненным опытом
Абрамович поучал членов своей бригады: если машина на
ямах подпрыгивает, значит — груз продан, у
водителя должны быть деньги. Однако на всем пути до
Нижнеудинска подходящего объекта для нападения так и
не встретили. Лишь около трех часов ночи, уже
возвращаясь домой, разглядели на обочине японский
грузовик «Хино». Водитель и грузчик из красноярской
фирмы «Радуга», сбыв в Рудногорске мебель, везли
хозяину выручку. В тихом месте остановились на
ночлег.

Воспрявший духом предводитель шайки заявил своим, что
сейчас покажет, как делают деньги. Мирный сон мужиков
был нарушен выстрелами: Абрамович палил в воздух
устрашения ради. Однако на требование бандитов выйти
и добровольно отдать деньги и ценности
путешественники заперлись в кабине. Это им, конечно,
не помогло. Абрамович упорно стрелял по замку двери,
а когда понял, что его вконец заклинило, вышиб стекло
и приставил ружье к виску водителя. Мурашко заявил,
что отстрелит ногу, если тот не выйдет по-хорошему.
Вышли оба — и водитель, и пассажир, разбойники за
шиворот отволокли их в кусты, замотали скотчем руки,
ноги, залепили рты. Спасибо, хоть оставили в живых —
не всем жертвам их нападений так повезло.

Этот бескровный налет вообще был для бандитов самым
удачным. Обыскав кабину, легко нашли вырученные за
товар 118 тысяч рублей, принадлежащие хозяину
мебельной фирмы. Заодно прихватили вещи водителя:
автомагнитолу, блок сигарет, солнцезащитные очки,
охотничий нож. Добыча в сумме потянула на 125 тысяч
рублей.

После удачного почина бандиты первым делом создали
общак — они хотели, чтобы все было «как у людей».
Отстегнули бабок на пиво, бензин, патроны, из этой же
кассы брали деньги на покупку стволов. Остальную
добычу поделили по справедливости, как ее разумел
главарь: по 25 тысяч на нос. Перепало даже малолетке
Евсееву, блатному соседскому пацану, мечтавшему
приобщиться к криминальным играм взрослых. Бандиты
охотно брали подростка с собой — набираться опыта,
заодно использовали в качестве ординарца: «подай —
поднеси». Его доля при дележке составила 15 тысяч.

Через пару месяцев, когда от бабок остались лишь
приятные воспоминания, компания решилась на новое
дело. К нему готовились уже более тщательно,
увеличили арсенал до четырех стволов, сварили
металлическую борону с острыми шипами, чтобы
останавливать облюбованные машины и нападать на
водителей, когда те будут выскакивать на дорогу.
Бандиты хотели действовать наверняка и взять на сей
раз по-настоящему большие деньги.

Однако тут у них вышел полный облом. Все вроде делали
правильно. Засекли подходящий по всем статьям
грузовик, обогнали его, положили шип на дороге,
спрятались за поворотом. Когда увидели подъезжающую
машину, открыли стрельбу картечью по лобовому
стеклу. Тяжелораненый водитель остановил грузовик,
услышав их угрозы. Но не успели разбойники подбежать,
как он вдруг резко тронул машину с места и, набрав
скорость, скрылся, объехав борону стороной. Сгоряча
бандиты кинулись в погоню и, действительно, догнали,
но стрелять не рискнули: на этом участке трассы были
другие автомобили, и преследуемый стал сигналить им
фарами об опасности. Раненый водитель, с
простреленной головой, поврежденным глазом, пробитым
тазобедренным суставом и дыркой в животе, потерял
сознание за рулем, только когда увел машину с двумя
пассажирами в безопасное место.

Разгоряченные погоней, стрельбой, кровью,
остановиться отморозки уже не могли. Как хищники,
рыскали они той ночью по трассе в поисках добычи. И
их упорство было вознаграждено: на обочине дороги
притулился очередной японский грузовичок «Хино». В
нем коротали время до утра пожилой водитель автобазы
ВСЖД и двое попутчиков: женщина с ребенком,
возвращавшимся домой после каникул. Взрослые спали,
12-летний пацаненок, не знавший, чем развеять скуку
томительного ожидания, стал первым зрителем
развернувшегося на его глазах боевика. Все было как в
кино: стрельба, вынырнувшие из ночи люди в масках,
дикие крики с угрозами убийства.

Добыча казалась хищникам легкой. Но, видимо, опять не
учли человеческий фактор, то обстоятельство, что в
минуту опасности люди ведут себя по-разному.
Водитель, вместо того, чтобы сдаться и скулить о
пощаде, как можно было ожидать от мужика преклонного
возраста, встретившегося ночью на пустынной дороге с
вооруженными разбойниками, велел «щенкам» отвалить,
пока он их не передавил, и включил передачу, чтобы
претворить угрозу в жизнь. Уехать ему, конечно, не
дали. Одновременно прогремели два выстрела. Абрамович
и Харитонов нажали на курки, не сговариваясь.
Несговорчивый водитель, обливаясь кровью, вывалился
из кабины и тут же умер.

Ставшие свидетелями столь кошмарных сцен холеная,
вся в золотых украшениях, дама и малый ребенок
проявили нисколько не меньше мужества, чем их спутник,
но гораздо больше выдержки и смекалки. Это и спасло
им жизнь. Женщина вообще держалась так, словно прошла
спецобучение по курсу «Как вести себя при разбойном
нападении на большой дороге». Она искусно сыграла
обморок: шмякнулась на землю, прикрыла глаза.
Засуетившегося возле нее мальчишку успокоила, шепнув
ему, что с ней все в порядке, а сама наблюдала за
бандитами. Благодаря недюжинной памяти на детали эта
представительница так называемого слабого пола стала
потом одним из главных свидетелей на следствии и в
суде. К тому же ребенок оказался достойным сыном
своей матери. Поняв, что родительница жива-здорова,
он вступил с бандюганами в диалог, убедив их в том,
что выполнит все требования и без применения насилия.
Без звука вытащил из кабины и отдал разбойникам
сумку, в которой лежали все их деньги — пять тысяч
рублей, помог снять с маминых рук кольца так, чтобы
ей не было больно. Они сидели туго, и парнишка
догадался смазать пальцы матери средством от комаров,
чтобы освободить их от перстней. Попросил не рвать серьги из ее
ушей и вызвался сам аккуратно их снять.

На следствии школьник четко и подробно давал
показания. Конечно, на психике ребенка испытанный им
стресс не мог не сказаться — на суд его вызывать не
стали, зачитав подписанные им показания. Тем более
что мальчик оказался больным.

«Железная леди», которую решились ограбить бандюги,
по всему видать, хлебнула в жизни немало горя. Как
выяснилось во время следствия, у нее на руках были
двое детей-инвалидов. Героически показавший себя
подросток страдал болезнью почек. А его младшая
сестренка вообще находилась на домашнем обучении — у
нее оказалась редкая болезнь, которая требовала
ежегодных дорогостоящих операций на черепе,
проводившихся только в Москве.

Отморозкам же было совершенно плевать, кто попадал в
их руки: дети, женщины, старики, инвалиды,
сослуживцы, соседи, родные. Деньги для них не пахли.
И цель — иметь бабки на водку и жратву —
оправдывала любые средства. Здоровые лбы с высушенными алкоголем
мозгами и знать не знали, что такое жалость, и ни к
кому не питали ни родственных, ни дружеских чувств.

Подготовка налета на родного отца при вступлении на
бандитское поприще вовсе не была для них чем-то
необыкновенным, из ряда вон. И все их последующие
преступления отличались редким цинизмом: бандиты
гадили буквально там, где жили. Взять хотя бы их
кражи: воровали исключительно на собственной службе.
Абрамович, например, трудился сварщиком в МУП
«Комхоз». Он сам устанавливал там сигнализацию и
хорошо знал, как ее отключить. Там же, в
бухгалтерии, работала его мать. В комхозе компания
совершила две кражи. Летом сперли глубинный насос,
стоивший 18,5 тысячи рублей, и пару промышленных
вентиляторов по 8 тысяч за штуку, которые и сбыть-то
не смогли. Осенью, отключив сигнализацию, связав
старика-сторожа электропроводом и обмотав скотчем,
украли компьютер в конторе. Из-за него потом, кстати,
переругались между собой. Не успели продать, как
машинка исчезла. Мурашко, которому доверили хранение,
подозревал, что дорогую вещь экспроприировал и
втихомолку сбыл Абрамович.

Еще они украли муку в райпо, где Харитонов работал
грузчиком. Дело было верное, потому что пекарня,
расположенная на пустыре, никем не охранялась. 14
мешков удалось пристроить влегкую: взяли себе по
кулю, остальные продали родственникам. Мурашко семь
мешков двинул матери, один — брательнику, куль
достался бабушке Рыбаченко. Вырученные деньги
поделили поровну: вышло по 200 рублей на нос.

При знакомстве с материалами уголовного дела
бросается в глаза еще одна деталь: бандиты, явные
нелюди, вовсе не выглядели белыми воронами среди
родных и знакомых. То, что они «зарабатывают» на
жизнь криминалом, не останавливаются перед «мокрухой»,
секретом для близкого окружения вовсе не было. И мало
того, что их способ «зарабатывания» никого особо не
смущал, но родственники, соседи, знакомые и сами не
прочь были иной раз поучаствовать в вылазках, а
то давали наводку либо покупали краденое. Брат Андрея
Мурашко Саша не был членом банды, но, засидевшись
как-то в компании налетчиков, столь близко к сердцу
принял их заботу о выборе очередной жертвы, что не
удержался и подкинул им идею, по цинизму нисколько не
уступавшую тем, что рождались в мозгах головорезов. Он
предложил обокрасть своего приятеля, с которым вместе
работал на гидролизном заводе. И знал (с его же
слов), что тот уехал в Иркутск на сессию, а
беременная жена отправилась к родителям, потому что
накануне супруги поссорились. Бандиты перепилили
ночью навесной замок и вывезли из дома все,
представлявшее маломальскую ценность: музыкальный
центр, телевизор, видак, ковры, покрывала, куртки,
шапки, даже полотенце и альбом с фотографиями. Денег
у молодых не было, зато шмоток забрали на 47,5 тысячи
рублей. Остались довольны.

Вообще, как только друзья собирались выпить,
скинуться в картишки, одним словом, убить время, —
их мысли тут же принимали криминальное направление.
Раз вчетвером вот так сидели у Евгения Саютина, пили
вино. Кроме Харитонова и Рыбаченко, с ними был сосед
хозяина Олег, который, услышав, что друзья собираются
напасть на стоящий неподалеку коттедж, нисколько не
удивился и не возмутился. Сказал приятелям, что это
— не для него, и спокойно ушел спать. Остальные же
собутыльники, обсудив за выпивкой детали налета, тут
же отправились на дело. Идея на сей раз принадлежала
Саютину. Он приметил, что владельцы богатого дома в
поселке Стекольный, мимо которого он ходил в
военкомат, перестали ездить на «Ауди», пересев на
старенькую «Ниву». Решил, что машина продана и надо
ковать железо, пока горячо: бабки еще должны быть у
хозяев на руках. Бандиты взяли топор, обрезы, маски и
пешком двинули в Стекольный. В доме, где жил один из
руководителей крупного предприятия Тулуна, устроили
сущий погром. Вышибли топором стеклину, забрались
внутрь, убили хозяина, который пытался защищаться. А
его жену, бившуюся в истерике, отправили в подполье,
связав телефонным проводом, и кинули ей вслед
мочегонные таблетки, проявив невиданный для них
гуманизм.

К досаде бандитов, их ожидания не оправдались:
перепуганная хозяйка выложила всего 500 рублей,
которые оказались в доме. Дорогая машина, как
выяснилось, стояла в гараже — ею не пользовались
из-за гололеда. Собрали всего сумку да два
полиэтиленовых пакета мелочевки: поношенные шапки,
кипятильнки, зажигалку, китайский фонарик, полбутылки
водки, радиотелефон, пару пачек сигарет, футляр с
нитками и иголками. Прихватили даже флакон шампуня,
заполненный на одну треть.

Евгений Саютин попал в банду позднее. Он был дальним
родственником Рыбаченко, иногда общался с этой
компанией. А узнав об их криминальных подвигах, тут
же пожелал в них участвовать. Вполне возможно, что о
преступной деятельности банды ему стало известно не
от ее членов — благодаря работе в тюрьме он водил
знакомство со многими «авторитетами», причем страшно
этим гордился. К тому времени бывшего кинолога СИЗО
уволили со службы за связи в криминальных кругах, и
он подал заявление в военкомат, горя желанием
отправиться по контракту в Чеченскую республику.

Как и остальные бандиты, Саютин признан
судмедэкспертами вменяемым, отдающим отчет в своих
словах и действиях. Но что-то в его мозгах явно было
сдвинуто. Он, например, не смутившись, заявил
следователю, что шапку с прорезями для глаз изготовил
еще на работе в СИЗО — чтобы заключенные не могли
его узнать и пожаловаться, когда он травил их
собаками. В то же время у парня были претензии на
культурность — в суде при продлении срока стражи он
начал вдруг декламировать стихи.

Бывший работник тюрьмы, которому едва перевалило за
20, считался хорошим кинологом, ладил с собаками, но
сам был хуже зверя. Как-то по осени он задвинул
бандитам идею напасть на приглянувшийся ему коттедж в
Сосновом Бору. И рвался в дело прямо как его питомцы
в ожидании команды «Фас!» Когда осторожный
Абрамович, проведя разведку на месте, принял решение,
что дом, укрепленный, как крепость, брать нет смысла,
Саютин настаивал на безумном плане до последнего.

Кстати, в нападении на жилище владельца «Ауди»,
спланированном Саютиным, главарь банды участия не
принимал. Как чувствовал, чем оно должно было
закончиться. Накануне выпал снежок, и милиция,
которую вызвала сумевшая вылезти из подполья хозяйка
разграбленного коттеджа, легко нашла разбойников по
свежим следам. Они привели к дому Саютина, где парни
допивали водку, взятую при нападении на стариков —
ценою человеческой жизни…

Бандитская деятельность приятелей потянула на 14
томов уголовного дела. Расследовать его выпало
старшему следователю прокуратуры области Артему
Биктимирову. Это было первое крупное дело молодого
сотрудника, только что приступившего к работе в
следственном управлении облпрокуратуры. Ему
понадобилось 13 месяцев кропотливого труда с
многочисленными и продолжительными командировками в
Тулун, Братск, Нижнеудинск, Красноярск, чтобы
восстановить в мельчайших подробностях картину жизни
своих сверстников, которым однажды вдруг надоело
работать сторожами и слесарями и они решили пойти
грабить и убивать, чтобы всегда иметь деньги на водку.

Собранных доказательств хватило с лихвой на то, чтобы
областной суд признал четверых тулунских отморозков
виновными в совершении преступлений, предусмотренных
статьями 209 (бандитизм), 105 (умышленное убийство),
162 (разбой), 158 (кража) Уголовного кодекса РФ.

Красиво (по их представлениям) пожить им удалось
примерно полгода. Сейчас все четверо расплачиваются
за эту «красивую» жизнь — хлебают баланду в
исправительных учреждениях строгого режима. Владимир
Харитонов приговорен к 19, Евгений Саютин — к 15,
Алексей Абрамович, Андрей Мурашко и Андрей Рыбаченко
— к 18 годам лишения свободы.

А следователь по особо важным делам прокуратуры области
Артем Биктимиров занимается сбором доказательств
преступной деятельности очередной банды.