Яхта своими руками
Максим Скоморовский — руководитель танцевального клуба «Академик», и в этом качестве его знают в Иркутске и городах области. Ещё, как и у многих людей, у него есть хобби. И это не коллекционирование, не вышивание крестиком, это увлечение иного порядка – парусный спорт. В течение восьми лет Максим Скоморовский строил яхту на крыше своего гаража. «Жить практически на берегу Байкала и не иметь яхту — это почти неприлично», — поговаривал при этом он. В детстве Максим занимался парусным спортом, после был чемпионом Иркутска, поэтому мечта о собственной яхте его никогда не оставляла. И она осуществилась – на прошлой неделе яхту спустили на воду. Наш корреспондент наблюдал за процессом её транспортировки из Академгородка в яхт-клуб.
Две важные точки – двигатель и унитаз
В гаражном кооперативе Академгородка к яхте давно привыкли. Всё-таки восемь лет простояла она на крыше обычного гаража. Максим Скоморовский прикидывал, где же можно поставить корпус яхты, чтобы круглый год работать над строительством и обустройством. Арендовать где-то место дорого. Возник-ла необходимость в стационарной мастерской. Тогда отец Максима предложил: «Давай поднимем яхту на крышу гаража». Яхту поставили так, что основной упор приходился не на крышу, а на несущие стены — чтобы не повредить и не продавить сам гараж. Яхта на крыше гаража стала неотъемлемой частью местного пейзажа, все к ней привыкли, и сейчас местные мужики жалуются: «Ты зачем нам ландшафт испортил? Осиротил нас».
Конечно, строительство яхты, как и любое строительство, – удовольствие не из дешёвых. «Но не дороже, чем это возможно», – подчёркивает Максим. Да и процесс так заметно растянулся во времени, чтобы траты не были критичными. Сначала Скоморовский хотел просто купить яхту, но посудины такого типа достаточно дорогие. А покупать что-то более простое и примитивное – есть ли в этом смысл? Так и началось строительство. Кстати, самоделок по Байкалу прилично ходит.
– У меня чертежи были, а руками работать я давно обучен, – рассказывает Скоморовский. – В школе хороший учитель труда был, да и сам я инженер по профессии. Корпус выварил по чертежам и дальше уже начал работать над внутренней начинкой. Дизайн сам придумал и сам воплотил. Некоторые вещи получились почти новаторскими, их не назовёшь изобретениями, но конструктивными решениями – вполне себе. Эта яхта интересна тем, что у неё два поста управления – один наверху, на палубе, а второй внутри рубки – если дождь идёт, рулевой может управлять изнутри. И я размышлял: как сделать так, чтобы можно было управлять яхтой и снаружи и изнутри? На улице руль стоит, а внутри корпуса – штурвал. Если они всё время жестко связаны, то трудно управлять рулём, потому что штурвал даёт большую инерционность. И я сочинил механизм, который позволяет их разъединить при необходимости. Это целая интересная система, я её сам придумал и сделал. В зоне камбуза я стремился к оптимизации пространства. Моя дочь, архитектор и дизайнер, одобрила моё решение. Я установил раковину и плиту чуть-чуть неровно, чуть-чуть под углом, и сразу образовались дополнительные объёмы, которые можно было использовать. Этим эргономичным решением я тоже горжусь. Ну и удалось мне найти лишний метр длины – также с помощью конструктивных решений. Фактически, получилось ещё одно спальное место, мы его называем просто – «гроб».
По ходу строительства в дело шло всё. Например, как-то в сувенирном магазине Максим увидел штурвал со встроенными часами. С виду декоративная игрушка, а на деле вполне пригодная вещь. Купил, часы вынул, штурвал оказался при деле. А мотор использовал попросту автомобильный — от «японки». Вроде яхта, строительство, а процесс всё равно оказался во многом творческим:
– В том-то и дело. Я ведь по профессии кто? Ставлю танцевальные номера. Когда номер делаешь, нужно найти ту точку, вокруг которой можно наращивать композицию. Достаточно найти в музыке интересный кусочек, который надо придумать, продумать, оттанцевать, а к нему уже нарастёт весь номер. То же самое и на яхте – нужно было найти точку, вокруг которой и будет разворачиваться пространство. А всё остальное выстроится совершенно логично. Если точка найдена неправильно, всё это в дальнейшем аукнется. Таких точек у меня получилось две: естественно, двигатель, вокруг которого всё наращивалось. И ещё одной важной точкой стал унитаз, это очень актуально на яхте, и не особенно важно, плывут на ней женщины или нет. Вторым делом я поставил унитаз, и вокруг него опять же наросло всё остальное. Он привязан к борту расстоянием, должен стоять в определённом месте. А вокруг всё прочее – столики, диванчики, которые я могу двигать. И стоило эти точки удачно выбрать, всё прочее очень логично собралось. Хотя некоторые вещи, признаюсь вам честно, приходилось переделывать. Но зато я сам научился нержавейку варить. Мебель сам сконструировал – основой послужили квадратные металлические рамы, а снаружи я оббил их фанерой. Оказалось очень технологично.
В общей сложности на строительство ушло 8 лет. Яхта всего на год младше сына Максима Скоморовского Николая. Она получилась небольшой, изящной, но вместительной – на шесть спальных мест. И для управления нужна минимальная команда – два человека, рулевой и матрос.
Карлсон? Нет, не Карлсон!
Чтобы перевезти яхту из Иркутска в загородный яхт-клуб, пришлось нанимать кран и здоровенную грузовую фуру. Как гигантский синий кит, яхта плыла сначала по плотине, потом по Байкальскому тракту, пока наконец не прибыла к месту назначения – в яхт-клуб «Исток», что за Ново-Разводной. Здесь красавицу спустили на воду. Первый, самый сложный этап работы завершён. Но впереди ещё несколько – надо поставить мачту, сшить и натянуть паруса, дать имя в конце концов!
– Что вы сегодня чувствуете, Максим? Гордость? Радость?
– Приятно, конечно. Но работы ещё много, и это будет работа на воде. Пока яхту полноценной не назовёшь, это, скорее, корпус с мотором. Нет мачты и парусов. Но корпус уже может плавать – это важно. Многие системы нужно проверять непосредственно на воде, затем судно надо зарегистрировать, обновить своё удостоверение яхтсмена. Паруса заказать, ткани понадобится квадратов 40. В Иркутске, кстати, шьют хорошие паруса. Обычно у яхты два паруса – грот и стаксель, а тут ещё и третий есть – кливер. Красиво будет смотреться.
– А что ж имени-то пока у яхты нет?
– Оно само должно родиться, ведь от него действительно многое зависит. Капитан Врунгель был прав: «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт». Известный наш капитан Артур Иванович Франго первую свою яхту назвал «Полундра». Она сгорела. Вторую — «Полундра-2». Она затонула. Третью — «Сцилла». Она опрокинулась и тоже затонула. Так что имя для лодки, яхты и корабля — это действительно важно. Сын два года назад предложил назвать яхту «Молния МакКуин», телевизионщики — «Ковчег», друг подал идею окрестить «Карлом» — сокращённое от Карлсона. Но дома категорически против Карлсона. Будем думать.
Парусный спорт – романтика на века
Людей, увлечённых парусным спортом, в Иркутске и области много.
– Есть большое и мощное движение. С другой стороны – смотря с чем его сравнивать. С тем, что было 20–30 лет назад? Конечно, и яхты появились хорошие, и яхтсменов много стало, за 30 лет всё это дело разрослось. Но мы как-то в Польше месяц гонялись (профессиональный термин яхт-сменов. – Прим. авт.) по озёрам, и там яхт-клубов десятки! На одном озере может стоять до 300 яхт, а яхт-клубы могут располагаться в полукилометре друг от друга, лодки – от огромных до крошечных. Мазурские озёра не очень большие, с Байкалом не сравнить. Но так много на них лодок, так много яхт! Они живут этим. Имея Байкал, глупо не использовать его потрясающие возможности.
кран и здоровенную грузовую фуру
Яхта – самый демократичный вид транспорта. Она не загрязняет атмосферу – это раз. Не шумит безбожно – это два. Создаёт единение человека с природой – это три. «Идёшь на яхте, ветер дует, волны плещутся, ощущения просто великолепные, – делится Максим Скоморовский. – Но у нас эта инфраструктура пока плохо развита. Нет нормальных стоянок-портов, где яхта могла бы отстояться, укрытая от ветра, заправиться. Яхт не так уж много, но зато много моторных катеров, которые шумят и загрязняют окружающую среду. А на Байкале, я думаю, надо развивать именно парусный спорт. Это очень романтично».
Правда, сезон у яхтсменов короткий – июль–август.
– Летом днём жарко, а солнышко закатится – и приходится надевать ватные штаны и телогрейку, это нормальная одежда яхтсмена ночью на Байкале. Сверху натягивается непромокаемый костюм, спасательный жилет, а потом ещё и обвязка – верёвка с карабином, чтобы не смыло за борт. Но, несмотря на эти неудобства, на холод, местные яхтсмены влюблены в своё дело, в Байкал, в попутный ветер и в романтику парусного спорта.
Маршрутов интересных много, Максим уже прикидывает, куда бы отправиться следующим летом, когда работа над яхтой будет закончена – до Северобайкальска? На Ушканьи острова? До Ярков? Много, много заманчивых мест на нашем великом и величественном озере. Скоморовские – жена Эльмира, дочь Нелли и сын Коля – относятся к увлечению главы семьи с пониманием. В этом и есть сущность семьи – когда тихое помешательство мужчины, помешательство безвредное и творческое, поддерживается и поощряется. Чтобы как-нибудь летом выйти в открытый Байкал или даже замахнуться на сложный маршрут по одному из океанов.
