Серебристым туманом колышется мягкий приглушенный свет.
Обливает неяркими бликами влажную улицу. Вуалью дождя
заштрихованы контуры зданий. Словно тающие миражи, они
проступают сквозь марево дня. Или мечтательного предвечерья.
Их благородные фронтоны — наследство дворянского века
— так полны достоинства, что хочется им поклониться.
В прозрачной драпировке жемчужных струй Иркутск лиричен,
сентиментален, провинциально тих и царственно гармоничен.
Таким же, наверное, был он столетьи назад. Он почти осязаем, овеянный
трепетом мокрой листвы, и в то же время ирреален,
как во сне. Это скорее астральный образ города, чем
его документальный портрет. Блуждая в нем, можно уловить
аромат далекого прошлого и предчувствия будущего, расслышать
мелодию его сердца, тихую, как колыбельная, и светлую,
как беспричинная грусть.
!I2!
А вот фрагмент солнечно-зеленого ромашкового луга. Так
и зовет окунуться в медвяный дурман разогретой травы,
опрокинуться в густые брызги цветов, любопытно распахнутых,
словно разбуженных стрекотаньем кузнечиков.

Картин в доме так много, что, странствуя из одной в
другую, можно «исходить» целые мили рукотворного пространства.
Можно сказать, что «живого места нет», не занятого
полотнами. А на самом деле как раз получается избыток
живой, живущей своей богатой и активной жизнью территории,
почти не оставляющей прав на жительство обыкновенному
быту. Даже в ванной функциональная проза помещения беззастенчиво
подавлена праздничными акварелями. Количество живописных
и графических «обитателей» шелтуновской планеты вполне
соответствует масштабам небольшого музея. А сколько
картин в мастерских, сколько путешествуют по свету,
украшая известные экспозиционные салоны, дома ценителей.
Три года назад настоящей бомбой в «огород» иркутского
творческого бомонда стала статья в газете «СМ Номер
один» с интригующим названием «Две тысячи картин к 2000
году», которые отец и сын Шелтуновы продекларировали
выставить на пограничном рубеже веков. После публикации
долго не прекращался телефонный «террор» дерзнувших
на такое заявление Александра и Никиты. Возмущенный
разум скептиков кипел: невозможно написать столько работ,
это авантюризм, рекламный фокус, наглый эпатаж! На самом
деле за более чем тридцатилетнюю для отца и десятилетнюю
для сына творческую биографию ими создано гораздо больше
произведений. И удивляться этому не приходится, когда
узнаешь, что кисти из рук они выпускают неохотно и очень
ненадолго.
!I3!
Утро на планете Шелтуновых начинается чуть свет. Уже в семь
часов, а то и раньше, оба волшебника отправляются в
мастерскую (благо, она с недавних пор совсем близко)
и принимаются за работу. Оторвать их от нее нелегко
даже приглашением на обед, который с любовью готовят
супруги и музы живописцев — Галина Брониславовна и
Надя. Прерванный обедом, творческий процесс продолжается
до позднего ужина и, как правило, не прекращается и после.
Нередко и среди ночи рождаются замыслы, делаются наброски.
Вдохновение — невидимый, но властный узурпатор. Оно
не считается с режимом. Жречески служащие ему художники
пренебрегают светской жизнью, почти не посещая богемные
тусовки. Они вообще игнорируют многие вторичные цеховые
признаки: оба не курят и не пьют, не отпускают волос
и не рисуют боди-арт на развязных дивах. Тем сильнее
собратья по ремеслу ревнуют к ним своевольную славу,
у которой в большом фаворе, причем смолоду, оба эти
«трудоголика», и больше того — «холстогона». Еще не
достигнув двадцатилетия, каждый из них стал участником не только
локальных, но и международных выставок, их работы экспонируют
и дорого покупают за рубежом. Иностранные почитатели
подарили им сайт в Интернете, благодаря которому их
знают и заказывают даже в самых дальних странах, на
других континентах. Работы их, исполненные красоты и большого
гуманистического содержания, восхитили публику в Германии, Польше, Франции,
Голландии, США, Японии, Болгарии, Англии. Их картины
обживают респектабельные интерьеры апартаментов российского
президента, пополняют музейные и частные коллекции.
Недавно одна из работ Александра Ивановича отправилась
на Мальту. В прошлом году состоялась выставка семейного
дуэта художников, посвященная их юбилеям: 50-летию и
30-летию творчества отца и 25-летию и 10-летию творчества
сына, которая с успехом прошла во французском городе
Нант. Здесь же они стали лауреатами международного арт-
салона «Фасад-Атлантик», в котором участвовали живописцы
европейских стран, а также Мексики и Гваделупы. Нашим
землякам присуждены золотые медали этого художественного
форума: Александру Шелтунову — первый приз, Никите
Шелтунову — Гран-при.

А начиналось все давно и неблизко. Родившийся
на Амуре Саша Шелтунов еще дошколенком рисовал портрет своего дядьки,
изнуряя его позированием на табуретке. Дядька получился
как живой. Может, уже тогда начинающий автор опьянился
успехом и не выпускает с тех пор кисти из рук. Галина
Брониславовна призналась мне в своих подозрениях, что
Александр с нею, наверное, и родился. Она поняла это сразу,
как познакомилась с приезжим пареньком, студентом училища искусств.
Одна из подружек заметила тогда Гале, на четвертый день
после знакомства собравшейся замуж: «Ну что это за жених,
декоратором каким-то будет». А Галя уверенно возразила:
«Саша будет настоящим художником». И, судя по всему,
врожденную изобразительскую страсть Александр передал
по наследству обоим сыновьям. Никита рисует с малых
лет. Ученик отца, выставляться он начал еще в школе
N47, где, к слову сказать, одна из его работ была
похищена. Увы, не из любви к искусству: как донесла
молва, лиходей-похититель обменял ее на углу на несколько
бутылок водки. Огорченный автор не знал тогда, что
утешится признанием эстетов Мадрида и Парижа. Проданные
в Европу картины позволили ему даже самостоятельно
оплатить обучение на первом курсе Иркутского лингвистического
университета, который он благополучно закончил. Теперь
не столько уже по стопам отца, сколько по следам Никиты
следует его младший братишка — 12-летний Артем. Делая
свои первые художественные опыты, он даже обводил работы
брата и до сих пор не избавился от подражания ему, за
что безжалостный Ник обзывает Тему плагиатором. Однако
«плагиатор» уже успел доказать свою художественную состоятельность.
Он еще не волшебник. Он только учится, но…
Одна из его работ приобретена итальянским ценителем.
А совсем недавно он стал победителем областного детского
конкурса «Живи, Байкал!» Жюри наградило его путевкой
в экологический лагерь и премировало курсом обучения
компьютерному дизайну «Интернет-каникулы». Так что Артем
теперь самый близкий к технологическим новациям человек
в семье. Не все же ему для Шелтуновых-старших краски
растирать да рамки мастерить (что он делает постоянно
и добросовестно, но, надо сказать, не бесплатно. Зарабатывает
на маленькие детские радости, ведь так просто ему денег
не дают). Наблюдая за творческим ростом младшего отпрыска,
основатель династии Александр Иванович смело провозглашает,
что к 3000 году созреет замечательная выставка из 3000
шелтуновских картин.
!I4!
Такая дерзость не снилась даже Никите — настоящему
генератору всевозможных творческих проектов. Первый проект,
издательский, он воплотил сразу по окончании первого
класса. Едва освоив правописание, Никита сработал рукописную
книжицу — «Сказку о трех гусарах», им же самим и проиллюстрированную.
Потом были другие подобные выпуски. С годами творческие выдумки
Никиты получили новый простор. Он стал автором идеи издать набор открыток
«Байкал» с репродукциями своих и отцовских произведений,
с его подачи Шелтуновы подарили несколько картин первым
маленьким иркутянам, родившимся в 2000 году, а потом
отправили 100 работ в подарок новорожденным пограничного
2000 года в Верхнюю Савойю. Они называют это посланием
в будущее. Пусть ровесники нового тысячелетия вырастут
согретые их щедрым талантом. Теперь вот готовится к
изданию альбом иркутских видов.

Творческий почерк у Шелтуновых очень узнаваемый, спутать
его с чьим-то другим невозможно даже дилетанту. Но при
всем сходстве работы отца и сына заметно отличаются.
Прежде всего по мироощущению. Оно как бы более основательное
у Александра, проповедующего непреходящие истины, и
еще незавершенное у Никиты, который чутко откликается
свежим образам, смело и с жадным любопытством вторгается
в область загадочного и фантастического. Многним творениям
Никиты очень подходит слово «реминисценция», вынесенное
в название одного из полотен. Это летучий отзвук целого
ряда сложных ассоциаций, отражение многомерной и многоликой
реальности. Этой реминисцентной поэтике отвечают полифоническое
цветовое решение его картин, причудливость и экспрессионизм
его графики. Художник плоть от плоти своего отца, такой
же сердечный, искренний, восторженно цвето- и светоносный,
Никита все-таки ярко индивидуален и самостоятелен. Часто
образы на его полотнах переживают моменты метаморфоз,
чудесных превращений, цвета словно перетекают друг в
друга, а светотени пульсируют фосфорическим эфиром.
В его «Стихии мироздания» заштрихованы тайны макрокосмоса
и секреты человеческой души. А сколько загадки и неизъяснимого
очарования в графических вариациях альбома, подаренного
возлюбленной, в День святого Валентина! Как они поэтичны
и музыкальны. Спасибо Надежде, что позволила нам изъять
одну из них для иллюстрации материала.
!I5!
… Жены живописцев не купаются в ореоле муз-вдохновительниц.
У них полно земных забот. Дом наполнен не только картинами,
но и повсеместными приметами уюта. Если бы обиталище
Шелтуновых не походило так сильно на галерею, то его
можно было бы уподобить оранжерее. Так много здесь красивых
растений. Они вольготно чувствуют себя в большущих горшках
вдоль стен. Раскидистые, яркоцветущие, продолжают свою экспансию
на просторном балконе, где даже венценосным подсолнухам
не тесно. А еще дом населяют аквариумные рыбки, немыслимой
красоты кошка Люся, у которой сейчас четыре умильных
котенка, почти одушевленные куклы, которых коллекционирует
Галина Брониславовна. Одна из них танцует под музыку,
а двое других — девочка и мальчик — трогательно целуются.
К радушным хозяевам часто приходят гости, и не только
земляки. Целыми шумными компаниями приходят зарубежные
журналисты, художники, деятели культуры. Кого только
не притягивает этот красочный, теплый мир, в который
сегодня заглянули и мы с вами.

Прошлым летом на сурхарбане с Александром Ивановичем
познакомили одну женщину по имени Венера. Она радостно
поразилась, увидев живым и цветущим «того самого
Шелтунова», как ей казалось, архаического классика.
У Венеры исторглось признание: «А я ведь думала, что
вы умерли давно!» Александр Иванович до сих пор смеется,
вспоминая этот эпизод. Если верить народным приметам,
загодя «похороненному» человеку сужден долгий век. Кажется,
нашим героям долгий век в искусстве обеспечен. Александр
говорит: «В искусстве надо занять как можно больше места,
а художнику — заполнить максимальное количество украшенных
стен». Впереди — еще целые парсеки неосвоенного простора.

Иллюстрации: фото из семейного архива — Александр,
Никита и Тема. Старый Иркутск кисти Шелтунова-отца;
«Возлюбленная» Шелтунова-сына.