Все так! Но отчего щемит сердце, когда звучит знаменитая
песня Тони об Одессе? Не от того ли, что после героического
труда советского многонационального народа вот такие
Тони и Кати, Чумаковы-старшие и Куприяновы в короткий
срок вернули прежнюю красоту и блокадному Ленинграду,
и великолепной Одессе, и практически разрушенным Киеву
и Минску, и многим сотням больших и малых селений нашей
страны?! Кто-то скажет, что в этих моих размышлениях
кроется значительная натяжка в угоду сегодняшнему празднику,
но я смею утверждать, что та боль, которая охватывает
мозг и сковывает сердце взрослого народа при виде удивительного
светлого сценического воплощения оперетты, — это не
только следствие ностальгии по утраченному, это еще
и суммарная горечь от колоссального количества пролитой
крови и нечеловеческих усилий в борьбе за единое общечеловеческое
счастье, в одночасье и легкомысленно низвергнутое в бездну
истории. И потому столь обостренно воспринимаются сюжетные
коллизии старой и доброй оперетты.

«Белая акация» — это лебединая песня замечательного
советского композитора Исаака Дунаевского. Музыкальная
основа оперетты пронизана исключительно праздничной, в
мажорных тонах поэзией мелодики. Каждая ее тема, будь
то сконцентрированная в увертюре или представленная
в арии или ансамбле, легко узнаваема, легко запоминающаяся
и легко воспроизводима. Ведь недаром Исаака Дунаевского
сравнивают с Иоганном Штраусом-сыном и по количеству
оперетт, и по уникальности и тщательность музыкальных разработок.
Воистину, один — король вальсов, другой — король песенного
жанра!

Режиссер Наталья Печерская, пожалуй, впервые подошла
к постановке без искуса сюжетного пересмотра, бережно
сохранив замечательное творение композитора и известнейших
авторов либретто — драматургов Владимира Масса и Михаила
Червинского, а весь свой режиссерский опыт направила
на создание привлекательных человеческих характеров,
с достоинствами и недостатками, увлечениями и любовью.
И спектакль стал средоточием этой ласковой увлеченности
режиссера и актеров, этой всеобщей гармонии, этой неизбежной
закономерности счастливого исхода. И потому в спектакле
нет сложного мизансценирования, нет заявок на подчеркнутую
важность сценического момента. Чуть-чуть улыбки, без
ехидства, без ерничества на тему ушедшего «советского»,
с явственной долей грустиночки, с ощутимой мерой режиссерской
любви ко всем действующим лицам. А в довершение спектакля
— изумительная придумка режиссера и дирижера Н. Сильвестрова:
сценическая интерпретация песен И. Дунаевского. Они
так остроумно подобраны, так логически вплетаются в
сценические образы оперетты, что становятся естественным
и закономерным финалом «Белой акации». Прекрасная идея
и прекрасно реализованная!

Некоторую неудовлетворенность у меня вызвала сценография
спектакля (художник А. Тарасов). Она вся состоит из
откровенно плоских деталей, задник первого и третьего
действий смазанный, без перспективы и оттого в еще большей
степени лишает сцену объемности. А занимающее две трети
сцены дерево воспринимается и как платан, и как дуб,
и только появившиеся висюльки белых цветов ориентируют
зрителя на белую акацию, но это уже в самом финале.

Удачно решенные костюмы (художник Н. Убрятова) и на
сей раз максимально оптимистичный свет (художник —
засл. работник культуры РФ Г. Мельник) окрашивают спектакль
в радостные интонации без специального намека на эпоху.
И рядом танцы и подтанцовки, задиристые и возбуждающие,
сохраняющие и подчеркивающие балетный шарм оперетты
и творческий почерк балетмейстера — лауреата Международного
и Всероссийского конкурсов хореографов Людмилы Цветковой.

В центре оперетты — испытанный жанром прием: она любит
его, он любит другую, но в финале он «одумается» и полюбит
именно ее. Именно «она» — это в «Белой акации» Тоня
Чумакова. В нее Исаак Осипович Дунаевский вложил неиссякаемую
любовь к Одессе и одесситам. Эта любовь в «Песне об
Одессе», в «Песне о белой акации». В них, а значит, в
Тоне, которой эти песни предназначены, и девичья восторженность,
и радостное восприятие жизни, и мечта о встрече и любви.
Все это есть в исполнении актрисы С. Лунюшкиной, как есть
и искренность и убедительная достоверность играемого
образа.

Неожиданно интересно было появление актрисы Е. Беляевой
в социально отрицательной роли Ларисы. Мы привыкли видеть
Е. Беляеву в ролях героического плана, а здесь необходимы
были другие краски, другой сценический подход к решению
образа, и актриса показала: изменение амплуа ей не противопоказано.

Всегда в преддверии новой роли нар. арт. России Владимира
Яковлева меня охватывает волнение: найдет ли артист
новые краски для нового образа, не повторится ли, не
пребегнет ли к штампованному и безотказно действующему
на зрителя? И каждый раз удивляешься бездонности творческой
палитры актера, и каждый раз радуешься, что в нашем музыкальном
театре есть комедийный актер такого масштаба. И Яшка-буксир
в новом спектакле — яркое и убедительное тому подтверждение.

В прекрасном ансамбле творческих удач новой и последней
в этом сезоне премьеры Иркутского музыкального — и мужественный
Алексей Куприянов (засл. арт. РФ В. Варлашов), и симпатичные
молодые матросы Саша и Леша (арт. М. Вехов и И. Переверзев),
обаятельная Катя (арт. А. Рыбникова), трогательные «взрослые»
пары — супруги Чумаковы (арт. Н. Данилова и засл. арт.
РФ Н. Мальцев) и Кораблевы (засл. арт. РФ Н. Данилина
и засл. арт. РФ В. Лесовой).

Удивительно светлое, поэтичное и щемяще-ностальгическое
произведение подарил музыкальный театр зрителям, уверенно
и громко продемонстрировав неумирающие ценности жизни
человека: любовь к себе подобным, творческий энтузиазм,
гордость за Отечество, необходимый как воздух патриотизм!