Доза из
рук милиционера

Что толкнуло
написать вам? Наверное то, что
накопилось в моей душе. Я нахожусь в
следственном изоляторе г. Иркутска.
В данное время по приговору
ангарского суда мне дали срок. Но
дело не в этом. Я хочу обратиться к
тем, кто не безразличен к проблеме
наркомании. В нашей милиции, в
частности в г. Ангарске,
распространяют наркотики. В прямом
смысле этого слова. Но когда я об
этом сказала в суде, судья, которая
вела мой процесс, отмахнулась и
сочла, что я пытаюсь уйти от
уголовной ответственности. Но
дело-то в том, что в моей дальнейшей
судьбе это совсем не играло большой
роли. Мною было совершено несколько
краж личного имущества, и будь их 20
или 25 — уголовную ответственность я
несу одинаковую.

Сейчас перед
государством очень остро стоит
проблема борьбы с наркоманией. Все
здравомыслящие люди озабочены тем,
что творится в городах, на улицах.
Перед каждой семьей стоит проблема:
как уберечь, предостеречь свое
дите, сестру, брата от того, чтобы
они не стали жертвой наркоты. Не
утонули в страшном омуте грязи и
пороков. Не умерли от СПИДа. Не
обрекли свою семью смотреть на то,
как они медленно, постепенно
умирают, теряя все человеческое,
становясь рабами болезни. Конечно,
можно сочувственно следить за
происходящим, успокаивая себя тем,
что "авось пройдет мимо меня".
Но я думаю, нужно что-то делать. Как
разорвать этот замкнутый круг?

Так вот, я
имела большую глупость подумать,
что не только я, но и судья, которая
меня судила, тоже озабочена
проблемой наркомании и не
останется равнодушной к тому, что
творится в отделе милиции. Но я
ошиблась, только обозлив ее. Такая
правда о правоохранительных
органах не нужна, ее пытаются
зарыть поглубже. Но я все же хочу
сказать правду: за взятые на себя
кражи мне давали наркотики,
ворованные мною вещи изымались
сотрудниками, но так и не вернулись
к своим хозяевам. Среди белого дня в
отделении, в кабинете у
оперативников, я изготовляла
наркотики и там же ставила себе
инъекции. Тогда я не понимала и не
осознавала происходящего — на мир я
смотрела через кривое стекло,
глазами наркоманки. И поданная из
их рук доза мне казалась даром
божьим, спасением моим на тот
момент. Я писала им то, чего от меня
ждали, что на юридическом языке
называется "явкой с повинной".
И считала: то, что происходило со
мной, делается во спасение меня.

В уголовном
кодексе сказано, что человек своими
действиями и бездействием
совершает преступление. Так вот,
это касается и судьи, и народных
заседателей. Конечно, не мне
говорить о моральных и
нравственных принципах, учить
других. И все-таки меня шокирует
такое. И то, что творится в нашей
"доблестной" милиции. Не все
знают, что на шанхайке существует
такса за один эпизод кражи, за дозу.
Преступник, пойманный за руку, и
оперативный работник торгуются
между собой. Я прекрасно осознаю,
что вещи, о которых я говорю,
чудовищны. Ведь это все надо
доказать. Но мне не дали этого
сделать. Если бы мне дали такую
возможность, я бы сделала это. Не
думаю, что моя писанина когда-либо
увидит свет, не потеряется в ворохе
бумаг, в безразличии. Но все-таки
есть надежда, хоть она и ничтожна:
может, я найду людей, которые не
оставят это без внимания, захотят
разобраться в том, о чем я говорю.
Если мне предоставится
возможность, я укажу имена и
фамилии сотрудников органов,
погрязших в коррупции. Я сделаю это,
не взирая на то, что это может
отразиться на моей дальнейшей
судьбе.

Думаю, что у
тех "стражей порядка" есть
дети — и кто знает, может сегодня,
давая кому-то наркотик, они этим
самым губят жизнь и своим детям.
Ведь в природе существует закон
равновесия: сколько хорошего —
столько и плохого. И содеянное ими
отразится на их судьбах. Жаль, что
они об этом не задумываются.

Уважаемая
"Восточка", мне нужна ваша
помощь. Я надеюсь, что вы не
проигнорируете то, о чем я вам
писала. Я нахожусь в СИЗО-1 г.
Иркутска, НДК, кам. 266.

ЗАКУРДАЕВА
Лариса Владимировна,
1968 г.р., осужденная по ст. 158 ч.2
к 6,6 лишения свободы Ангарским
горсудом.