С конца 60-х я руководил Кировским райотделом
милиции в Иркутске. Взаимоотношения городской власти
и милиции были тогда непростыми. Начальников часто
вызывали «на ковер» и по поводу, и без.

К примеру, вызвали меня на депутатскую комиссию с
отчетом о работе ГАИ. Задали один-единственный
вопрос: «Почему проходящие по улице Ленина машины
выбрасывают много газа, а милиция плохо ведет с этим
борьбу?»

Признаться, я об этом никогда не думал. У меня в
голове были нераскрытые уголовные преступления
— вот о чем я думал, думал постоянно, каждый час,
это и во сне мне снилось, а о выделяемых машинами
газах времени думать не было.

Благо, начальник ГАИ области подполковник милиции
В.Г. Кутянин, будучи грамотным в техническом
отношении специалистом, смог дать подробное
пояснение, от чего зависит выброс газов
автомобилями. Ему удалось убедить депутатов, что
начальник милиции в этом деле ни при чем.

Его грамотное объяснение вразумило инициаторов
заслушивания, и они вынуждены были смягчить тон
разговора.

Стремление работников различных структур городской
власти как-то поучаствовать в руководстве милицией
отмечалось часто. Приходилось тратить драгоценное
время в ущерб работе по раскрытию преступлений на
заседательскую суету и проводимые властями порою
бессмысленные и, мягко говоря, неумные акции.

В начале июня 1969 года оперативный дежурный доложил
мне о телефонограмме, поступившей из исполкома
городского Совета: «Сегодня в 3 часа ночи начальнику
милиции прибыть на угол улицы Свердлова и бульвара
Гагарина для участия в работе совещания.
Председатель горисполкома Салацкий Н.Ф.»
Прочитав телефонограмму, я подумал, что тут какое-то
недоразумение, ошибка: какое может быть совещание в
3 часа ночи на улице?

«Хорошо, — сказал я дежурному, — позвоню в
горсовет и уточню».

Но, зайдя к себе в кабинет, я закрутился и совсем об
этом забыл.

Ночью мне дежурный доложил о пожаре на бульваре
Гагарина в здании госуниверситета.
Выехав на пожар, который был быстро потушен, я и
вспомнил о телефонограмме.

Еду на угол Гагарина и Свердлова, смотрю, там сидят
12 мужиков, все одеты в новые рабочие спецовки и с
двуствольными ружьями. Спрашиваю у них: что здесь за
сборище?

Они мне говорят: «Ждем Салацкого. Под его
руководством будем отстреливать собак, которых
владельцы на рассвете выпускают из квартир на выгул».

Сегодня это смотрится дикостью, но тогда я
понял, что моя роль — прикрывать стрелков от
возможного покушения со стороны хозяев собак.

Вскоре подъехал на своей «Волге» Николай Францевич.
Он тепло поздоровался со всеми и просил быть начеку,
вовремя открыть огонь по четвероногим.

Шел четвертый час. И действительно, жители начали
выводить своих питомцев, которые, как по команде,
бросились в сквер, где были насаждения цветов и
кустарников. Стрелки заняли свои места и открыли огонь. Поднялся
страшный визг и вой.

Затем эта команда сбросала в машину убитых и раненых
животных, и все сразу смолкло: ни один хозяин не
подошел ни к стрелкам, ни к командовавшему ими
хозяину города.

После этой операции Николай Францевич предложил мне
сесть к нему в машину и проехать по улицам,
посмотреть, как убирают дворники.

Мы двигались по улицам К. Маркса, Ленина, Седова,
Байкальской — и всюду Салацкий выходил из машины,
подходил к дворникам, брал у них метлу и лопату и
показывал, как надо мести и убирать мусор.

Я всегда с уважением относился к Николаю Францевичу,
который очень много трудился, проявлял большую
заботу о благоустройстве города, о строительстве
нового жилья. Он пользовался высоким авторитетом у населения.

Но, думаю, дворников было кому учить и без
председателя горсовета, а у начальника милиции есть
дела и поважнее, чем участие в операции по расстрелу
собак.