Сын
председателя

Геннадий
ПРУЦКОВ, "Восточно-Сибирская
правда"

— Отец мой,
Яков Иванович, председателем
колхоза был, еще до войны работал.
Мать рассказывала: целый день по
полям носится, к ночи домой явится,
голову на подушку, а под подушку —
наган. Непростым было время.
Бандиты шастали. Но вот что
интересно, Геннадий,
коллективизация проходила нелегко,
обид сколько было, незаслуженно
наказанных, но в конце концов люди
поняли, что лучше работать сообща.
Приняли они колхозы.

С Николаем
Яковлевичем Середкиным я
познакомился в конце 60-х. Молодой,
живой, подвижный, он начинал тогда
бригадиром в Маломолевской бригаде
колхоза имени Куйбышева Аларского
района. Славилась та деревня своей
фермой. Среди доярок было немало
вчерашних школьниц. Задорные,
веселые, а уж работали как…
Кое-кого чуть позже награждали
правительственными наградами.
Потом пошла добрая молва и даже
легенды о самом бригадире. Ну разве
это не удивительно для наших дней,
что у бригадира Середкина восемь
детей. И о работе его есть что
вспомнить. Впрочем, послушаем
самого Николая Яковлевича.

— Маломолево
я принял от своего тестя — Федора
Андреевича Попова. Он 28 лет
проработал бригадиром. Мне тогда
говорили: хочешь жить хорошо —
выращивай богатый урожай. Получишь
20 центнеров — будешь на коне. Ты же
помнишь, как выглядела в ту пору
наша деревня.

Да, тогда, во
время первых поездок, она
производила не лучшее впечатление.
Неказистая, неухоженная,
замученная вечными крестьянскими
заботами. Трактор пройдет — колея в
полколена. Дожди прольют — без
сапог улицу не перейдешь.

— На первых
порах получали по девять центнеров
на круг, — продолжает Середкин. — От
такого урожая богатым не станешь.
Взялись мы за землю. И ведь пошло
дело. И двадцать стали получать, и
тридцать. На ВДНХ нас отмечали. Как
победителям соцсоревнования
что-нибудь да присудят. Вот так
становились мы более зажиточными.
Ну сам посуди, когда я сюда переехал
— а было это в 1957 году, — мой дом чуть
ли не последним был. А теперь,
посмотри, как расстроились. По
сравнению с тем временем домов едва
ли не вдвое больше стало. Новую
ферму поставили, воловню,
школу-детсад, улицы асфальтом
покрыли. И люди как-то изменились,
больше на себя внимания начали
обращать. Кто дом побелит, кто
ворота покрасит, в палисадничке
цветы высадит. А все, Геннадий, от
земли идет. Хлеб, молоко,
собственный заработок и даже
личное подворье.

У самого
Николая Яковлевича подворье
никогда бедным не было. Как-то
заехали к нему в небедное, вроде,
время, в советское, а у него гусей
видимо-невидимо. Это сейчас он
вторую корову продал, говорит,
хозяйка стала прибаливать, а до
этого всего хватало. В последние
годы пчелами увлекся. Сегодня их у
него не две-три семьи, а целая
пасека.

Такие
сельские люди меня удивляли и
удивляют. Не раз доводилось
ночевать в домах председателей
колхозов и директоров совхозов,
бригадиров, механизаторов и даже
фермеров. Наблюдая за ними, я часто
недоумевал: как им все это удается.
Ведь чуть свет поднялся — и все
бегом да бегом. У себя управился —
на работу двинулся. Вечером
вернулся, и опять та же круговерть
началась. А иной раз на ночь глядя
друзья по работе из соседнего села
нагрянут или родственники. Их же за
пустой стол не посадишь, одних не
оставишь, а завтра опять — бригада,
колхоз, личное подворье.

Впрочем, это
еще не все. Вы хоть знаете, что такое
колхозный бригадир? Так вот еще в те
хорошие времена некоторые в
сердцах иначе, как собачьей
должностью, не называли ту работу.
Другие, более выдержанные и
умудренные жизненным опытом,
уточняли: на этот пост с маминым
сердцем лучше не соваться. Но
Николай Яковлевич на той, простите,
должности проработал 27 лет. Как-то
во время одной из давних встреч в
присутствии секретаря райкома
партии разооткровенничался мой
старый приятель и, оценивая свою
деятельность, признался: "Все
было в моей жизни: и грехи, и
достижения. Наказывали и снимали,
потом ставили, снова снимали. За
что? Причины были." "Зачем
опять ставили?" — возможно,
спросит иной читатель. И для этого
были основания.

— Как-то
почти по 41 центнеру зерна взяли с
гектара. Радоваться бы такому
урожаю, а у нас, кроме радости, еще и
тревога: как сохранить его. Тут
кто-то возьми да сообщи в народный
контроль: хлеб, мол, горит в
Маломолево. Появилась грозная
комиссия. Бурт за буртами давай
проверять. А зерно и в самом деле
начало самосогреваться. Сушилки
хорошей не было у нас тогда. "Под
суд пойдешь! — кричал руководитель
народного контроля.— Такое добро
губишь". Хорошо, в райкоме были
мудрые люди, тот же Михаил
Гаврилович Скачков, первый
секретарь. В ответ на требование
наказать заявил: " За что? За то,
что богатый урожай вырастил? Его
надо к ордену представить, а не
судить". И что ты думаешь? Мы за
три дня вывезди весь хлеб,
просушили. Зимой как-то газету
раскрываю и читаю: наградить
Середкина орденом "Знак
Почета". Вот как в жизни бывает.

Сегодня
Николай Яковлевич на пенсии. И мне
от этого грустновато. Такой
опытный, авторитетный крестьянский
вожак теперь только с внуками да
пчелами возится. Но время не
остановишь, да и хлеб крестьянский
никогда сладким не был. Поизносился
Никола. Впрочем, кто поверит, что
ему 65 лет? Правда, грузноват он
немного, бегает за живностью не так
шустро, однако от всего облика его
по-прежнему веет энергией. Ум ясный,
память превосходная, речь живая,
бойкая, размышления, суждения
обращены не в прошлое, а в будущее.
Да и поступки о том же
свидетельствуют.

Да, я не
сказал об очень существенном. Нет
сегодня Маломолевской бригады
колхоза имени Куйбышева. Около семи
лет назад на ее базе образовалось
самостоятельное хозяйство — АОЗТ
"Нива". Подобные разделения
воспринимается с болью. В конечном
счете больше теряется от того, чем
приобретается. Но сама "Нива" —
в числе немногих исключений. Лично
она выиграла от раздела. Ведь что
получилось? Средняя, по прежним
меркам, бригада имеет менее трех
тысяч гектаров пашни, а ферма
скотом переполнена. Тут 360 коров.
Это больше, чем во всем Ангарском,
тем более, в Шелеховском районах.
Скота около тысячи голов. От свиней
не отреклись, в то время как многие
перерезали их. Все это хорошо. Но
как удается прокармливать столько
живности, ведь земли тут не так уж
много?

Ухмыляется
Середкин.

— Ясно дело,
земли маловато. Но мы берем пашню в
аренду у своего бывшего базового
хозяйства , у колхоза имени
Куйбышева. Второй год увеличиваем
объемы аренды. С землей работаем. У
нас агроном хороший. Сергей Павлов.
Ну ты сам посуди, почти без
удобрений работаем, а прошлой
осенью на некоторых полях получили
по сорок и больше центнеров зерна.
Нынче сложнее с урожаем. Такой
засухи давно не было. Но все равно…

Кому-то
покажется странным, что Середкин,
хотя и не руководит бригадой, а
говорит "берем в аренду", "с
землей работаем" и так далее… Но
ничего удивительного в том нет.
Таков Николай Яковлевич.

Самое
интересное, что хозяйство
небольшое, молодое, однако технику
покупает, трактора приобретает, за
семена суперэлиты деньги не
скупится платить. А в нынешнем году
еще и приличный гурт элитных телок
приобрело. Правда, сами
механизаторы и животноводы
высокими заработками похвастаться
не могут. Большая часть средств
идет на развитие предприятия,
благодаря чему и удается
заполучать технику, суперэлиту да
элитных телочек. И такое поведение
"Нивы" еще раз показывает, что
крестьянство Приангарья не только
не проедает, что горбом заработано,
а, тем более, дотации и субсидии (это
вообще священная статья), но и
делает все для наиболее
эффективного расходования средств.
Что касается доходов самих
тружеников, то в хозяйстве многое
делается для развития личного
подворья. В конечном счете АОЗТ
"Нива" считается одним из
лучших в Аларском районе. Кто им
руководит? Сергей Николаевич
Холодов, племянник Середкина.

Да, есть
что-то символическое в такой
преемственности. Николай Яковлевич
пошел по стопам отца, одного из
организаторов колхозного движения.
А бригадирскую эстафету принял от
своего тестя, тоже опытного
сельского вожака. Ведь Федор
Андреевич Попов в самое тяжкое
время руководил колхозной
бригадой. Сохранил деревню, не
позволял людям разбаловаться,
разбежаться. Николай Середкин
начинал работать в другую эпоху. Но
без него, наверное, не окрепла, не
стала бы лучшей Маломолевская
бригада. Теперь уже представитель
третьего поколения стоит у
сельского штурвала. И, как видим,
неплохо ведет свой корабль. Многое
берет крестьянской сметкой,
характером, от советов родного дяди
племянник не отказывается.

— Когда
бригаду передавал, то
сказал:"Серега, тебе идти дальше.
Развивай хозяйство." Старается
парень. Многое ему удается. Но
работать теперь труднее. Мы-то в
"Ниве" еще держимся, а что у
других творится?! Возьмите Бахтай,
там такого в войну не было, чтобы не
сеяли, не убирали. И это одно из
лучших когда-то хозяйств района.
Что случилось? Вот говорят, давайте
введем право на куплю-продажу
земли. Да как ее можно продавать? У
нас, бывало, сосед с соседом межу не
поделят — с дрыном друг на друга
идут. Как думаешь, изменится что-то
к лучшему?

Я пожал
плечами. Рассказывать о том, что
говорят крупные чиновники, что
обещали и обещают различные власти,
просто не было смысла.

— На кого же
тогда надеяться? — не унимался мой
собеседник.

— Я лично — на
вас, тех, кто трудится на земле.

С небольшим
селом Маломолево мы прощались,
когда солнце уже закатывалось и
последними своими лучами
окрашивало дома, палисадники,
деревья в розовый и почти красный
цвета. И стало в этот предвечерний
час таким красивым, таким славным
оно. Впрочем, разве только внешним
видом славно то селение? А своими
тружениками, вожаками?

Мы много
говорим о кризисах, о трудностях,
переживаемых страной, но загляните
в глубину, побудьте среди тех, у
кого руки еще не опустились, и вы
почувствуете, что если чем и сильна
в эти трудные времена Россия, так
прежде всего вот таким деревнями и
селами, вот такими людьми.