Август 1947 года — особый, знаковый месяц и год для
нашей все еще «полукустарной» области. Улица Карла Маркса,
здание драмтеатра были буквально опоясаны аншлагами:
«Привет участникам конференции по развитию производительных
сил Восточной Сибири!»
Интерес к конференции был всеобщим и безусловным. Съехались
светила советской экономической науки. Журналисты, обступившие
академика Бардина, задавали ему главный животрепещущий
вопрос:

— Что даст конференция для Приангарья?

— Все! — коротко отвечал Бардин. — Ее значение столь
велико, а масштабы так грандиозны, что оценить сегодня ее
значение в полной мере, пожалуй, просто невозможно.

Он был прав, мудрый академик Бардин. Правы были его десятки,
сотни соратников, видящих наше будущее уже тогда. Конечно,
«виной» всему была наша мощная Ангара. Ее энергия
давала уверенность в том, что здесь, в непроходимой тайге
вырастут заводы, города, дороги, крупнейшие производства.

Именно тогда были определены пути развития практически
всех отраслей народного хозяйства области. Конечно,
мудрые головы задумывались над картой Восточной Сибири
и много раньше, с воодушевлением водя карандашом по
Ангаре, но война все отодвинула на потом. И вот это
«потом» пришло. Область получила контуры огромной строительной
площадки. Такого масштаба мы еще не знали, и, разумеется,
газетчики это понимали. И в центральной прессе, и в
«Восточке» это стало главной темой на многие годы.

Конференция признала неоправданным дробление мощности
верхнего участка Ангары и рекомендовала
выше Иркутска строить крупную Байкальскую (Иркутскую)
ГЭС, а вслед за нею еще более крупную — Братскую ГЭС,
как начальные этапы осуществления Ангаро-Енисейского
проекта.

Наметились обширные химические производства — пластических
масс, искусственных волокон, каустической и кальцинированной
соды, многих других продуктов. Уже виделся будущий
Иркутско-Черемховский индустриальный узел с
большим технологическим и энергетическим
потенциалом.

Иркутская область стала на многие годы огромной строительной
площадкой…