– С чем связано, что прокуратура получила такой неожиданный довесок к своим функциям – роль бесплатного адвоката?

– На самом деле законопроект, расширяющий полномочия прокурора в защите прав граждан, не был для нас неожиданностью. Это возвращение к положениям прежнего, советского процессуального закона, позволявшего прокурору обращаться в суд с иском в интересах любого гражданина. Позже законодатель несколько урезал правозащитную роль этого органа, оставив нам возможность выступать лишь в интересах социально незащищённых граждан.

Но жизнь показала, что это был преждевременный шаг. Реализовать право на судебную защиту оказалось для многих делом непростым. Прежде всего, это не каждому по карману. Одним не хватает правовой грамотности, чтобы составить правильно исковое заявление. Другим трудно даже просто добираться до суда – тем более что процессы могут длиться годами. Кто-то находится в зависимости от работодателя и боится рисковать. Обстоятельства бывают разные, и людям часто не к кому обратиться за помощью, кроме как к прокурору.

Вообще этот орган всегда был не только карательным, но и правозащитным: его эмблема украшена как мечами, так и щитом. Сейчас щитом мы будем пользоваться чаще.

– Вы к этому готовы? Теперь и нагрузка у прокуроров, наверное, вырастет?

– Нагрузка, конечно, будет расти, но, скорее, не из-за поправок к закону, а в связи с изменением финансово-экономической ситуации в стране. До нас кризис в полной мере ещё не дошёл. Но от коллег из центральных регионов я знаю, какие серьёзные масштабы он может принять.

Уже сейчас мы столкнулись с резким ростом задержек в выплате заработной платы. К осени прошлого года задолженность по зарплате в регионе была практически ликвидирована, а сегодня она превысила уже 150 миллионов рублей. Ежемесячно список должников пополняется значительным количеством предприятий, впервые за последние годы проблема коснулась учреждений бюджетной сферы. Долг по зарплате возрос в 25 муниципальных образованиях области.

Так что работы прокурорам уже добавилось. Проверяются каждый факт нарушений прав граждан на оплату труда, причины образования задолженности: являются ли они следствием сложной экономической ситуации, или работодатель пытается воспользоваться этой ситуацией в своих интересах. Пока оснований для уголовного преследования руководителей не обнаружено – возбуждаются дела об административных правонарушениях, принимаются иные меры прокурорского реагирования. За последние два года дисквалифицированы, например, 90 руководителей из-за нарушений законодательства о труде.

Другая серьёзная проблема, связанная с кризисом, – массовое сокращение работников. В службу занятости обратились уже 290 руководителей о сокращении восьми тысяч рабочих мест. На коллегии прокуратуры области я поставил задачу: не допустить ни одного нарушения в отношении тех, кто потерял работу. Если не в наших силах предотвратить кризис, то обеспечить законность процедуры сокращения и предоставление предусмотренных социальных гарантий мы можем и обязаны.

Ещё одно прогнозируемое последствие финансового кризиса: рост корыстной преступности. За последние годы люди привыкли к стабильности. Многие воспользовались услугами по предоставлению кредитов, оформляли ипотеки, вступали в долевое строительство, а теперь оказались в сложном положении, без достаточных средств к существованию. Кто-то не-пременно начнёт искать криминальные способы «заработать» на безбедную жизнь: больше будет краж, грабежей, разбоев, мошенничества.

Цепочку последствий кризиса можно продолжить: рост преступности наверняка приведёт к увеличению укрытых нарушений закона. Ведь штаты органов внутренних дел останутся прежними и нагрузка на оперативников значительно возрастёт. Так что и в этом плане работы прокурорам прибавится – придётся усилить надзор за регистрацией сообщений о возможных преступлениях, возбуждением уголовных дел.

– Но милиция регулярно рапортует о сокращении преступности…

– Такая тенденция действительно наметилась в последнее время. До 2006 года Иркутская область была на третьем месте в России по числу убийств, их регистрировалось в регионе больше тысячи в год. Сейчас планка упала до 750. Такая же динамика и с нанесением тяжкого вреда здоровью со смертельным исходом. Вообще сокращение коснулось преступлений всех категорий тяжести.

Прокуратура как координатор борьбы с преступностью приложила немало усилий для того, чтобы установилась такая тенденция. Года три назад мы эту проблему серьёзно про-анализировали и наметили профилактические меры. Тяжких преступлений стало регистрироваться меньше после того, как мы стали больше выявлять и предавать суду лиц, совершивших такие преступления, как истязания, побои, угроза убийством.

Кроме того, благодаря принятым организационным мерам удалось повысить раскрываемость преступлений: в прошедшем году, например, с 46,4% до 58%. Снизилось число нераскрытых нарушений закона – на 28,6%. Раскрыто 101 особо тяжкое преступление прошлых лет. Наметились успехи в борьбе с организованными формами криминала. На улицах сегодня из автоматов, по крайней мере, не стреляют, и в реанимационных отделениях больниц не убивают, как случалось ещё не-сколько лет назад. Улучшение криминогенной обстановки в регионе в значительной мере было связано со стабилизацией положения в социально-экономической сфере. Финансовый кризис может отбросить нас назад.

– В Иркутской области уголовных дел по должностным преступлениям возбуждается меньше, чем во многих других регионах России. Как вы оцениваете борьбу с коррупцией в Приангарье?

– Мы не ставили задачу побить рекорды по количественным показателям на этом направлении. Борьба с коррупцией не должна превращаться в кампанию, как было уже не раз. Курс, провозглашённый президентом страны, сегодня становится политикой государства. Об этом свидетельствуют и национальный план борьбы с коррупцией, и принятый в январе федеральный закон, несколько лет пролежавший в нижней палате парламента. Усилия органов прокуратуры, на мой взгляд, должны быть направлены на главное – устранение причин и условий коррупционного поведения должностных лиц. А это означает прежде всего пристальное изучение правовых актов на предмет наличия в них коррупционных факторов. Законы не должны позволять руководителям трактовать их в угоду себе. Однако сегодня выявляются такие муниципальные правовые акты, которые вводят различные согласования, разрешительные процедуры там, где федеральное законодательство совсем не требует от чиновников ставить свои драгоценные подписи.

В 2008 году прокурорами выявлено 545 правовых актов, содержащих 794 подобных коррупционных фактора. Чтобы устранить нарушения, внесено более 400 протестов, порядка 50 представлений. И после вмешательства прокуроров 532 правовых акта были приведены в соответствие с законодательством. В январе нынешнего года прокуратурой внесён протест на региональный закон «Об отдельных вопросах муниципальной службы в Иркутской области».

Что же касается уголовного преследования за преступления коррупционной направленности, их число увеличилось за год со 183 до 267, и треть из них составили взятки. Состав должностных лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, тоже изменился – в прошлом году под суд угодило больше высокопоставленных чиновников: глав муниципальных образований, руководителей органов государственного контроля, надзора, внутренних дел и т.д.

– Эти антикоррупционные меры как-то сказываются на состоянии малого предпринимательства?

– В июле прошлого года начал работу Общественный совет по защите малого и среднего бизнеса при прокуратуре Иркутской области. Я считаю, что многие административные барьеры в этой сфере нам удалось снять. В 2008 году, например, выявлено и отменено по протестам прокуроров 113 незаконных правовых актов органов местного самоуправления, ограничивающих свободу предприниматель-ской деятельности. Из них 73 – в сфере торговли. Нетрудно догадаться, что в большинстве своём они содержали незаконное требование к предпринимателям – получить дополнительное разрешение на право торговли от глав муниципальных образований.

Много нарушений связано с выделением земельных участков под бизнес. Тут полномочия органов местного самоуправления зачастую слишком широки. Так, в Жигаловском районе размер арендной платы за землю, используемую под автозаправки, умножался на коэффициент «от 10 до 100». Кому из предпринимателей ставка будет умножена на 10, а кому на 100, решал чиновник. Зато об обязанности создавать на своей территории условия для организации малого бизнеса местная власть порой предпочитает «забывать». Только по требованию прокурора Иркутского района, например, в уставы 10 муниципальных образований включены дополнительно такие обязывающие нормы.

– Земли вблизи крупных городов продолжают разбазариваться. Меры, принимаемые прокуратурой, оказываются неэффективными. Взять хотя бы историю с вырубленной берёзовой рощей на 12-м километре Байкальского тракта. Сколько было шума в СМИ, судебных процессов, а в результате мы имеем ещё один развлекательный комплекс.

– А вы видели в нём посетителей? Он стоит как памятник, мы через суд добились запрета на его эксплуатацию. В таких случаях действительно сложно восстановить законность. Захваченные земли вернуть государству можно только в судебном порядке. А это процесс долгий. По тому же участку на 12-м км прокуратура ведь выиграла все суды, решения все вынесены в нашу пользу, но время было упущено.

В прошлом году по искам прокурора Иркутского района судом принято решение о сносе самовольно возведённых строений на землях сельхозназначения Хомутовского муниципального образования. При этом от действий мошенников пострадали доверчивые люди, отдавшие свои средства на строительство квартир в так называемом посёлке Вершина. Удовлетворены судом и восемь исковых заявлений об освобождении самовольно занятых участков и сносе возведённых на них построек на берегу озера Байкал в Ольхонском районе.

Так что хоть и не скоро, путём длительных судебных разбирательств, но разбазаренные, как вы их называете, земли государству воз-вращаются. Этим занимаются и наши территориальные органы, и единственная в регионе Западно-Байкальская природоохранная прокуратура, которую мы специально перевели в Иркутск, поскольку считаем, что именно земли вокруг областного центра и Байкала больше всего нуждаются в защите.

– В состоянии ли прокуратура повлиять на судьбу рабочих Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, защитить их права?

– Ситуацию, которая складывается на комбинате, мы отслеживаем в ежедневном режиме. Поскольку 49% акций БЦБК принадлежат Российской Федерации, реально повлиять на ситуацию можно только на уровне правительственных решений. Точкой же приложения своих сил мы считаем соблюдение законности при высвобождении работников, обеспечение гарантий, установленных трудовым законодательством. Прокуратурой проверяется буквально каждый случай сокращений, и нарушений при этом выявляется немало. Предотвращено увольнение женщин, имеющих детей до трёх лет; матерей-одиночек; ухудшение условий трудовых договоров и т.д. Прокурор Слюдянского района внёс представление в адрес директора предприятия.

– А вообще кого вы считаете самыми уязвимыми, социально незащищёнными? Кто больше других нуждается в прокурорской защите?

– Дети, наверное. Большую тревогу, например, вызывают у нас нарушения жилищных прав сирот. Во внеочередном предоставлении жилья в Иркутской области нуждаются сегодня почти девять тысяч таких ребятишек. Прокуратура добивается принятия областного закона, который установил бы механизм реализации предоставленных им формально жилищных прав.

Кроме того, многие дети, фактически оставшиеся без попечения родителей, не получают такого статуса из-за того, что их вовремя не ставят на соответствующий учёт. А это значит, что они лишаются права на материальную и социальную помощь. Теряются основания для закрепления за этими обездоленными ребятишками даже имеющегося жилья, не говоря уж о проблемах с его получением во внеочередном порядке. У сирот нередко отбирают принадлежащие им квартиры. Возбуждено немало уголовных дел по таким фактам. Всего в прошлом году в области выявлено почти 10 тысяч нарушений законов о защите прав несовершеннолетних.

– А с какими проблемами к вам чаще идут люди? И многих ли удаётся защитить?

– В прошлом году число жалоб в прокуратуру увеличилось – их поступило 29,5 тысячи. Плюс 12 тысяч жителей области обратились к нам со своими проблемами на личном приёме. По каждому шестому обращению права граждан удалось восстановить. При этом удовлетворена каждая третья жалоба на нарушения трудового законодательства, каждое шестое заявление в интересах несовершеннолетних, каждое седьмое обращение по жилищным вопросам. Четверть всех рассмотренных по существу обращений касались следствия и дознания. Обоснованным признано каждое девятое из них.

В этом году жалоб наверняка будет больше, ведь кризис коснётся многих жителей области. Думаю, они не должны оставаться один на один со своими проблемами, а вправе рассчитывать на поддержку государства.

Беседовала Людмила БЕГАГОИНА, «Восточно-Сибирская правда»