Основная витрина в центре выставки превращена в небольшой домашний иконостас, украшенный рушником и подсвеченный лампадками. Для икон в доме выделялся самый видный угол, обычно на восточной стороне. Там крепилась специальная полочка или высокий столик, иконы украшались вышитым рушником, цветами. Если иконы располагались в других комнатах, для них устраивались киоты – специальные небольшие шкафчики, где икона стояла под стеклом. В красном углу хранились также иконы-складни, которые брали с собой в дорогу. Неподалёку держали священные книги – Библию, Евангелие, жития святых. В музейном красном углу представлена очень редкая книга XIX века «Жизнь Пресвятой Богородицы». 

– Домашний иконостас был устроен по типу храмового, – начинает экскурсию заведующая музейной студией Юлия Стременецкая. – Центральное место в нём занимала икона Иисуса Христа. 

Под стеклом несколько очень редких образцов. Например, икона Спаса Нерукотворного XIX века, оклад которой вышит бисером. Рядом – массивный оклад, выполненный из серебра с позолотой, украшенный каменьями. В этом случае не сохранилась сама икона, для которой была изготовлена драгоценная «одежда», не говоря уж об имени бывшего владельца. Неизвестно также, когда был изготовлен оклад – сразу, для только что написанной иконы, или гораздо позднее. Может быть, владелец заказал его в благодарность за избавление от тяжкого недуга или другой беды.  

– Вот здесь у нас икона Иисуса Христа, которая называется «Господь Вседержитель», тоже обычный образ для домашних иконостасов, – продолжает экскурсию Юлия Стременецкая. – Скорее всего, она была написана в монастыре. Монастырские иконы очень тщательно написаны и особенно благоговейно и умело украшены. Например, этот образ не только одет в оклад, но даже оборотная сторона у него обтянута алым бархатом. Конечно, теперь ткань обветшала, утратила цвет, но когда-то была очень красивой. 

Справа от иконы с изображением Иисуса Христа в иконостасе все­гда стоит образ Богородицы. В Иркутске был очень распространён образ «Знаменье», это храмовая икона нашего Знаменского монастыря. Рядом представлена «Одигитрия», на которой Мария держит на руках младенца. Есть на выставке образы «Тихвинской», «Казанской», «Смоленской» Богоматери. 

В Богородичном ряду на выставке отдельно стоит икона с окладом золотного шитья явно монастырской работы. Золотые нити выцвели, потеряли блеск, зато теперь ещё лучше видна удивительно тонкая техника исполнения. «Именно техникой золотного шитья славились мастерицы Знаменского монастыря, – говорит Юлия Стременецкая. – Люди для себя частенько заказывали такие оклады». 

Иконы на выставке представлены самые разные по стилю, технике исполнения, по сохранности и стоимости. Есть очень дорогие фамильные образа, а есть совсем дешёвые бумажные литографии. Сразу видно, что они принадлежали людям различных социальных слоёв. 

– Мы не ставили задачу показать лучшие образцы с искусствоведческой точки зрения, – говорит Юлия Стременецкая. – Мы хотим донести до всех мысль, что икона была в каждом русском доме. Поэтому подобрали по возможности разные экспонаты. Кто как мог, так и оформлял свой иконостас. Но икона сопровождала любого человека на протяжении всей его жизни. 

Каждый экспонат снабжён небольшой исторической справкой, которая сообщает не только время написания иконы, но и рассказывает, ко-гда она попала в музей. Со­всем редко в записке указано имя прежнего владельца. Когда формировалась экспозиция нового архитектурно-

этнографического музея «Тальцы», по области отправились экспедиции, которые искали для неё предметы быта, памятники старины. Вместе со старыми чугунами и прялками люди приносили, отдавали в дар музею и старинные иконы. Поэтому большая волна новых поступлений отмечена в 60-70-е годы. По музейным меркам это совсем недавние сборы. 

– Это было то время, когда православие ещё не вернулось и люди не осмыслили если не духовной, то хотя бы материальной ценности этих предметов, – отмечает Юлия Стременецкая. – Для музея, конечно, это было интересно и позволило сформировать вот такую уникальную коллекцию. 

Ещё одна большая волна, которая пополнила музейные фонды, пришлась на 20-е годы прошлого века. Она связана с более трагическими событиями. Материал, который попал в запасники в те годы, отличается тем, что не всегда был правильно описан. 

– Но вот здесь легенда уже известна, – собеседница подводит нас к стенду, на котором помещены три иконы. – В 1958 году жительница Иркутска Любовь Ивановна Тархова принесла икону своей бабушки, которая была родом из Култука. Это очень дорогая икона и женщина явно надеялась сохранить её, передав музею, а не пыталась избавиться за ненадобностью. Оклад вышит бисером, сама икона очень тонкого, хорошего письма. 

Три иконы переданы жительницей Иркутска Н.Г. Федотовой в 1992 году. В легенде говорится, что женщина привезла фамильные иконы из Саратовской области. На иконе Богоматери «Взыскание погибших» дорогой серебряный оклад. На окладе мастера-серебрянщики обычно оставляли свои клейма. Поэтому мы теперь знаем, что оклад на данную икону был сделан в Москве в 1839 году. Когда и кем был написан сам образ, навсегда останется тайной. Живописцы, в отличие от серебрянщиков, очень редко подписывали свои творения и большинство из них остались неизвестными. 

Дело тут не просто в скромности мастеров. Икона – это не картина, где мастер выражает себя. Иконописец стремится так настроить свою душу и свою руку, чтобы его кистью водил Святой Дух. А если ты считаешь, что твоей рукой хотя бы отчасти водит Бог, собственным именем подписываться не будешь. Иногда оклад помогает определить возраст иконы. Если икона писалась под оклад, иконописец выписывал только лицо и руки, остальное поле оставлял пустым: всё равно оно будет закрыто от глаз. 

– Вполне возможно, что данная икона сразу была одета в серебро, но утверждать этого наверняка мы не можем, потому что не открывали оклад, – говорит Юлия Стременецкая. 

Вещи в музей поступают только по заключении фондовой закупочной комиссии. В комиссию могут быть приглашены эксперты по самым разным, иногда очень узким специальностям. С продавцом заключается договор, он получает деньги, а музей – новый экспонат. Например, недавно художественный музей приобрёл таким образом отреставрированный буфет за сто тысяч рублей. 

При необходимости музей сам занимается реставрацией. К сожалению, большинство отреставрированных икон из нынешней коллекции уехали на другие выставки, в Якутск и Южно-Сахалинск. 

Специальный зал посвящён патернальным, или именным иконам. Это икона в честь того святого, имя которого носит человек. По традиции она ставилась слева от образа Иисуса Христа либо в нижнем ряду иконостаса, если он был достаточно большим. В Сибири издавна очень чтили Николая Угодника, поэтому неудивительно, что в коллекции много его образов. 

Отдельный стенд посвящён таинству крещения. Крестные родители должны были подготовить для малыша крестильную рубашку, которая полностью закрывала его тельце. «Сейчас можно увидеть, как в крещенскую купель люди погружаются в купальных костюмах, – продолжает рассказ Юлия Стременецкая. – Это оттого, что мы уже не понимаем самой сути этой традиции. Крещенская вода смывает грехи и человек предстаёт перед Богом чистым, облачённым в белые ризы». 

В крещении ребёнок получал имя. Была очень красивая традиция заказывать на крещение малыша специальную мерную, или ростовую, икону в рост ребёнка. На ней изображался святой, имя которого малыш носил. К сожалению, на этой выставке ни одной подобной иконы не представлено. 

На выставке также представлены иконы иркутских святых – Иннокентия Кульчицкого и Иннокентия Вениаминова. Отдельная тема – православный календарь. Рядом с иркутскими святыми, на соседнем стенде расположилась большая икона двунадесятых праздников. Это самые почитаемые праздники, такие, как Пасха, Рождество, Крещение. По ним, как по вешкам, православный человек отмерял время. Впрочем, и сейчас в этом смысле мало что изменилось, праздники по сей день очень помогают структурировать жизнь. Поэтому закончить год в музее решили выставкой икон. Ну а к Рождеству, глядишь, появится что-то новое.

[dme:igall/]