Разорить гнездо стоит пять тысяч

– Один мой коллега в комментарии одному вашему коллеге сказал, что низкий уровень воды в Ангаре спровоцировал гнездование птиц на ангарских островах и поэтому, когда уровень поднялся, они погибли. Мне кажется, это неверно. Птицы на этих островах гнездились при любом уровне воды, долгое время они здесь живут. – Иркутский орнитолог Виталий Рябцев наблюдает за колониями крачек на мелких островах ниже по течению Иркутской ГЭС уже много лет подряд – для него это и профессиональный интерес, и хобби. Кроме наблюдений за гнездованием птиц он неоднократно останавливал различных несознательных граждан, которые пытались заплывать на острова и пугали птиц. – Поймите, самки да и самцы начинают беспокоиться за своих птенцов, они подлетают к насыпи Квадрата – это совсем рядом, – кричат и пикируют на отдыхающих людей. Люди отбиваются палками и камнями. Кто в этой схватке выигрывает, понятно, я сам дважды находил там погибших птиц… 

В этом году произошла страшная накладка друг на друга двух событий – воду резко сбросили прямо в период гнездования, когда птенцы только-только вылупились из яиц и плавать ещё не умели, а в части гнёзд, скорее всего, были яйца с непроклюнувшимися птенцами. К слову сказать, последний раз уровень воды резко поднимался в начале июля 2007 года, но тогда птенцы были в возрасте двух недель и смогли доплыть до берега «своими ногами». Где их стали закидывать камнями подростки, но это со­всем другая история, как говорит популярный телеведущий. В этом году только-только  вылупившимся птенцам сильно не повезло… 

– Я был буквально за день до этого, 19 июня, на Квадрате. Рядом с ним, метрах в двадцати пяти до насыпи, находятся два маленьких островка. С насыпи я в бинокль с мая наблюдал сидящих на гнёздах птиц, и вот 19-го было заметно, что они поднимались и под ними шевелились маленькие птенцы. На следующий день, в субботу, мы с женой в середине дня пошли на Квадрат отдыхать – и не узнали острова. 

Менее чем за сутки уровень воды резко поднялся и буквально смыл колонии птиц с островов, а на следующий день над ними стоял полуметровый слой воды, полностью скрывавший что-либо от глаз орнитолога. Оценить количество погибших птенцов трудно, но приблизительно – можно. Обычно в гнезде находится два-три птенца. В небольших колониях на этих двух островах свили двенадцать гнёзд – это около тридцати пяти птенцов. Ниже по течению находится вытянутый остров побольше, с колонией более двадцати пар птиц – это ещё не менее сорока птенцов. Ещё дальше, рядом с островом Елизовский, есть вытянутый косой островок, на котором обосновалась колония чаек – самая большая в черте города, порядка трёхсот пар. Остров был затоплен частично, но Виталий Рябцев уверен, что речь идёт о десятках, если не о сотнях, погибших птенцов и кладок яиц. Если считать на территории всей Ангарской поймы, которая заканчивается где-то в районе Усолья-Сибирского, то можно уверенно утверждать, что разорены тысячи гнёзд, погибли тысячи птенцов. Это касается не только крачек, но и чаек, и уток, и куликов. Хуже всего то, что по срокам второй раз в этом году они загнездиться не успевают. Кроме некоторых уток, может быть, но общий ущерб очень большой. 

23 июня представители экологической общественности написали обращение на имя руководителя службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Александра Синько. В письме его просили обратить внимание на этот факт, разобраться и подсчитать нанесённый природе урон, благо закон позволяет вменить виновному иск за причинение подобного ущерба. И, более того, существуют нормативы, утверждённые Министерством природных ресурсов, в которых прописаны способы подсчёта вреда объектам животного мира – разорение одного гнезда птицы человеком, к примеру, в них оценивается в 5 тысяч рублей.

– Я понимаю, что у энергетиков могла быть производственная необходимость, но, тем не менее, уверен, что были какие-то возможности минимизировать ущерб. Если бы они растянули сброс воды на больший срок, а не провели его так массированно и резко, это нанесло бы значительно меньший вред, – рассуждает орнитолог. – В принципе, сбросы воды бывают и в другие сезоны, но для природы представляют опасность только те, которые проводятся с мая по начало июля. Я заметил, что обычно энергетики начинают сбрасывать воду во второй половине лета, когда это не наносит существенного вреда гнёздам.     

«В связи с аварийной ситуацией…»

Как пояснили «Иркутскому репортёру» в Иркутском территориальном отделении водных ресурсов, 20 июня сего года в 4.54 по московскому времени на Гусиноозёрской ГРЭС произошло аварийное отключение в первом блоке по причине «перегрузки контролируемого сечения «Братск – Иркутск» выше максимально допустимого значения». В целях исключения вышеуказанных негативных последствий и для ликвидации перегрузки диспетчер ОДУ «Сибирь» дал команду Иркутской ГЭС перейти на максимум генерации. 

– Это значит, что в связи с аварией в Бурятии на Иркутской ГЭС была вынужденная оперативная загрузка. Её использовали как аварийный кратковременный резерв вышедшей из строя Гусиноозёрской ГРЭС, – прокомментировал ситуацию заместитель руководителя Енисейского бассейнового водного управления Михаил Людвиг. – На период ремонта и восстановления вышедшего из строя оборудования Иркутская ГЭС раздавала электроэнергию на пострадавшие от отключения электроснабжения территории. Нужно отметить, что если бы Иркутскую ГЭС оперативно не подключили в качестве резерва, то пострадали бы 183 325 человек, это Кабанский, Прибайкальский и ещё несколько районов Забайкалья, а также частично Ангарск.

Прощай, сапсан!

Менее чем за сутки уровень воды резко поднялся и буквально смыл колонии птиц с островов, а на следующий день над ними стоял полуметровый слой воды, полностью скрывавший что-либо от глаз

Экологи констатируют: Ангара – это самая пострадавшая от человека река в Сибири. В пределах Иркутской области она вся затоплена водохранилищами ГЭС, и птицы вынуждены собираться и концентрироваться на маленьком участке от Иркутской ГЭС до начала Братского водохранилища – на открытой глубокой воде водо­хранилищ птицы жить не могут, им нужны мелкие речные островки. А поскольку уровень воды в пределах Иркутской области зависит не только от осадков или прочих природных явлений, но и от режима работы ГЭС, получается, что структуры, регулирующие деятельность энергетических объектов, в том числе определяют условия существования птичьих популяций на реке.

Природа Иркутской области до сих пор несёт потери из-за техногенной деятельности человека. Как отмечают иркутские экологи, после заполнения ложа водохранилища Богучанской ГЭС под воду ушли уникальные острова с колониями крачек и чаек, а главное, пострадала колония с самой высокой численностью краснокнижного сапсана – сокола, самого быстрого во всём животном мире. Он обосновался на высоких скалистых обрывах над водой, которые сейчас находятся глубоко под поверхностью Ангары, и куда он перекочевал, никому не известно. В Иркутской области жило порядка ста пар сапсанов, и двадцать из них обитали там, где сейчас стелет водную гладь Богучанская ГЭС. 

– Куда они улетели – предположить невозможно. Дело в том, что сапсан требует особых условий, а эти условия на Ангаре практически уничтожены, – объясняет Виталий Рябцев. – Если они улетели, то за пределы Иркутской области. 

Сегодня в регионе, да и во всём мире, сложилась такая ситуация, что нужно бережно относиться буквально к каждой отдельной птице. С каждым годом они страдают и погибают, а популяции сокращаются всё больше и больше. Для нашей области характерен пример с мигрирующими перелётными птицами, которые с огромным трудом выживают на южно-азиатских зимовках – не столько из-за уничтоженных мест обитания, сколько потому, что их там просто съедают жители Китая. Например, серебристая чайка, которая массово обитает у нас на Байкале, улетает зимовать в район Жёлтого моря. На Байкале орнитологи её часто кольцевали, однако обратно окольцованные птицы возвращались редко. Когда границы после перестройки открылись, в Сибирь стали в большом количестве поступать кольца – уже отдельно от птиц. То­гда-то и выяснилось, что эти птицы являются гастрономическим лакомством для жителей Поднебесной и на них там ведётся охота как на серьёзную дичь. 

– Большая горлица тридцать лет назад была обычной птицей. За город вышел в мае – всюду голоса, всюду она токует. К осени в Иркутске провода провисали вдоль дорог – так их было много. Сейчас её услышать – целая проблема, – вздыхает орнитолог. – Одних птиц съедают в Китае, уток встречают «традиционной весенней охотой», а крачек, как теперь выяснилось, просто топят. Зато баклан вернулся – сказался рост популяции на Верхнем Амуре и в Читинской области.