Ещё полгода назад полиция плотно «присматривала» только за условно осуждёнными – теми, кто совершил преступление небольшой либо средней тяжести и получил за это наказание, не связанное с реальным лишением свободы. Если «условник» вёл себя плохо, нарушал закон, полиция обращалась в суд с ходатайством о пересмотре для него меры наказания. Не оправдал доверия – ступай за колючую проволоку. 

А вот рычагов воздействия на более серьёзных уголовников – тех, кто отправился в зону за преступление тяжкое или даже особо тяжкое, к примеру, убийство или изнасилование, – до недавнего времени у полиции не было. Новый закон ввёл необходимый контроль за освободившимися из мест лишения свободы криминальными авторитетами, рецидивистами и другими лицами, склонными к совершению преступлений. Правильнее будет сказать, вернул к жизни административный надзор, который в годы советской власти был самой обычной практикой. 

Понадобилось целых 15 лет, чтобы реанимировать утратившие силу меры воздействия на тех, кто «кое-где у нас порой»: административную и уголовную ответственность за нарушения правил надзора или уклонение от него. «Мы сейчас нарабатываем опыт, забытый за эти полтора десятилетия, – говорит Алексей Сидоркин. – Заново организовываем работу по контролю поведения ранее судимых». 

Прежде всего, новый закон точно определяет ту «аудиторию», с которой необходимо работать полиции. Под административный надзор попадают не все бывшие заключённые, а лишь три категории. К первой относятся те, кто сидел за тяжкое или особо тяжкое преступление (то есть свыше пяти лет). Вторая включает лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние при рецидиве. Третья – судимых за умышленное преступление в отношении несовершеннолетних. При этом по закону у поднадзорных могут быть разные права. 

К примеру, опасных и особо опасных рецидивистов, как и судимых за насильственные действия в отношении малолетних, полиция должна сразу после освобождения, безо всяких дополнительных условий, ставить под пристальный и жёсткий контроль. Тогда как все остальные в тиски полицейских могут и не попасть – тут многое зависит от поведения бывшего заключённого, его желания, как любят выражаться тюремщики, встать на путь исправления. Закон перечислил грехи, за которые можно после освобождения угодить под надзор блюстителей порядка. Для этого надо как минимум  дважды в течение года совершить административное правонарушение. Достаточно пару раз появиться в общественном месте пьяным, совершить мелкое хулиганство, приобрести или употребить дозу – и ты уже «под колпаком» полиции.

У семи нянек

Служебный интерес к тем, кто вернулся из мест лишения свободы, по новому закону должны проявлять не только сотрудники территориальных подразделений полиции, но и их коллеги из линейных органов внутренних дел на транспорте, управлений федеральных служб исполнения наказаний и миграционной. По словам Алексея Сидоркина, появился даже четырёхсторонний приказ, который распределяет между партнёрами обязанности, предписывая им обмениваться информацией, чтобы не выпустить своих «клиентов» из виду и вести их от тюремного порога до того места, где они «приземлятся». Участники соглашения намерены по возможности не спускать глаз с тех, кто вызывает обоснованную тревогу жителей региона. Если получится.

Алексей Сидоркин рассказал, что за полгода действия нового закона каждый из партнёров наработал собственный опыт, но проблемы ещё остаются. К примеру, иногда в полицию несвоевременно поступает информация из миграционной службы о том, где осели их подопечные. От ГУ ФСИН полицейские сегодня ждут не только своевременной, но и более полной информации.

Но прежде чем «няньки» в погонах начнут проверять, как их «подшефные» проводят свободное время, ночуют ли дома и совершают ли поездки за город, суд должен ещё позволить подобные ограничения конституционных прав и свобод. По словам Алексея Сидоркина, сам процесс оформления надзора за лицами с криминальным прошлым не такой простой. В советские годы эта обязанность лежала на прокуроре, но сегодня судьбу бывших сидельцев решает суд. Полиция должна не только направить все материалы на будущего «клиента» вместе с исковым заявлением, но и в судебных заседаниях обосновать каждый пункт из перечня ограничений, которые она считает необходимым вменить вчерашнему заключённому. Как правило, полиция настаивает на том, чтобы их подопечные находились дома с 22 до 7 часов и еженедельно являлись в отдел отмечаться. Любителю «гастролировать» по городам и весям, совершая разбои, грозит запрет на выезд за пределы того населённого пункта, где он поселился. А тому, кто в прошлом покушался на половую неприкосновенность ребёнка, могут закрыть вход в любое детское учреждение. 

Зачастую судьи требуют представить документы, которых нет в перечне, предусмотренном 64-м законом. Например, дополнительные характеристики на кандидата в поднадзорные, который в ходе процесса пытается отстоять свои права, доказывая, зачастую с помощью адвоката, что давно исправился. На заседаниях суда обязательно предоставляется слово обеим сторонам – заочных решений по таким делам не бывает. Но для опасных рецидивистов и тех, кто отсидел за насильственные действия в отношении детей, нет никаких шансов избежать надзора – это жёсткое требование закона.

«Это только начало»

Как только судья вынес решение, у полицейских появляются права в отношении поднадзорных. Ещё лучше, считает Алексей Сидоркин, когда освободившиеся из мест лишения свободы приезжают к месту постоянного жительства с уже оформленным надзором: такой «клиент» обязан в течение трёх суток встать на учёт, если не хочет неприятностей. А надумает скрыться от полицейской опеки – станет объектом уголовного преследования: в этом случае ему грозит наказание в виде исправительных работ либо заключения под стражу на полгода. «Это уже рычаг, с помощью которого мы можем воздействовать на тех, кто не желает на воле жить по закону», – заключает Алексей Сидоркин. 

За полгода под административный надзор в регионе попали 153 человека. Из них только 17 – по инициативе тюремного ведомства. Большую часть подопечных набрали сами полицейские. Под свою опеку они взяли прежде всего 26 опасных и особо опасных рецидивистов и 36 педофилов. Поднадзорные сейчас есть во всех районах Иркутской области. Больше всего их, конечно, в самом областном центре (35 человек), следующими в списке идут Братск (18), Ангарск (16), Усть-Илимск (8). В Черемхове, Тулуне и Тайшете под контролем полиции оказалось по семь ранее судимых. Даже в дальних северных районах (Киренском, Бодайбинском и других) по 2-3 человека, вернувшись из колонии, попали в зону повышенного внимания людей в погонах. Как заверил Алексей Сидоркин, полторы сотни ранее судимых, которые первыми попали под контроль правоохранителей, – это как раз те, кто делает погоду в криминальном сообществе.

Но это только начало. Со временем полиции предстоит взять под административный надзор все 100% ранее судимых, подпадающих под действие 64-го закона. В региональном управлении МВД примерно подсчитали, что за семь лет из исправительных учреждений области выпущено около тысячи рецидивистов, отсидевших за тяжкие и особо тяжкие преступления. К ним следует добавить более сотни так называемых педофилов. Точнее назвать число кандидатов в поднадзорные не представляется возможным. С одной стороны, каждый день кто-то из выпускников «тюремных университетов» пополняет ряды тех, за кем и на воле нужен глаз да глаз, но, с другой стороны, многие извлекают уроки из собственных ошибок и, отбыв наказание, больше за решётку уже не стремятся. При хорошем поведении бывшего заключённого его судимость гасится через шесть лет, если преступление было тяжким, и через восемь лет – когда за плечами особо тяжкое уголовное деяние. По истечении этого срока гражданин считается юридически несудимым и никаких ограничений, кроме разве что поступления на государственную службу, его криминальное прошлое не влечёт.   

Некуда бежать

При оформлении административного надзора действует так называемый принцип приоритета. «В первую очередь наша задача – выявить лиц, склонных к совершению преступлений, несущих угрозу безопасности граждан, – говорит Алексей Сидоркин. – Они первые в очереди на оформление надзора. Те, кто встал на путь исправления, успел обжиться на воле, завести семью, устроиться на работу, острого интереса для нас не представляют». Тут главное слово за участковым уполномоченным – у него имеется паспорт административного участка, куда вносятся сведения о каждом, кто возвращается из зоны. И хозяин участка, конечно, знает, кто из его подопечных склонен к нарушению порядка или даже совершению преступления, а кому хватило и одной ходки в зону. Из этого правила есть лишь одно исключение – оно касается отсидевших за педофилию: эти люди обычно и в колонии, и после освобождения стараются вести себя как добропорядочные граждане. Но их полицейские ставят под надзор, не дожидаясь жалоб от соседей или  административных правонарушений.

В Иркутске около 300 человек формально подпадают под действие 64-го закона. Однако пока под надзором полиции лишь каждый девятый из этого числа. И во всех случаях инициаторами были участковые. Но в других муниципальных образованиях региона инициативу проявляли и сотрудники уголовного розыска, работающие над раскрытием преступлений, – когда ранее судимые попадали под подозрение.

По словам Алексея Сидоркина, контроль далёк от формализма: девять поднадзорных уже привлечены к административной ответственности за нарушение статей 19–24 КОАП. Кого-то не застали ночью дома, кто-то не явился вовремя на отметку в полицию либо без спросу выехал из города. «В дальнейшем проверки станут более плотными и поднадзорные прочувствуют закон как следует, – уверяет Алексей Сидоркин. – Это будет сдерживающим фактором для тех, кто не желает уходить с криминальной тропы». Тут главное не столько количество ограничений, сколько реальный контроль за их исполнением. Вот почему он возложен на самые разные службы. Например, наряды дежурных, заступающие на охрану общественного порядка, на разводах получают задание посетить поднадзорных в ночное время. Сотрудники ГИБДД нацелены на выявление нарушителей при проверках на дорогах. У транспортной полиции свой учёт: сотрудники отслеживают «клиентов» на вокзалах, сообщают об их передвижениях. Кольцо становится всё плотнее, и скрыться от служивых поднадзорным скоро будет некуда.